Едва успели придти в себя жаворонарцы, как пришлось снова открывать в изумлении рты: с неба на них обрушились крылатые кони. Дивоярские боевые маги стремительно закружили вокруг холма, отыскивая следы необычного явления, а предводитель направился к наблюдателям.

- Что вы видели?! Как оно выглядело? - допрашивали их.

Те едва могли описать, настолько необычно было зрелище. Выслушав, маги снова унеслись наверх - что это было, непонятно.

- Похоже, наша вахта завершилась, - проговорил Пантегри, напрасно ища глазами след исчезнувших летающих коней и их седоков.

ГЛАВА 18

На севере великого подземного царства, на самой границе неприступных гор Кентувиора, шли работы по восстановлению башни Гоннерата, северного форпоста, охраняющего подходы к перевалу.

Как обещал владельцу волшебного эльфийского дворца король Алай, так и сделал. Он приказал отремонтировать обвалившуюся крышу сторожевой башни, вставить двойные рамы в зияющие провалы окон, наполнить провиантом и фуражом хранилища в нижней части башни, очистить колодец, вымести мусор, накопившийся на этажах за сотни лет, наносить дров и вообще приготовиться к долгому зимнему периоду охраны единственного пути, которым можно пробраться через горы.

Зачем оно было нужно, и кому вообще взбредёт в голову лезть в Кентувиор, который и летом походил на замерзший ад, - неизвестно, но рабочие старательно выполняли приказ. И вот кровельщики увидали странную картину, от которой у них чуть не оледенела кровь в жилах, хотя и без того на воле было не тепло - близилась зима, и с севера постоянно несло ледяным ветром.

Высоко в небе бесшумно проплыла сияющая ярким серебряным светом крылатая фигура, неся при себе тёмную ношу, в которой без труда можно было признать человеческое тело.

Рабочие в ужасе переглянулись: вот оно что! Вот почему король Алай настрого запретил ходить на север! Нечисто тут дело, и маг, который провёл их в эту подземную страну и дал им всё, чего душа пожелает, начинает снимать свою жатву! То-то в народе удивлялись и поговаривали тайком: как, мол, король Алай не понимает, что ничего просто так не бывает? Неужели просто так, из доброго сердца пустил их в эту великую землю дивоярец?

- Не просто дивоярец это, - шепнул своему напарнику плотник Алекс, - мне жена по секрету говорила, что знала она его, ходил он к ней.

- И что? - замирая от ужаса под холодным ветром Кентувиора, спросил напарник.

- А то, что лишилась Грета всех своих денег, что он ей дал, - продолжал шептать Алекс, хотя кто мог слышать его, кроме того, кто рядом, - Всего лишилась - дома, денег! Что дают эти волшебники, то и забирают. С пустыми руками ушла сюда.

- Ну и?.. - нетерпеливо зашептал напарник, глядя на товарища круглыми от ужаса глазами, словно предчувствуя услышать самую страшную и ужасную правду.

- А то, что он совсем не тот, за кого себя выдает! Грета по секрету мне сказала, только ты, смотри, никому не говори!

- Сдохнуть мне! - убеждённо ответил Ганс.

- Она говорила, что он во сне разговаривал на незнакомом языке!

- ?

- При этом она видела как комната в гостинице менялась!

- ?!

- Да, она там видела совсем другое - не то, что было в комнате! Она рассказывала мне, что всё будто исчезало, и появлялось незнакомое место!

- Какое же?! - вырвалось у Ганса, которого захватила таинственная история, похожая на сказку. Он не больно верил Алексу, но слушать было интересно.

- Не знаю, как сказать, - тот покрутил головой, как будто испытывал затруднение с подбором слов, - Такой как будто дворец, но такой, какого у нашего короля сроду не бывало. Как будто всё из алмазов и хрусталя... Огромный дворец такой!

- Такого не бывает, - не поверил Ганс, - столько алмазов нет на всей Селембрис!

- Да ладно, не в этом дело! - отмахнулся Алекс, и Ганс снова прилип к нему алчущим взглядом, ибо что же может быть ещё важнее, чем целая гора алмазов!

- А то, что она видела тогда, почему и хотела от него сбежать! Она-то думала, ей это примерещилось, а было-то всё правда!

- Ну, ну! - торопил его приятель, но Алекс вошёл во вкус рассказа и не хотел скорого финала.

- Короче, видит она как будто во сне, а на самом деле взаправду, - упершись взглядом в горизонт, вещал Алекс, - Как будто этот дивоярец стоит посреди того огромного зала из хрусталя и алмазов, а в руках у него меч такой особенный - не как у магов. А перед ним женщина неземной красоты.

- Врёшь, - с замиранием сердца проронил Ганс, но Алекс уже ничего не слышал и продолжал переживать видение, как наяву.

- Идёт она к нему, такая красивая, что прямо дух захватывает! А он тут - раз! - и снёс ей голову одним ударом!

- Не может быть! - восклицает Ганс.

- И тогда всё стало меркнуть, - как в состоянии сомнамбулизма, продолжал молодой плотник, - звёзды стали гаснуть, солнце потухло, и такой холод начался везде. Море замёрзло, и люди стали умирать.

- Такого не бывает, - авторитетно заявил Ганс, - чтобы враз погасли солнце и звёзды!

- Я не сказку тебе рассказываю! - рассердился Алекс, - Это видение, которое видела Грета!

- Ну, мало ли, что бабе привидится!

- Я вообще думаю, что она видела его сон. Это его сон, понимаешь? И вообще, ты обещал никому не рассказывать.

- Сдохнуть мне, - без убеждения проронил Ганс, и явное разочарование в его голосе выдало, что он как раз и собирался всем рассказывать.

Ставший внезапно молчаливым Алекс вернулся к своей работе, и Ганс вернулся, но был задумчив и беспокоен.

- Грифон, нужна помощь! - крикнул Румистэль, врываясь во дворец с бесчувственным телом Джакаджи на руках.

Невозмутимый слуга скорее принял раненого из рук хозяина и заскользил по алмазным полам куда-то вон из главного зала, а Румистэль поспешил следом.

- Ты знаешь, что можно сделать? - вопрошал он.

- Конечно, - отвечал Грифон, - простая рана от оружия смертных лечится без всякого труда.

Он донёс друга хозяина до помещения, где имелось что-то вроде хрустального саркофага.

- Немного сна, и он восстанет, как новенький, - пророкотал своим низким голосом слуга, - Его можно было бы собрать даже из кусочков.

Собрать из кусочков?! Это просто к слову пришлось или в самом деле Грифон говорит правду? Разве можно воскрешать умерших?!

- Конечно, - невозмутимо ответил Грифон, как будто находил это невозможное на Селембрис дело самым обычным.

- И сколько времени должно занять в таком случае исцеление?!

- Как обычно - шесть дней.

Наверно, в голосе хозяина отразилось что-то необычное, потому что Грифон вдруг оставил свою невозмутимость и заглянул в лицо дивоярцу своим удивительными, теплыми глазами цвета мёда.

- Значит, не надо было разбивать Живой Кристалл, чтобы оживить Алариха?.. - прошептал тот, словно разговаривая с призраком.

- Живой Кристалл вообще не надо было разбивать, - ответил Грифон.

Лён очнулся и посмотрел на своего доброго слугу, в глазах дивоярца стояли слёзы. Теперь ему открылась невероятная низость и злоба Эйчварианы, и ненависть к ней вспыхнула в сердце с новой силой. Как будто снова он стоит со своим мечом перед этой змеёй, и руки чешутся снести ей голову ещё раз.

Войдя в свои покои, он рухнул на широкое роскошное ложе, весь уйдя в мысли, и были они невеселы. Кажется, период его блистательного служения Дивояру подошёл к закономерному финалу, о чем он, кажется, не сожалеет - до того ему надоели хитроумные игры небесных магов. Тревожило лишь то, что он так и не нашёл Наташу, которой снова приспичило вести свою игру. Опасно это - заигрывать с дивоярскими магами. Что она задумала - узнать можно только от Джакаджи, и надо ждать чтобы он проснулся.