— А ты не сгущаешь краски?

— Нет, конечно, — Павленко судя по звуку, сел в кресло, — Эти «контрики» уже знают по-фамильно всех, кого мы сюда перевезли. Знают, что ни в какую Грузию они не вылетали. А после последнего случая знают, что пассажиров мы снимаем с борта на рейде.

— Ну, не все так печально, как ты рисуешь, — попытался успокоить его Акбулут, — Они знают только их грузинские фамилии, а люди под такими фамилиями, действительно, живут в Грузии. Да и с рейда мы уже никого снимать не будем. Выпить хочешь, — предложил он гостю.

— Не откажусь, — коротко ответил Павленко и замолчал. Через некоторое время он продолжил:

— Кстати, то что сегодня мы с рейда уже никого не снимали, они, видимо тоже знают.

— С чего ты взял?

— По идее, они все сегодня должны были контролировать твой приход и с берега и через пункты технического контроля и через наружное наблюдение на выходе из порта, а они, всем отделом сейчас безмятежно бухают.

— А может быть, наоборот, потеряли к нам интерес? — предположил Акбулут.

— Не думаю, — ответил Павленко.

— Ну, не могут же они знать, что мы закончили перевозки людей в этом сезоне, а тем более, у них и фантазии не хватит на то, что возвращать их обратно будем тем же путем.

Капитан видимо встал с места, потому что раздались монотонные шаги по каюте.

— И вообще, я не пойму твоего настроения, — вновь обратился Акбулут к Павленко, — Ты сам предложил мне свои услуги в этот раз, а теперь скулишь, как будто я тебя принуждаю. Я прекрасно эту проблему решал, через таможенника, которого мне предложила Алина. Правда, он денег просил больше, чем ты.

— Раньше я не рисковал, так как теперь и деньги по прежнему курсу были серьезнее, нежели сейчас, — зло огрызнулся Павленко.

— Раньше я работал на турецкую разведку и тебе платил за информацию деньгами, которые получал от своего Руководства. А теперь я на пенсии и сотрудничаю с неправительственными организациями, поэтому и плачу тебе из своего кармана. Поэтому, именно я теперь решаю, кому и сколько давать за то или иное участие в этом деле. — турок умышленно сделал ударение на словах «Я решаю».

— Согласен, — примирительно произнес Павленко, — Но формально я стал пособником террористов и за это, наверное, имею право требовать повышение своих гонораров.

— Никакого права ты не имеешь, — резко оборвал его турок, — Ты даже не имеешь права отказаться от дальнейшего сотрудничества, потому что слишком много знаешь.

Павленко поперхнулся и закашлял. Вновь раздался звук жидкости, переливающийся в бокал.

— На, выпей, — послышался голос турка. Он замолчал, а затем, продолжил более спокойным тоном, — Что касается твоего пособничества террористам, то не нужно спекулировать громкими словами. Эти люди являются террористами у себя в России, а у вас в стране их называют повстанцами, они свободно лечатся в санаториях Крыма, проводят тренировочные сборы в горах и не ведут никакой подрывной деятельности в Украине. Поэтому успокойся и довольствуйся тем, сколько тебе дают.

Павленко сделал жадный глоток и спросил:

— Когда возвращать людей обратно будем?

— Послезавтра, — ответил Акбулут, — Поэтому завтра договорись со своим рыбаком, чтобы готовил на вечер свою посудину, попробуем перевезти сразу четверых.

— А если «контрики» будут следить за выходом этого баркаса?

— Продумай резервный вариант, — раздраженно ответил турок, — Мне, что тебя учить нужно или ты совсем деградировал?

— Ты прав, это мои проблемы, — примиренчески отметил Павленко, — Я думаю, что получится отправить их в море на прежнем судне. Не хочу в это дело впутывать новых людей.

— А как ты перед этим рыбаком объяснил прошлую ситуацию?

— Я сказал ему, что этим морякам еще раньше закрыли въезд в Украину, а здесь у них есть жены с детьми. У нас много проживает выходцев с Кавказа, которые по-прежнему остаются гражданами своих стран, но в городе уже имеют жен из местных женщин. Вот они и пытаются сойти на берег, таким образом, как солдаты в самоволку. Старик всех документальных нюансов не знает, поэтому поверил. Да, и заплатил я ему за это неплохо. — Павленко довольно засмеялся.

Последнюю фразу Акбулут пропустил мимо ушей и сразу же спросил:

— Как собираешься нейтрализовать «контриков»?

— Предложу им послезавтра выехать на сухопутный участок границы, якобы для реализации информации по задержанию контрабанды крупной партии продуктов питания.

— А что, у вас теперь военная контрразведка и этим занимается? — удивился бывший турецкий разведчик.

— У нас теперь борьбой с контрабандой занимаются все правоохранительные органы, даже дорожная милиция.

— Неужели настолько серьезно встал вопрос?

— Да, нет, просто каждый пытается заработать на ровном месте, при минимуме затрат, — усмехаясь, ответил Павленко.

— Что значит на ровном месте? — не понял значения фразы иностранец.

— Это значит, не прикладывая никаких усилий, — стал пояснять подполковник, — Остановил машину на границе вне пункта пропуска, если водитель заплатит, машину отпускают, если нет, то оформляют, как контрабанду.

— Оказывается у вас и так можно зарабатывать? — вновь удивился турок, — А где ты найдешь машину с грузом?

— А я ничего искать не буду, на границе есть несколько дорог, которые постоянно используются контрабандистами и, если там нет пограннаряда, то сто процентов на этом участке будет кто-то проезжать.

— А ты уверен, что ваши контрразведчики соблазнятся на заработок, как ты говоришь «на ровном месте», в твоем присутствии?

— На заработок не соблазнятся, — твердо ответил Павленко и тут же пояснил, — Они не только меня испугаются, но и друг друга. У них эти заработки еще не приняли массового характера, поэтому, если они выезжают на границу, то только для получения результата. В их отчетности есть раздел под названием — Возврат в доход государству. Вот на задержании контрабанды они и делают этот показатель.

— Да, в мое время все было как-то проще и в то же время серьезнее, — резюмировал Акбулут и тут же предложил:

— Еще налить?

— Нет, спасибо, — отказался Павленко, — Я, может быть, еще вернусь к «контрикам» с этим предложением.

— Тогда удачи, — пожелал ему капитан «Беркена», и добавил, — Возьми свой гонорар, в этот раз он гораздо больше.

В динамике раздался еле уловимый шелест купюр и довольный голос Павленко:

— Ради таких денег можно походить по лезвию ножа. Всего доброго.

— Удачи, Станислав, — на прощание пожелал ему капитан.

Затем вновь раздались шаги и шум ветра.

Глава 19

— Ну, вот и все, — сказал Осадчий и выключил магнитофон.

— Как все, — возмутился Николай Михайлович, — А где же сам Павленко?

— К сожалению, выйдя за пределы порта, он сел в такси и уехал домой, — развел руками Шаповалов.

— У него же остался микрофон, — голосом близким к истерике, взмолился сотрудник ОТО, — мне ж голову снимут, если с ним что-то случится.

— А что нам нужно было делать? — стал спорить Шаповалов, — Гнаться за ним, а затем сбивать фуражку? Это уже они должны были предусмотреть, — Он кивнул в сторону хозяев кабинета.

— Мы надеялись, что он вернется к застолью, — попытался оправдаться Рыбаков, — Я не думал, что он откажется от продолжения банкета.

— Никуда он не денется, — полупьяным голосом отозвался со своего места Нарышкин, — Если что, вместе отвечать будем.

— Да, тебе-то перед кем отвечать? — махнул на него Шаповалов.

— Не волнуйтесь, Николай Михайлович, — успокоил разволновавшегося коллегу Парамонов, — завтра, мы достанем его фуражку и вернем ваш микрофон.

— Хотелась бы верить, — произнес Николай Михайлович и тяжело вздохнул.

Утром следующего дня майор Рыбаков стоял на крыльце штаба в ожидании Павленко. По общему замыслу, он должен был пригласить Станислава под благовидным предлогом в отдел, чтобы незаметно изъять микрофон. Но тот все еще в части не появлялся.