Дрессировщик пустил в ход все свое красноречие, а когда это не помогло, попытался припугнуть хапугу, но тот стоял на своем:

— Дракон — опасное и непредсказуемое животное, я не могу позволить ему и дальше ночевать в городе. Вдруг он спалит дом? Или площадь? Или целую улицу?

Наместник сложил руки на груди. От напряжения его высокий лоб с ранними залысинами покрылся каплями пота, вены на бычьей шее вздулись, а воротник вышитой золотыми нитями рубахи промок.

— Дракон укрощен, — смиренно ответил Дагар. — Вы же видели представление.

— И понял только одно: тварь не слишком хорошо слушает вас.

— Ничего не случится!

— Сильно сомневаюсь. Если… произойдут неприятности, возмущенные жители придут не к вам, а ко мне, и мне, а не вам придется выплачивать им возмещение убытков или, защити нас всемилостивейшая Айша, за свой счет хоронить покойников.

— Эргхарг не ест человечину.

— Но запросто может сжечь все поселение, — Пульрех причмокнул губами. — Тут и сотней тонге не отделаешься.

— Сотней? Вы в своем уме? Кто платит за постой сто тонге?

— Драконы, — парировал наместник.

— Может, ваши драконы и богаты, — съязвил Дагар, — а мой зарабатывает в пять раз меньше названной вами суммы.

— Не прибедняйтесь, — отрезал Пульрех. — и считайте эти деньги залогом. Если ничего не произойдет, я верну вам половину.

— Три четверти!

— Две трети. Это мое последнее слово. Сто тонге за ночь, и семьдесят пять верну, если дракон будет вести себя хорошо.

Дагар согласился. А что ему оставалось, если над ним нависла угроза уничтожения? Тупая скотина явственно дала мастеру понять, что его ждет, когда ослепила солнечным светом. Он сгорит ярким пламенем, но сначала увидит, как плавится земля. Дрессировщику обязательно нужно задержаться в Трире, чтобы найти Янека. И для этого придется прибегнуть к крайним мерам и пойти наперекор собственным правилам.

— Мастер, — спросил Элиот, дожевывая четвертый пирожок, — а ты правда хочешь извиниться перед ним?

— Перед кем? — не понял Дагар.

— Перед Янеком.

— Ты мне не веришь?

Мальчик промолчал, но очень красноречиво поднял брови.

— Больно ты умный, для своих лет, — буркнул Дагар, — ешь, не болтай.

— Тогда зачем он тебе понадобился?

— Ешь, тебе говорят.

— Не хочешь говорить, я у Эргхарга спрошу.

— Вот еще выдумал, — дрессировщик отодвинул тарелку, — драконы не говорят.

— Зато показывают картинки.

Дагар едва не подавился не дожеванным мясом.

— Эта скотина показывала тебе картинки? И что ты видел?

— Деревья. И… — Элиот запнулся, — старую мельницу. Мастер! Я скучаю по маме! Когда мы к ней вернемся?

— Не скоро. Ешь. А картинкам, которые показывает дракон, не верь. Пустое это.

Дрессировщик задумался. Странное дело. Он всегда считал, что у маленького Элиота есть и-ши, он чувствовал силу, исходящую от мальчугана, и именно поэтому забрал его у матери — чтобы воспитать преемника.

Мелкий поганец доставил Дагару много неприятностей. Он привязался к дракону, но упрямо не хотел заниматься его дрессурой, а даже если и пытался, Эргхарг игнорировал приказы Элиота. Дагар думал, что это притворство, что мальчишка не старается, лишь бы не делать то, что ему не интересно. Пацаненок убегал и рисовал свои проклятые картинки, которые нельзя было даже продать. А на самом деле… На самом деле и-ши у ребенка никогда и не было.

Мастер качнул головой. А может, это он неправильно расшифровал видения, посланные Эргхаргом? Может быть, свечение от лица Янека и от его собственного лица, это не и-ши? Нет. Ошибка исключена, легенды не лгут. Впрочем, как и драконы.

Но как тогда понять слова мальчишки? Общаться с чешуйчатой тварью может только обладатель и-ши, только человеку с лунным лицом, луноликому дракон может послать видение или поделиться памятью. Значит, у Элиота все же есть сила? Но почему ее не видно? Почему дракон ее не видит, но все равно посылает мелкому паршивцу картинки? И, главное, зачем?

Здесь однозначно есть, над чем подумать, но не сейчас. Сейчас уже достаточно стемнело и пришло время поступиться принципами. Ночь — отличное время, чтобы идти против всех правил.

— Доел? — спросил Дагар, отодвигая тарелку.

Элиот быстро проглотил последний кусок и кивнул.

— Есть дело. — Дрессировщик наклонился и понизил голос: — Нужно выпустить дракона.

— В городе? — мальчишка открыл рот. — А это не опасно?

— Уже темно, его никто не увидит, а если кто и увидит…

"…я попрощаюсь не с тридцатью тонге, а с целой сотней", — мысленно закончил Дагар.

— Эргхарг не голоден! Он охотился позапрошлой ночью и совсем не летал.

— Я не на охоту его выпускаю. Я хочу, чтобы он нашел Янека.

Мальчонка помолчал, а потом вышел на улицу. Дракон ночевал в соседнем сарае, и его следовало разбудить. У Элиота это получится лучше. Невыспавшийся дракон опасен, а ребенка он никогда не трогал.

Мастер дотронулся до правого бока и вздохнул. Если уж чешуйчатый монстр хочет Янека, пусть сам его найдет. Лунное сияние можно заметить с большой высоты, и никакие стены ему не помеха. Пусть дракон поработает ищейкой, а утром Дагар посадит зеленую скотину в клетку и повезет по улицам Трира, чтобы та показала дорогу. Он лично поговорит с парнем, и тот ни за что не откажется повидаться с драконом.

Глава 3

Новый маршрут

Янек жалел, что поехал в Трир. Если бы он остался дома и чинил крышу, как приказал ему Пыпер, не чувствовал бы такой опустошенности. Чувства были столь сильными, что сердце молодого человека разрывалось от невозможности восстановить душевное равновесие. Он знал, что должен вновь увидеть дракона. Между ними возникла непонятная мистическая связь. Плотник не мог понять, почему выбор Эргхарга пал на него, однако понимал, что это огромная удача. Тех, кому дракон позволил увидеть мир своими глазами, единицы. Янек отдал бы все на свете, лишь бы узнать, почему это произошло, его тянуло к дракону, как маленького мальчика манит зарытый клад. Тайну нужно было разгадать во что бы то ни стало!

И несмотря на это Янек был вынужден уйти. Мастер выгнал нарушителя спокойствия, пригрозив вызвать смотрителей, а караулить у забора, когда дрессировщик отлучится или просто ляжет насладиться послеполуденным сном, Янек не мог — если он опоздает к отъезду коляски, не успеет вернуться в Пестяки вовремя. Хозяин обязательно обнаружил бы пропажу работника и раскрыл обман с колотушкой на крыше. В этом случае ехать в Пестяки смысла не было — жадюга Пыпер выгнал бы его, не заплатив ни йе, хотя работу плотник почти закончил. Поэтому молодой человек немного постоял у забора, огораживающего территорию за сценой, где жили артисты, а потом направился к "Синему искушению". Там он рассчитался с кучером за помощь и забрался на положенное место в коляске — за ящиком для провизии.

До Пестяков добрались без приключений, правда, на сей раз, поспать Янеку не удалось — он выспался утром, а отвлечься от грустных мыслей о драконе мешал громкий противный голос Пыпера, который вновь взялся убеждать столичных гостей в необходимости приобретения земли и переводил на эту тему любой разговор. А по дороге гости разговаривали, разумеется, только о драконе.

— Теоретически, — произнес господин Крахт, — подчинить себе можно любое животное, но вот чего я не понимаю, так это как мастер Дагар обходится без пики? Я много раз видел выступления артистов, но дрессировщики всегда использовали пики, будь они укротителями медведей, вепрей или тузуаров[4]. Да и как без пики? Как заставить неразумную бессловесную тварь делать то, что требуется? И как ее контролировать? Как защищаться? Вот схватит зверь за ногу, и все, вместо выступлений придется милостыню просить, потому что калекой станешь. А тут дракон, и никакой пики! Мастерство! Настоящее мастерство!

— Мошенничество, — парировал Пыпер. — Чем крупнее город, тем больше мошенников. Вот у нас в Пестяках намедни появился хромоножка. Сидел подле храма, милостыньку просил. Народ у нас глупый, сердобольный, полную шляпу медяков ему накидали, а я вечером своими глазами видел, как он от смотрителей убегал. И не хромал совсем. Жулье кругом. Вот он, недостаток присоединения к пригороду! И у нас обманщики появляются! Хотя мошенничают все по мелочи.