— Вы похожи на нас? — Этот же вопрос вертелся на языке Дани.

Белый опять чуть помедлил с ответом.

— Не совсем, — подобрал он наконец нужное выражение.

— Значит, всё это… — Жутик показал глазами на темные очки, белый костюм, вообще на собеседника, — всё это…

— … маскарад, — кивнул пришелец.

— А летающая собака, рыжий кот и этот голубь?

— Ты был прав: это наши… как вы говорите, роботы.

— А рыба? А те диковинные фрукты — это ваша пища?

— Да.

— А… — Жутик, чувствовал Шах, все время хочет задать какой-то острый вопрос, но, видимо, не решается или не может сформулировать. — Так хочется узнать о вас побольше! — вместо вопроса воскликнул он.

— Я повторю, — сказал Белый, наверняка читая мысли Жутика, — цель нашего визита на Землю — знакомство… нет, ознакомление с вами. Небольшие эксперименты… Каждый член группы занят своим исследованием. Знакомство же будет впереди и оно… да, оно ничем вам не грозит — тебя ведь беспокоит именно эта мысль?

— Вы знаете всё, о чем я думаю?

Белый чуть помолчал.

— С некоторого времени мы "подключились" к твоему другу.

— Почему вы меня не наделили телепатией?

— Ты к ней меньше расположен.

— А-а… значит…

— Да, у Дани другие способности. В частности, к телепатии.

— Вы долго здесь пробудете?

Теперь разговаривали, похоже, два автомата: сразу за вопросом следовал ответ.

— Мы улетаем сегодня.

— Что?! — Жутик не сдержал выкрика.

— Сегодня, — подтвердил Белый.

— А где ваш корабль?

— Здесь.

— Где? — Кит привстал и стал оглядывать деревья за поляной.

— Он за моей спиной.

— Понятно, — сказал Жутик. — Он невидимый?

— Нет… Это неточно сказано.

— Как же поточнее?

— Ты должен был слыхать о других измерениях.

— Конечно, — уверенно подтвердил Кит.

— Итак, другое измерение.

— Вы нам покажетесь?

— Нет, это лишнее.

— Значит… — голос Жутика дрогнул (один из автоматов дал сбой), — значит… мы прощаемся?

— Да.

— Что вы скажете на прощание? Или, может, сотрете в нашей памяти и эту встречу?

— Нет, стирать не будем. Я говорил, что вам в скором времени предстоит увидеть кое-что необычное или экстра, как ты говоришь, — наш визит будет ему объяснением.

— Объяснением только для меня и моего друга?

— Нет, вы можете рассказать о нашей сегодняшней встрече и этом разговоре.

— А доказательства? Нам не поверят.

— Мы пролетим над городом так, чтобы нас видели все.

Жутик помолчал.

— Сергей Владимирович, мне всё время кажется, что я вас где-то уже видел. При каких-то странных обстоятельствах.

— Да, мы встречались.

— Где?! — снова выкрикнул Жутик.

— У пещеры. Там, где наша… оранжерея. Маленькие деревца, желтые плоды.

— А-а, так вот что вы стерли! И все-таки я кое-что вижу, но так смутно…

— А сейчас? — спросил Белый. Он внимательно смотрел на Никиту.

— Сейчас яснее. Какая-то пещера… Дядя Леша… Данька… Да, точно — маленькие деревца! И желтые плоды на них. А потом вы, наверху!.. Так вот что было в то утро! А где находится эта пещера?

— Вы ее после найдете. Мы оставляем деревца вам. Наши фрукты уже начали распространяться по городу — кое-кто наблюдал, как быстро прорастают их семена. Деревца будут еще одним доказательством нашего визита.

— Спасибо, — поблагодарил Кит. — А скажите, — его вопросам, казалось, не будет конца, — был у вас разговор с кем-то из наших взрослых?

— Разумеется. Мы узнали то, что нам было нужно.

— А они об этом знали? О контакте?

Белый улыбнулся, таким образом оценив Жутиков вопрос. Ответил уклончиво:

— Не всегда.

— Вам, конечно, известно, чего нам хочется?

— Да.

— Хоть одним глазком! — взмолился Кит.

Шах снова не знал, о чем говорят Кит и пришелец.

— Это осуществимо, — сказал Белый, — осуществимо и предусмотрено нами. Вы сможете смотреть даже двумя глазами. Пусть это будет еще одной памятью о нашей с вами встрече.

Пришелец сунул руку в верхний карман пиджака и, вынув оттуда две металлические, судя по блеску, горошины, протянул их Никите.

— Что с ними делать? — спросил тот, получив в ладонь тяжелые шарики.

— Сунуть в ухо.

— И всё?

— И всё.

— Можно сейчас?

— Нет. Сейчас вам нужно уйти отсюда. Мы улетаем. Вам здесь оставаться опасно. Наш старт через час.

Жутик вынул носовой платок, тщательно завернул в него шарики, сунул платок в карман брюк.

— Мы за вами столько охотились… — с сожалением сказал он.

Белый улыбнулся слову "охотились".

— Ой! — вскрикнул вдруг Кит. — У меня же еще один вопрос! Как же чуть о нем не забыл! Вот, — торопился он, — вот какой вопрос. А вы… извините, пожалуйста… я не хочу вас обидеть, но…

Белый смотрел на Кита с улыбкой.

— Я понял, о чем ты хотел спросить, — сказал он. — Думаю, что мой ответ попадет на подготовленную почву. И да, и нет. И нет, и да.

— Я тоже понял, — кивнул Кит. — Мысли землян затрагивали эту тему.

Шах в этом кусочке разговора ничего не понял.

— А теперь — прощайте, — сказал Белый. — Мы, наверно, больше не увидимся. Но я расскажу о вас своим детям. И когда они прилетят сюда, то найдут вас, Никита и Даниил. Найдут, даже если вы к этому времени станете взрослыми.

— Так долго ждать! — вырвалось у Жутика.

Пришелец на это ничего не ответил. Отступил, наклонился — мачта сломалась посередине — сунул одну за другой табуретки за "стену", они как бы растворились.

В происходящее не верилось. Это был цирк, фокусы, волшебство, тем более, что и сам Белый походил на фокусника..

Вот он выпрямился — седые, аккуратно подстриженные усы, серебряная шевелюра, темные очки, смуглое лицо, — улыбнулся… Шагнул, всё еще улыбаясь, назад, еще раз, поднял в приветствии — чисто земной жест! — правую руку и… начал растворяться. Сначала по краям, но вот сквозь белый костюм стала проступать желтая и багряная листва, словно пришелец, как всё здесь, переживал осеннюю пору, превращаясь в набор разноцветных листьев… Вот истаяли седые усы, серебро волос… Теперь на фоне осеннего леса чернеют только два пятнышка очков… Но и они через полминуты потерялись, не найти.

Перед нашими охотниками была поляна с желтеющей травой, а за ней — стена невысоких деревьев, время от времени теряющих один за другим ярко-желтые листья — те, кувыркаясь, падали наземь.

Ребята переглянулись. На лицах отличника и будущего ученого Балашова и троечника Шахова было одинаковое выражение — растерянности. Поверить в то, что только что произошло на их глазах, было трудно.

Они стояли на поляне, не в силах прийти в себя, минут пять, может быть надеясь, что Белый снова появится хоть на мгновение. Но вот Кит шевельнулся.

— Надо уходить. Он сказал, что старт опасен для нас.

Мальчишки стали спускаться по склону, оглядываясь на поляну, но там больше ничего не происходило.

На всякий случай они обошли озеро и сели на скамейку лицом к месту предполагаемого старта. Лесистый склон был виден до самого верха. Поляна была скрыта деревьями. Никита посмотрел на часы.

— Еще семнадцать минут… Шах, неужели мы разговаривали с пришельцем? Я верю и не верю. Может, это было какое-то наваждение? — Вдруг он хлопнул себя по коленям. — Балда я! Стольких вопросов ему не задал!

— Я вообще молчал всё время, — высказался Шах. — Я тоже не верю, что видел пришельца. Но он у меня так и стоит перед глазами. Не кино же мы смотрели, а Кит?

— И его вижу…

— Слышь, Кит, — вспомнил вдруг Шах. — А о чем ты его спрашивал?

— Когда? — Жутик смотрел на часы.

— Ну, когда он сам догадался, о чем.

— А-а. Я спросил, не робот ли он сам?

— И что он ответил?

— Ты же слышал. "И да, и нет. И нет, и да".

— И что это означает?

— Что все они, наверно, в какой-то степени роботы. В смысле, с взаимозаменяемыми органами: сердце, почки, всякие имплантации. Я не знаю.