— У тебя еще осталось то вино? — спросил Вечер.

— А что?

— Я же Чепера так и не помянул. А теперь можно.

— А что, раньше нельзя было? — спросил Парадокс, поднимаясь.

— Нельзя.

Неуклюжая фигура Парадокса, чуть покачиваясь, двинулась к стойке. Вернувшись, он поставил на стол две бутылки вина, стаканы и, тяжело присев, сказал:

— За Чепера одной мало. Так что я вторую сам ставлю. Красивый человек был Чепер, — Парадокс наполнил стаканы. — Я ему всегда завидовал. Выходит, что зря.

— Как знать, — произнес Вечер.

Он подумал, что лучше прожить короткую жизнь Чепером, чем длинную Парадоксом.

Они просидели до поздней ночи. За это время в кафе появились только три посетителя. Двое остались, но просидели недолго. Третий, когда Парадокс встал из-за стола, чтобы его обслужить, спешно ретировался обратно к выходу.

— Что, сдрейфил?! — Парадокс злобно улыбнулся ему вслед и сел обратно на стул. — Вали-вали. Тут слабакам не место!

Когда Парадокс, неожиданно уронив голову на стол, уснул, часы, висевшие над стойкой, показывали почти час ночи. Вечер поднялся из-за стола и вышел на улицу. Было прохладно и тихо. Он не спеша побрел вдоль улицы в сторону дома. Идти пришлось долго. Добравшись до центра, он успел сесть в дежурный трамвай и еще с полчаса трясся на его жестком сиденье.

Сойдя на нужной остановке, Вечер дошел до гастронома, свернул за него и увидел возле своего подъезда милицейскую машину. Она могла стоять здесь по какой угодно причине, но Вечер сбавил обороты и, чуть пройдя вперед, прижался к стене соседнего дома. Через некоторое время двери подъезда распахнулись, из него вышли трое в милицейской форме и один в штатском. Коротко посовещавшись, они сели в машину и уехали. Вечер долго колебался, не решаясь подойти к дому. В квартире могла быть засада, если, конечно, приехали за ним. А если нет? Если это просто совпадение?

Он допускал, что тело Сафы могли обнаружить достаточно быстро. Ворота остались приоткрытыми, потому во двор мог заглянуть любой любопытствующий, проходивший мимо, и, увидев труп Майка, позвонить в милицию. Но как там могли узнать, кто убийца, если его никто не видел? Думая обо всем этом, Вечер продолжал стоять на месте. Так прошло с полчаса, но он ничего не решил. Попасть в квартиру ему нужно было позарез. Там остались деньги, вещи, кокаин, в конце концов, который был припрятан в надежном месте.

Время шло. Становилось прохладно. Вечер зябко пошевелил плечами и решил войти. Он прошел вдоль дома до густых кустов и, прикрываясь ими, достиг подъезда. Затем достал из коробки меч и, держа его наготове, вошел в подъезд. Здесь было темно и тихо. Дом спал. Он осторожно стал подниматься вверх и когда достиг второго этажа, снизу раздался шум подъезжавшей машины. Он посмотрел в окно. У подъезда остановился джип, в полумраке трудно было различить его марку. Из машины выбрались трое мужчин и вошли в подъезд. На ментов они мало смахивали, скорей на Сафиных головорезов, и это уже совсем не походило на совпадение. Вечер стал тихонько подниматься вверх. Минуя дверь своей квартиры, он бросил на нее внимательный взгляд. «Вроде цела», — мелькнула мысль.

Снизу по-прежнему доносилось шарканье ног по ступеням, и он продолжил подъем. Потом шаги внизу стихли. Вечер замер и прислушался. Троица о чем-то негромко переговаривалась. Потом раздалось несколько тяжелых ударов и короткий хруст. «Ломают дверь, — понял Вечер. — Похоже, братки в одной упряжке с ментами работают». Видимо, милиционерам самим дверь несподручно ломать было. То ли ордер на обыск не получили, то ли еще что. Сообщили Сафиным уркам, те и примчались. Им отчетов писать не надо. Твори, что хочешь.

«Но как могли узнать, что это я? — опять подумал Вечер. — Может, просто предположили? Но для этого нужно быть как минимум югом, никто другой не мог знать о том, что я призывал отомстить за Чепера. Да теперь уже неважно — кто, как и почему, — решил он, прислушиваясь к тому, что делалось в его квартире. — Теперь бы ноги унести». До его слуха доносились звуки, не оставляющие сомнения в том, что его жилище переворачивают вверх тормашками. Вечер терпеливо ждал. Впрочем, ничего другого ему и не оставалось. Спускаться вниз было опасно. По опыту он знал, что уж если пошла черная полоса, то она так быстро, на одном событии, не кончится. Могут засечь, когда он станет проходить мимо своей квартиры, а если нет, то внизу, в джипе, обязательно кто-то дежурит. Вечер глубоко вздохнул. Его жизнь снова начинала походить на лодку, которую сильно раскачивают с борта на борт, и она вот-вот должна перевернуться.

Бандиты покинули его квартиру минут через десять. Вечер дождался, когда внизу стихнут их шаги и хлопнет дверь подъезда, и только после этого спустился на площадку ниже. Он посмотрел в окно и увидел, как джип, полоснув светом фар по дому, отъехал.

Минутой позже Вечер перешагнул через сваленную на пол вешалку в прихожей своей квартиры и прошел в комнату. Здесь царил полный разгром, на полу валялись разбросанные вещи, мебель опрокинута, перебита посуда на кухне и даже сорван со стены ковер.

Вечер первым делом прошел к тайнику на кухне — одна из плиток над раковиной была посажена лишь на пару мазков клея и легко отковыривалась ножом. Под ней было углубление, в котором лежал пакет с кокаином и доллары. Он достал из стола нож, подцепил им край плитки и осторожно потянул на себя. Она поддалась не сразу, и Вечеру пришлось приложить некоторое усилие, чтобы плитка отскочила. Сунув пакет с деньгами и кокаином в карман, он поставил ее на место, потом подобрал с пола кое-что из одежды, сунул в сумку и вышел из квартиры. Оставаться здесь было опасно.

Ночь была прохладной, с легким туманом, который отчетливо просматривался в свете фонарей, изливающих желтый свет. Вечер шел, обходя их стороной и все дальше удаляясь от дома. У него не было определенной цели, к которой он двигался бы. Он знал лишь одно — из города нужно исчезать, но делать это прямо сейчас опасно. На вокзале милиция, автовокзал уже закрыт, а когда он откроется, там тоже будет наряд. За городом автоинспекция, у которой к этому времени может оказаться его фоторобот. К тому же бандюги Сафы наверняка тоже не дремлют. Так что лучше переждать. Только где? Следовало найти такую нору, в которую можно было бы законопатиться на долгое время. Мобильник Кости на звонки не отвечал, а другим югам Вечер не доверял.

Стало еще прохладней, в свете фонарей продолжала клубиться распыленная взвесь воды. Вечер поднял воротник куртки и глубже засунул руки в карманы. Время шло, и до утра следовало определиться с ночлегом. Если рассвет застанет его на улице, тогда хана.

«Ладно, на крайний случай уйду на день в холмы», — подумал Вечер, шагая по Черниговской улице. Он уже добрел до ее середины, когда из темноты и тумана выплыл светлый бок милицейской машины. Вечер остановился и медленно попятился, думая о том, что если бы в это время он находился недалеко от фонаря, то его легко заметили бы. Потом он развернулся и зашагал в обратную сторону. «Черт! — выругался он про себя. — Прожил в этом городе шестнадцать лет, а пересидеть до утра не у кого». Ноги занесли его в спящий Глинный переулок, по которому в былые годы осенью или весной можно было пройти только в сапогах. Красная глина держала талую и дождевую воду и, раскисая от нее, превращалась в жидкую грязь по колено. Потом переулок заасфальтировали.

Вечер миновал переулок, свернул налево и, пройдя метров десять, неожиданно обнаружил, что находится возле дома Зарины. Некоторое время он стоял перед ним в раздумье, а потом зашел в подъезд.

Она жила на втором этаже. Вечер осторожно поднялся к ее квартире и нерешительно дотронулся до кнопки звонка, который прозвенел неожиданно громко и нагло.

Дверь открылась, когда Вечер уже собирался уходить. Зарина стояла в коротком махровом халатике и молча смотрела на него припухшими со сна глазами. На ее лице не выражалось ни капли удивления, она была красива даже сейчас. Такую красоту не брало ничто. Потом она отодвинулась в сторону, приглашая Вечера войти. Оказавшись в комнате, он ощутил странный, но приятный запах. Так пахли каштаны, осенние листья и редкие женщины — пряно, горьковато и чуть бедово.