Пребывание Наполеона в Вильно растянулось на 18 дней. Основной причиной столь длительной стратегической паузы явилась необходимость изменить операционную линию. Удар по Вильно пришелся по пустому месту, но на его проведение ушло время. Нужно было заново создавать базу, на которую могли опереться войска, а также следовало подтянуть из Германии вновь сформированный 9-й корпус. Оказалось, что сил, которые были в распоряжении Наполеона, недоставало. Из 440 000 человек первого эшелона наполеоновской армии собственно французов было только 225 000, причем около 120 000 из них — молодые солдаты, не имевшие боевого опыта. Не приходилось надеяться и на иностранные контингенты: среди этих войск многие враждебно относились к самому Наполеону и вовсе не хотели рисковать жизнью за чуждые им французские интересы. Именно из этих частей больше всего дезертировало солдат, образовывавших в тылу армии многочисленные группы мародеров. «Пример» показали баварцы: более 6000 человек ушли в леса, покинув ряды «Великой армии». Решая вопросы обеспечения тыла, Наполеон одновременно разработал новый план.

Он вовсе не рассчитывал на то, что русские генералы настолько глупы, что допустят окружить свою армию в Дриссе; он предполагал, что Барклай-де-Толли в конце концов предпримет попытку соединиться с Багратионом. Чтобы не допустить этого, Наполеон решил переправить свою гвардию и два пехотных корпуса на правый берег Двины между Дисною и Полоцком. Этим самым русским войскам преграждался путь на Витебск и Смоленск, и они должны были или принять сражение на месте, или отойти к Пскову. Дабы отвлечь внимание русских от этого маневра, группе Мюрата предписывалось демонстрациями удерживать Барклая-де-Толли на месте. Все дело заключалось в быстроте исполнения плана, но французам не удалось упредить 1-ю русскую армию.

К 14 июля войска Мюрата, Удино и Нея обложили Дрисский лагерь с юго-запада, в то время как главные силы Наполеона поспешно совершали фланговый обход. Когда Наполеон получил сведения о том, что русские войска покинули Дриссу и двигаются к Полоцку, он приказал ускорить марш, чтобы опередить Барклая-де-Толли. Но уже 21 июля ему стало известно, что русские войска покинули Полоцк и двинулись на восток, к Витебску. Это резко меняло обстановку. Сделанные усилия оказались бесполезными, обходной маневр был сорван.

Перед выступлением русских войск из Полоцка Александр I оставил действующую армию и уехал в Москву. Благовидным поводом для этого послужило представление, сделанное царю Аракчеевым, Балашовым и Шишковым, указавшими на необходимость его присутствия в столице для организации и подготовки резервов. Но, уезжая из армии, Александр так и не назначил главнокомандующего всеми войсками.

1-я армия подошла к Витебску 23 июля. Барклай-де-Толли рассчитывал дождаться здесь Багратиона и дать сражение «Великой армии». Чтобы задержать французов в их движении на Витебск, Барклай-де-Толли выслал навстречу французскому авангарду 4-й пехотный корпус под начальством графа Остермана-Толстого, который пошел по дороге из Витебска к Бешенковичам, но, едва пройдя 12 верст, наткнулся на головную часть французской кавалерии. Русские гусары опрокинули французов и, увлекшись преследованием, налетели на неприятельскую конную бригаду, перебившую многих из них и отбросившую остальных. Этот бой произошел у местечка Островно 25 июля. На помощь русским гусарам подоспели главные силы Остермана-Толстого. Граф занял позицию в одном километре от местечка, развернув войска в две линии поперек дороги на Витебск. Фланги упирались в болотистый лес. В это время к месту событий вышла вся кавалерия Мюрата, которая построилась для атаки в глубоком боевом порядке.

Завязался упорный бой, в течение которого обе стороны тщетно пытались совершить обходной маневр через лес. Не принесло Мюрату успеха включение в бой вновь подошедшей дивизии Дельзона. Французские и русские войска несли чувствительные потери от артиллерийского огня. К исходу дня подошли части кавалерийского корпуса Уварова, под прикрытием которых русская пехота начала отходить к деревне Какувячина.

Бой под местечком Островно задержал продвижение корпуса Мюрата, что обеспечило возможность сосредоточения у Витебска всех русских войск. Барклай-де-Толли, ожидая прибытия армии Багратиона, решил дать здесь сражение. На смену уставшим войскам Остермана-Толстого была выслана 3-я дивизия Коновницына, которая должна была исполнять функции арьергарда. На рассвете 26 июля произошла смена частей. Коновницын, дав жесточайший бой против двукратно превосходящего его противника, задержал французский авангард еще на один день. Жомини по этому поводу как-то заметил: «Трудно рассеять русский корпус: какое-то врожденное чувство побуждает русского солдата в случае опасности собираться в кучу, нежели бежать вразброд».

Упорное сопротивление русских заставило Наполеона предположить, что Барклай-де-Толли намерен дать генеральное сражение и под Витебском. Сам император до того жаждал битвы, что еще в походе, на пути к Витебску, приказывал Мюрату и Богарне не препятствовать отдельным отрядам русской армии соединиться с главными русскими силами: «Если неприятель хочет сражаться, то для нас это большое счастье... Поэтому нет неудобства в том, чтобы предоставить ему соединить свои силы, потому что иначе это могло бы для него послужить предлогом, чтобы не драться».

Все эти дни Барклай-де-Толли стоял перед мучительным выбором. Позиция на берегу реки Лучоса была явно неудовлетворительной и для сражения не годилась. Кроме того, 1-я армия имела в строю немногим более 73 000 человек, тогда как у Наполеона было под рукой 150 000. Наконец, пришло известие, что Багратиону не удалось прорваться через Могилев и что он рассчитывает соединиться в Смоленске. На созванном военном совете было принято решение отходить к Смоленску.

27 июля основные силы наполеоновской армии подошли к Витебску, император решил атаковать русскую армию на следующий день. Французы расположились у реки Лучосы и готовились к сражению. На другом берегу горели бивачные огни русских. Все говорило о том, что русские войска остаются на месте. На самом же деле в ночь на 28 июля 2-я Западная армия отходила тремя колоннами в направлении Поречья и Рудни, двигаясь к Смоленску, где и сосредоточилась к 1 августа.

Когда на рассвете готовые начать сражение французы увидели, что русских нет, Наполеон пришел в ярость. Надежды императора на быструю развязку снова рушились. На этот раз он уже совсем, казалось, держал победу в руках, и она снова ускользнула.

Наполеон вступил в Витебск, а на другой день один из его отрядов обнаружил русский арьергард в одном переходе от Витебска к Поречью, императору стало ясно, что все его усилия уничтожить 1-ю русскую армию были напрасны. Теперь ему уже не надо было спешить по следам русских войск: он уже не мог воспрепятствовать соединению двух русских армий. Это соединение, произошедшее под Смоленском 3 августа, было крупным стратегическим успехом русского командования.

Наполеон решил остановиться в Витебске, чтобы привести войска в порядок, обеспечить их продовольствием, тем более, что здесь его ожидал приятный сюрприз — русские не успели уничтожить витебские запасы. Таким образом, пройдя около 480 километров от Ковно до Витебска в тридцать дней, Наполеон, наконец, расположил свою армию на квартирах в пространстве между Витебском, Суражем и Могилевом. Остальные войска оставались на обеспечении флангов и тыла.

Перед императором снова встал вопрос: что делать дальше?

Смоленское сражение. 16—17 августа