Табакв солдатский паёк не входил, однако он был дёшев, и дымили все подряд: иженщины, и мужчины. В дождь трубка курилась чашечкой вниз. Способ назывался«смолить подбородок».

Менюанглийского солдата может показаться по нашим меркам скудным, но всё познаётсяв сравнении: у французов дела обстояли ещё хуже. Замедляющие армию хвостыобозов Наполеон, одержимый идеей мобильности войск, рубил беспощадно.Соответственно, пропитание французского вояки было головной болью самогофранцузского вояки. Полки высылали фуражные команды, которые, так сказать,«добывали» продукты у местного населения, то есть, попросту грабили.Централизованно выдавался лишь хлеб, выпеченный зачастую из реквизированнойопять же у местного населения муки.

Метод,великолепно работавший в Центральной Европе, в России вышел Наполеону боком.Сила французской армии была в подвижности, а подвижность обеспечиваласьграбежом. Барклай де Толли и Кутузов обратили силу наполеоновской орды противнеё самой, серией сражений принудив отступать по Старой Смоленской дороге, тойсамой, по которой захватчики пришли, и где грабить было больше нечего. Не«генерал Мороз» разбил Наполеона в 1812 году. Первые заморозки ударили в концеоктября, к тому времени от полумиллионной Великой армии уже мало что осталось.

Из воспоминаний русского офицера Н.Оленина: «… г. Штейн, Муравьёвы,Феньшау и пр. утверждают, что французы ели мёртвых своих товарищей. Междупрочим они рассказывали, что часто встречали французов в каком-нибудь сарае…,сидящих около огонька на телах умерших своих товарищей, из которых онивырезывали лучшие части, дабы тем утолить свой голод, потом, ослабевая час отчасу, сами тут же падали мёртвыми, чтобы быть в их очередь съеденными новыми,едва до них дотащившимися товарищами.»

Наказания.

Наказаниябыли не слишком разнообразны. За мятеж, мародёрство и переход к врагуполагалась казнь. За прегрешения помельче могли перевести в КоролевскийАфриканский корпус или приговорить к каторжным работам. Однако чаще всегопровинившихся пороли. По уставу обнажённого по пояс приговорённого привязывалик составленным в козлы сержантским эспонтонам и наносили по спине ударыплетьми. Количество ударов редко превышало 1200, но 300-700 никого не удивляли.Полковой хирург мог прервать экзекуцию, если считал, что жизнь наказуемого вопасности. Тогда бедолагу снимали, лечили, но по выздоровлении он получалпрочие причитающиеся ему удары.

Запериод войны на Пиренейском полуострове лишь одного командира отстранили отдолжности за часто и незаконно назначаемые телесные наказания: в 1813 годуподполковника Арчделла сняли с поста командира 1-го батальона 40-го полка, нодобряк-подполковник, видимо, просто попал начальству под горячую руку, так какисключением не был. В 10-м «гусарском», например, с 20 февраля по 26 июня 1813года за 136 провинностей (63 из них пьянство) было назначено 38900 плетей,впрочем, исполнено 21555.

Телесныенаказания отменили в английской армии только в 1881 году.

Ни в армии, ни во флоте в нижних чинах не видели людей. Например, ещё в1897 году уставы британского Королевского военно-морского флота запрещалиматросам пользоваться во время еды вилкой, ибо, по мнению Адмиралтейства, этотстоловый прибор подрывал дисциплину и порождал изнеженность среди нижних чинов.

Внешнийвид и выкладка.

Мундиранглийского солдата был далёк от образцов формы, утверждённых в 1802 году.Во-первых, пошив формы заказывался частным производителям командирами полков(им потом расходы возмещала казна), а уж они-то порой изощрялись, как могли,особенно стараясь в отношении мундиров фланговых рот и музыкантов. Офицеры,кстати, шили форму себе за свой счёт, им казна ничего не возмещала. Во-вторых,вносила свои коррективы война. Дадим слово ветеранам. Греттен, 88-й полк: «…Его [Веллингтона] не заботило, какие штаны на наших солдатах: чёрные, серые илисиние, лишь бы подсумки были полны. Мы могли напяливать на себя, что угодно…Нельзя было найти двух офицеров, одетых одинаково. Шинели серые с галунами,коричневатые, серо-голубые…» Росс-Льювин, 32-й полк, 1814 год: «… Никто неугадал бы, каков первоначальный цвет нашей униформы, столько на ней было заплатиз разных тканей…» Джордж Вуд, 82-й полк: «… Кивер, служивший мне и подушкой, иночным колпаком, давно потерял форму. Борода у меня отросла, глаза и щёкизапали. Измученное хворями тело покрывала многомесячная короста. Настроениебыло – хоть в петлю. Ботинки просили каши, сабля заржавела от сырости. Ремень облези стал коричневым, мундир каким угодно, только не красным. Всё было влажным игрязным до последней степени…»

Выкладкапехотинца в походе достигала 35 кг. На первый взгляд, немного, но стоит учесть,что её приходилось тащить по разбитым и раскисшим просёлкам в дырявых ботинкахи тонкой шинельке, а ночевать под открытым небом. К тому же распределён вес былнеравномерно. Фляга, сухарная сумка и штык на левом боку в какой-то мереуравновешивались патронной сумой и мушкетом с другой, но и перекрещивающиесяремни, и ремень мушкета, и лямки ранца опирались на плечи, а поперечный ременьпроклятья английского пехотинца, - ранца Троттера, ещё и сдавливал груднуюклетку, проходя чуть ниже ключиц. Ранец представлял собой деревянную раму,обтянутую лакированным полотном. Углы конструкции до крови раздирали спину, асистема лямок мешала нормально дышать (существовало неуставное наказание: ранецнабивался камнями, надевался на провинившегося рядового, и бедолагу гоняли допотери сознания).

Какрезультат: во время трудных маршей люди умирали прямо в строю. Стрелок Харрис,далёкий от нытья и жалоб, писал: «…Многих из тех, кого пожалела французскаяпуля, убила та дьявольская ноша, что мы вынуждены были таскать на себе…»

Положениеусугубляла боязнь перебоев в снабжении (а перебои эти на Пиренейскомполуострове были постоянными), увеличивавшая груз на спине пехотинца.

СержантКупер из 7-го фузилёрного перечисляет то, что он нёс на марше перед Витторией в1813 году, когда Веллингтону удалось решить проблему своевременного снабжения:мушкет и штык – 6,5 кг; подсумок с 60 зарядами – 2,7 кг; фляга, ремень, котелок – 1,1 кг; ранец и ремни – 1,5 кг; одеяло – 2 кг; шинель – 2 кг; мундир – 1,5 кг; роба, две сорочки, перемена нижнего белья – 1,5 кг; две пары ботинок – 1,5 кг; штаны и гетры – 1 кг; две пары чулок – 0,5 кг; щётки, гребни, глина для чистки снаряжения, чересплечные ремни, два колышка для палатки – 3 кг; хлеба на три дня, солонина на два, вода – 3,5 кг; всего под 30 кг. Как замечает Купер: «…Жаль, правительство не догадалось снабдить нас запасными спинами, чтобвсё это тягать…»

 

 

 

Лёгкаяпехота и стрелки.

Войны,которые Англия вела в Северной Америке в течение XVIIIстолетия, способствовали созданию в британской армии нового типа пехоты, -мобильной, тренированной метко стрелять, легче экипированной, способнойпротивостоять на равных французским тиральерам.

Существующиев подразделениях на птичьих правах лёгкие роты (а в дополнение к лёгкой роте вполку могли натаскиваться на роль застрельщиков одна или две батальонных)получили официальное признание после прихода в 1795 году на постГлавнокомандующего герцога Йоркского.  Лёгкая пехота своим появлением обязанасэру Джону Муру, который в 1803 году отрабатывал приёмы её применения сначала вучебном лагере в Шорнклиффе, затем на полуострове, создав Лёгкую бригаду, позжеразросшуюся в Лёгкую дивизию, куда вошли преобразованные в том же 1803 году вЛёгкие 43, 51, 52, 68, 71 и 85 полки (фактически, и 90-й тоже). В 1800 году былобразован «Экспериментальный корпус стрелков»: 60-й полк (КоролевскийАмериканский, куда позже включили немецких егерей) и 95-й. Командир корпусаполковник Маннингэм написал первое учебное пособие для Лёгкой пехоты истрелков. «Зелёные куртки» придавались поротно и побатальонно наступающимдивизиям и бригадам.

Лёгкаяпехота вооружалась неизменными «Браун Бесс». Стрелкам досталось творение оружейникаИезекииля Бейкера: кремневый мушкет с винтовыми нарезами в стволе, из-закоторых, собственно, оружие и называлось «винтовкой». Ствол винтовки был на 22,5 см короче, нежели у облегчённой версии «Браун Бесс». Весил нарезной мушкет 5 кг при калибре 0,615 дюйма (примерно 15,3 мм). Сохраняя все недостатки кремневого оружия, винтовкаобладала несравненно большей точностью боя (дистанция прицельного выстрела 300 метров).