В этот день Артём не пошёл на работу: долго думал о девушке по имени Каритас; долго думал о том, что с ним стали происходить непонятные вещи после встречи с ней; долго думал, кто она такая. И не нашёл ни одного нормального, адекватного ответа.
-
Глава третья: Правда, похожая на бред
Последующий месяц после первой встречи пролетел быстрее ветра. Артём и Каритас практически не расставались, стараясь наслаждаться каждой секундой, которую жизнь им подарила. Как только он снова увидел её улыбку: неповторимую, лучезарную, свойственную только ей, то совершенно забыл о парне, который его избил, тем более тот больше не попадался.
Со временем Артём стал замечать, что Каритас всё делает как-то неловко, точно никогда раньше с подобным не сталкивалась. Мало того, что она не умела пользоваться ни мобильным, ни обычным телефоном, так и в кино в первый раз сходила вместе с ним. Все ей было непривычно, в диковинку, а на шутливый вопрос: "где она жила до этого?" серьёзно отмалчивалась, стараясь сменить тему. О себе рассказывала мало и с неохотой, подбирая каждое слово и внимательно следя за реакцией на ответ. Да Артём особо не расспрашивал, пусть лучше сама всё расскажет, когда посчитает нужным.
В один из декабрьских дней, когда Артём, лёжа на диване, обнимал Каритас и нежно покусывал за ушко, недвусмысленно давая понять, чего хочет, на экране ноутбука шли заключительные минуты "Титаника" — те самые, над которыми во всём мире было пролито столько слёз, что хватило бы заполнить озеро Байкал, если бы его однажды осушили.
— Неужели он утонет? — с совершенно искренними слезами на глазах спросила Каритас.
— Э… — Артём сначала в недоумении посмотрел на неё, а затем, вспомнив её поведение, осторожно, но с небольшой долей иронии проговорил: — Только не говори мне, что ты и "Титаник" никогда не смотрела. Фильму почти десять лет. Его видели все.
Каритас на мгновение замялась, очевидно, подбирая слова, спешно вытерла свои слёзы, точно стыдилась их, и попыталась придать лицу серьёзное выражение:
— Нет, я смотрю его в первый раз. Ты мне веришь?
Артём взглянул в её опьяняющие глаза и нежно поцеловал в губы. Конечно же, он верил ей, откуда же ей знать про "Титаник", если она даже о существовании кино узнала только месяц назад. Его беспокоило другое: где она была всю свою жизнь: в деревне, до которой цивилизация дойдёт только в следующем тысячелетии?! Но что-то она не похожа на провинциалку, скорее на королеву, у ног которой стоят множество слуг. И как это связано с теми "наваждениями-кошмарами", которые ему привиделись. К сожалению, чем больше он узнавал Каритас, тем быстрее увеличивался огромный ком вопросов, которые вводили Артёма в ступор.
— Меня очень тронул фильм, хотя я понимаю, что это — вымысел, — печальным, но серьёзным голосом сказала Каритас, пытаясь не оставлять Артёма наедине со своими мыслями. — Вот если бы это произошло на самом деле и погибло бы полторы тысячи человек — это была бы действительно трагедия.
Артём слишком внезапно поднялся с дивана, что слегка испугало Каритас, подошел к окну и медленно произнёс таким голосом, будто у него что-то застряло в горле и мешало говорить:
— Либо ты очень хорошая актриса, либо последние лет сто жила на необитаемом острове. Знаешь, если ты врёшь мне, я очень сильно разозлюсь, ведь я откровенен с тобой. Ты не рассказываешь о себе ровным счётом ни-че-го. Я не знаю, кто твои родители, чем они занимаются, не знаю где ты жила, где училась, я практически ничего о тебе не знаю. Ты не обязана мне этого говорить, расскажешь тогда, когда посчитаешь нужным. Но всё же у меня создается впечатление, что ты скрываешь от меня нечто важное. Даже не знаю что думать… Ладно, я пошёл домой. Подумай, пожалуйста, о том насколько ты откровенна со мной. Ведь без доверия нет любви.
Артём, взбешённый откровенным молчанием и кажущимся безразличием Каритас, направился к двери. Ему надоело всё это представление, неизвестно почему разыгрывающееся перед ним и выставляющее его клоуном.
Каритас знала, что вечно скрывать правду просто невозможно и рано или поздно наступит момент рассказать всё. Дальше оттягивать его нельзя, ведь можно потерять Артёма навсегда.
— Я волшебница! — громко сказала Каритас совершенно естественно и непринуждённо, как будто она сказала "Меня зовут Каритас" или "Я девушка".
— Ага, ещё какая, — иронично согласился Артём, собираясь открыть входную дверь.
Внезапно сзади загорелось пламя, лизнув приятной теплотой его шею. Артём обернулся и не сразу понял, что происходит в действительности: сначала он увидел пылающий огонь, а за ним — Каритас. Затем до него медленно дошло, что огонь горит прямо в воздухе, сам по себе, а ещё точнее — на руках его возлюбленной. После этого он зажмурил глаза, приводя мысли в порядок, и медленно открыл их снова: перед ним стояла Каритас с таким видом отвращения и недовольства, словно показывала свой самый большой недостаток, которого безумно стыдилась. Она опустила голову, протянув руки вперёд ладонями вверх, на которых плясало ярко-оранжевое пламя с голубым основанием, при этом никакого дыма не было, как лишнего атрибута на этой "картине". От пламени исходило приятное тепло, которое ничуть не обжигало. Артём поднёс руку к огню, намереваясь схватить его, но затем отдёрнул её.
— А-а-а, теперь всё понятно! Ты циркачка, фокусница или, как там говориться… а, иллюзионистка.
— Ах, так! — не на шутку возмутилась Каритас.
Она толкнула воздух руками, как твёрдый предмет, и тут произошло нечто невероятное: Артём, почувствовав боль в груди, слишком резко оторвался от земли и повис в воздухе, словно какой-то великан-невидимка держал его сзади за пояс. Повинуясь инстинкту, он задрыгал ногами, пытаясь ухватиться за спасительную землю, но у него ничего не выходило.
Вдоволь насладившись своей властью, Каритас опустила руки. Артём, не ожидавший этого, повалился вниз, больно ударившись коленкой об пол. И попытался отдышаться, словно его только что кто-то пытался задушить, а затем с явной неохотой, неуверенно поднялся на ноги так, как это в первый раз делает младенец.
— Иди в комнату и садись на диван! — безапелляционно приказала Каритас.
Артём решил не спорить с девушкой, которая только что, даже не касаясь, подняла в воздух парня, весившего больше неё.
Каритас села рядом и, обречённо вздохнув, начала свой рассказ, который, очевидно, готовила уже давно, но по каким-то причинам боялась поведать:
— Волшебники существуют на самом деле… Долгое время мы жили бок-о-бок с обычными людьми. Иногда, в прошлом, нашу силу использовали для нанесения зла, но чаще в добро. Неизменным оставалось только одно: мы сильнее, могущественнее, но при этом нас мало. Очень редко кому даётся дар колдовства и чаще всего это переходит по наследству. Со временем обычные люди стали ненавидеть волшебников, потому что им приходилось трудиться, чтобы выжить, а нам все давалось намного легче. Из зависти они решили истребить нас. Это началось в средние века. Волшебников сжигали заживо, отрубали голову, вешали, называя еретиками. Конечно, мы могли справиться с людьми, но они угрожали нашим детям, которые ещё не умели колдовать и были наиболее уязвимы. Назревала война с полным уничтожением одного из "видов". Мы решили пощадить вас и уйти.
В то же самое время Христофор Колумб открыл огромный материк. Нет, не Америку, как ты подумал. Мы называем этот материк Атулиса. Он огромный, по территории примерно как Австралия, округлой формы. С северо-востока Атулисы находятся Азорские острова, с юго-востока — острова Кабо-Верде, с юго-запада — Карибские острова, с северо-запада — Бермудские. После того как материк открыли, мы заколдовали Колумба и его команду так, чтобы они всё забыли, и отправили дальше открывать Америку. Больше никто не знал про Атулису. Тогда мы сделали материк невидимым. Много кораблей проходят через него, и мы специально заколдовали это место так, чтобы люди проплывали над материком, думая, что под ними океан. Со временем человечество развивалось, совершенствовалось, но никакие радары, спутники и прочие приборы никогда не засекут Атулису, потому что все самые великие изобретения делались учеными-волшебниками.