Сведения бытовые (исторические), сохранявшиеся в летописях и сказаниях, велись и преданием, между князьями, духовными лицами и вообще людьми любознательными.
Например, под 1128 годом летопись вспоминает о происхождении вражды между Ярославичами и Рогволодовичами.
1139. «Лепше ми, говорит сын Мономаха, Андрей, съдумав с дружиною своею смерть на своей отчине и на дедине взяти, нежели Курьское княжение: отец мой Курьске не седел, но в Переяславли; хочю на своей отчине смерть прияти. Оже ти, брат, не досити волости, всю землю Рускую держачи, а хощеши сея волости, а убив мене, а тобе волость, а жив не иду из своей волости; обаче не дивно нашему роду, такоже и переже было: Святополк про волость ни не уби Бориса и Глеба? а сам чи долго поживе? но и зде живота лишен, а тамо мучим есть вечно».
Под 1140 г. летопись вспоминает о походах Мстислава на половцев и о заточении полоцких князей.
1145. О пленении Володаря: «Той же зиме Владислав, Лядьский князь, ем мужа своего Петрока, и слепи, а языка ему уреза, и дом его разграби, токмо с женою и с детьми выгна из земли своея, и иде в Русь. Яко же евангельское слово глаголет: ею же мерою мерит, възмерит ти ся — ты ем Руского князя лестью Володаря, и умучивы и, и имение его усхыти все, его же Бог по неколице днев не призре о нем же бе в задних летех писано».
1147. «Рече един человек (из киевлян, при известии об измене черниговских князей) по князи своем, ради, идем; но первое о сем промыслимы, якоже и преже створиша при Изяславе Ярославиче, высекше Всеслава из поруба злии они, и поставиша князя собе, и много зла бысть про то граду нашему. А се Игорь ворог нашего князя и наш, не в порубе, но в святем Федоре, а убивше того к Чернигову поидем по своем князи; кончаимы же ся с ними».
1148. «Ты наш князь, ты наш Володимер, ты наш Мстислав», восклицают новгородцы, встречая приехавшего к ним Изяслава Мстиславича.
1149. «Се ми хощет быти Ярославча смерть Изяславича», говорит Андрей Боголюбский, подвергаясь опасности в сражении под Луцком.
1152. «Поиде Изяслав от Володимеря, с полкы своими, по королеви дорозе, ею же бяшеть приехал на Андрея на Володимерича с Ярославом Святополчичем, его же и убиша ту у Володимеря».
1154. «Положиша (великого князя Вячеслава) у Св. София, идеже лежит Ярослав прадед его, и Володимер отец его».
1159. «Преставися Борис князь Дюргевич, месяца мая в 2 день, и положиша и братья в церкви святою мученику, юже бе създал отец его Дюрги на Нерли, в Кидекши, идеже бе становище святою мученику Бориса и Глеба».
1170. «Не глаголем же: прави суть Новгородци, яко издавна суть свобожени Новгородци прадеды князь наших; но аще бо тако было, то велели ли им преднии князи крест преступати, или внукы, или правнукы соромляти», и др.
1172. «Богородица церковь десятинная в Киеве, юже бе создал Володимер, иже крестил землю, и дал бе десятину церкви той по всей Руськой земли».
1175. «Горе вам, нечестивии (летописец влагает в уста Андрею Боголюбскому, на которого напали убийцы), что уподобистеся Горясеру».
1178. Мстислав Ростиславич пошел войной на полоцкого князя: «Ходил бо бяше дед его на Новгород, и взял ерусалим церковный и сосуды служебные, и погост один завел за Полтеск».
1178. «Преставися князь Мстислав… и положиша тело его в той же гробнице, идеже лежит Володимер, сын Великаго князя Ярослава Володимерича».
1216. «Мы не хочем изъмрети на конех (говорят новгородцы предводителю своему Мстиславу в Липецкой битве), но яко отци наши билися на Колакше пеши».
1218. При описании убийств рязанских князей воспоминаются злодеяния Святополка.
О Ярославовых грамотах упоминает новгородский летописец, Даниил Заточник о речи Святослава, Поликарп о варягах Феодоре и Иоанне, умерщвленных язычниками при великом князе Владимире, о свойствах князя Святополка Изяславича и сына его Мстислава, о Святославе и Всеволоде Ярославичах, о Мономахе, о дерзости Ростислава Всеволодовича.
Певец о полку Игореве вспоминает и Владимира, и Ярослава, и Мстислава, и Олега, и Всеслава, и Святослава Всеволодовича, и Ростиславичей.
Особые сказания, вошедшие в состав летописей и попадающиеся в сборниках отдельно:
Об ослеплении теребовльского князя, Василька Ростиславича, и его последствиях, — драгоценное сочинение какого-то Василия, переносящее в древность, представляющее черты личные и живые. Сочинитель принимал участие во многих действиях. Ему принадлежат, кажется, и другие известия в Несторовой летописи, начиная с княжения великого князя Всеволода.
Сказание о нападении владимирского князя Андрея Боголюбского на Новгород.
Об убиении Андрея Боголюбского, которое внесено в летописи, Суздальскую и Киевскую, с разными подробностями, обличающими современника.
Повесть о взятии Царьграда крестоносцами помещена в Новгородской летописи, вероятно, по известиям очевидцев, под годом 1204.
Сказания о битве на Калке и о Батыевом нашествии, написанные очевидцами.
(Так точно и древнейшие сказания: о пришествии в Русь Св. апостола Андрея, о принятии великим князем Владимиром христианской веры, написаны были сначала отдельно, и после внесены Нестором в летопись).
Другие сказания не вошли в летописи, и встречаются в разных сборниках, например, сказание о построении великим князем Ярославом в Киеве на Златых вратах церкви во имя своего ангела, Св. Георгия, встречается в прологах.
Сказание о кончине черниговского князя Давыда Святославича сохранилось в Степенной книге, но попадается особо в сборниках.
Сказание об основании церкви Печерской, исполненное поэзии, сочинение Симона, епископа владимирского.
Законы
Русская Правда Ярослава (1019–1054).
Русская Правда сыновей его (1054–1125).
Устав Мономаха (1113–1125).
Русская Правда, распространенная впоследствии, впрочем, до татар.
Эти подлинные законы представляют живо и ясно быт нашего древнего общества и народа, отношения его к князьям, различные сословия, судебные обязанности, обычаи, признаки нравов.
Участие же церкви в судопроизводстве объясняется греческими Кормчими книгами, переведенными у нас издревле, и их русскими дополнениями.
Грамоты княжеские
Грамота новгородского князя Мстислава Владимировича Юрьеву монастырю, около 1128–1132 г. с разными примечательными указаниями.
Грамота новгородского князя Всеволода Мстиславича, около 1133 года, данная созданной им церкви Св. Иоанна Предтечи, с важными подробностями о вощаной торговле в Новгороде, о купеческом обществе, о разных сборах, о церковных доходах.
Устав новгородского князя Святослава Ольговича, 1137 г., Софийскому собору, о доходах, принадлежащих новгородскому епископу, со множеством драгоценных географических данных.
Грамоты смоленского князя Ростислава Мстиславича, 1150 г., - наиважнейшие из найденных в последнее время. Из них мы получаем верные сведения о доходах княжеских и епископских, со всеми их составными частями, о разных судах и обычаях, о смоленских владениях, о многих юридических древних терминах.
Монашеские грамоты
Две грамоты пр. Антония Римлянина (ум. 1147 г.) одна — вроде купчей, другая — вроде завещания.
Грамоты вкладные преп. Варлаама (ум. 1243 г.) Хутынскому монастырю на земли и рыбные ловли.
Две грамоты арх. Иоанна: к игумену Луке Архангельского монастыря и к двинским посадникам (1110 или 1165).
Грамот было много, но они пропали. Укажем на некоторые следы: например, под 1156 г. говорится о грамоте патриарха к новгородскому архиепископу Нифонту, о рукописании или жалобе митрополиту Константину на предшественника его Клима, и пр.
1185. Митрополит Никифор (вследствие неудовольствия в Ростове) велел епископу Николе «отписатися земле Ростовьской».
Крестные или договорные грамоты князей между собой из этого периода все пропали.
Торговые договоры
Торговый договор смоленского князя Мстислава Давыдовича, 1228 года, с Ригой, Готским берегом и немецкими городами, в котором сохранились многие любопытные подробности о законах, правах, обычаях, занятиях, товарах русских.