— Тебе придется не расслабляться дома, - учила ее Санта, - дома нам всем хочется расслабиться, побыть собой, не работать, не следить за выражением лица, за словами… Но эти отношения придется строить. Над ними придется работать. Если уж ты добровольно берешь на себя все это…

Но сейчас, пока можно было полностью расслабиться. Недели через две Ильгет захотелось писать. Она достала роман, привезенный с Ярны, написанный по пути туда. Перечитала его и ужаснулась - это писал совсем, совсем другой человек. Такой наивный, такой не понимающий ничего… Решила, что пусть уж роман полежит в сторонке, и начала совсем другое.

Она стала писать про маленькую девочку, в жизнь которой пришла война. Как на Ярне. Ильгет копировала ход основных событий там. Представляла их глазами ребенка. Убили отца девочки, потом маму. Девочка пыталась выжить среди развалин. Появился невидимый друг, который помогал ей, кормил, защищал. Девочка привыкла жить рядом с этим другом…

Процедуры воспринимались как досадная помеха. Но что поделаешь, это условие жизни здесь… дома, подозревала Ильгет, писать не очень-то получится.

Наконец кондиционирование закончилось. Ильгет отправилась в Коринту.

Лири и Данг встретили Ильгет на церковном дворе. Радостно обнялись - сегодня хотелось только обниматься со всеми. Ильгет жадно смотрела на друзей. Данг, казалось ей, стал выше и бледнее, правой рукой, уже почти полностью выросшей, действовал вполне уверенно. Лири протянула ей тяжелый, завернутый в белоснежное одеяльце, кулек.

— Вот он, видишь? Анри…

Ильгет вгляделась в личико младенца. Маленький Андорин родился, когда она была еще на Ярне. Данг только-только начал ходить после тяжелого ранения, даже не смог принять новорожденного на руки, но при родах присутствовал. Лири позвонила Ильгет сразу же после того, как та прибыла на Квирин. Поздравив с возвращением и поболтав всласть о Ярне и о квиринских делах, сказала.

— Иль, я тебе еще чего звоню… хотела тебя попросить - будь крестной для нашего Анри.

— Что ж вы, еще не окрестили? Ему ведь уже два месяца?

— Тебя ждали, - тихо сказала Лири, - я хочу, чтобы ты… хорошо?

— Ну ты даешь, - Ильгет была поражена. За что такая честь? Как будто у Лири мало друзей на Квирине… - Ну конечно. Я согласна.

— И еще… - Лири поколебалась, - Иль, спасибо тебе. По-хорошему, конечно, надо было бы вечеринку устроить… Но сейчас как-то…

— Подожди, я не поняла, за что спасибо-то?

— За Данга, - тихо сказала Лири. Ильгет вдруг вспомнила все… развороченная черная рана, спекшиеся внутренности, под огнем торопливо наложенная повязка, и тяжесть бесчувственного тела, и грохот, дым, ужас, отчаяние оттого, что кажется, не удастся дотащить, что нет больше сил, что невозможно это, но еще более невозможно оставить его тут… Но это все было так давно, так невероятно давно, столько времени прошло с тех пор, кажется, годы прошли, что Ильгет уже успела позабыть, и сейчас не поняла сразу, за что благодарила ее Лири. Теплое чувство разлилось внутри. Ильгет почувствовала удовольствие - вот за это она действительно была довольна собой. Она реально сделала что-то хорошее, не сомнительное, а по-настоящему хорошее дело, спасла человеку жизнь, спасла любимого, мужа Лири, отца маленькому мальчику. Она невольно улыбнулась.

— Не за что, Лири. Сочтемся как-нибудь.

— Ага… Иль, значит, договорились насчет крещения?

Теперь Ильгет держала на руках Андорина, маленького квиринца, родившегося вместо того, другого, который погиб (и ни сына, ни дочки в мире не оставил еще), ребенок очень серьезно рассматривал ее темными отцовскими глазенками, временами помаргивая. Ильгет улыбнулась и пощелкала губами малышу. Ротик Анри расплылся в очаровательной беззубой улыбке.

— Крестничек, - сказала Ильгет, - красавчик ты мой…

Кольнуло в сердце - а у меня не будет, не будет… Но собственно, почему, вдруг подумала Ильгет. Ведь мы на Квирине, здешняя медицина может справиться с этими моими проблемами. Ильгет даже и не спрашивала врача, как у нее насчет возможности родов, не актуально было, мужа-то все равно рядом нет.

Но теперь он будет рядом. Ильгет со вспыхнувшей вдруг надеждой посмотрела на маленького крестника. Почему бы и нет… почему бы и не полечиться. Надо с Питой еще поговорить. Какая радость - ребенок! Вот такое же крошечное, теплое, темноглазое существо. Ладно, потом об этом подумаем…

— Смотри, как он у тебя тихо лежит, - сказала Лири.

— Здравствуйте, Ильгет, - рядом с Дангом появился Фелл, крестный Анри. Ильгет смутно знала его по общине, Фелл был высок, совершенно сед, прям, с твердой и сильной линией губ и подбородка, сейчас на нем была праздничная белая скета и серебристая накидка на плечах. О Дозорной Службе он почти ничего не знал, был просто ско, и когда-то - учителем Данга. Фелл все еще летал в качестве ско, хотя возраст был уже предельным, критическим, за восемьдесят, в этом возрасте обычно переходят если не на пенсию, то на спокойную работу вроде пилота-рейсовика.

Пожилой ско протянул руку, возникла маленькая заминка, Ильгет, держа ребенка, раскрыла пальцы навстречу своему новоявленному куму, тот осторожно пожал ее ладонь.

— Вот он какой, - Фелл заглянул в лицо Анри, - похож на моего второго внука, между прочим…

— На сына Лейз? - поинтересовалась Лири.

— Да. Ильгет, ну дайте мне его тоже подержать!

Ребенок, вроде бы, ничего не имел против перехода на другие руки. Ильгет посмотрела на Лири, та ответила ей сияющим взглядом. Ильгет подумала вдруг, что в выражении лица подруги появилась какая-то наполненность, завершенность, как будто Лири стала именно тем, чем должна была стать. И вдруг ей захотелось поделиться своей радостью, хоть это, может быть, было не совсем уместно сейчас.

— Лири… ты знаешь, я думаю, ведь мой муж теперь здесь, я попробую полечиться… может, у меня тоже будет ребенок!

— О, это было бы так здорово, Иль! Это такое счастье… Я уверена, что у тебя получится, мы же на Квирине, да хоть в искусственной матке можно вырастить из своих клеток… Было бы желание.

— Тоже верно, - Ильгет поразилась тому, что до сих пор эта мысль не приходила ей в голову. И вдруг она замерла.

Неподалеку от нее, разговаривая со своей матерью, стоял Арнис.

Белла что-то говорила ему… она заметила Ильгет и, улыбаясь, помахала ей. Арнис что-то сказал. Белла подошла к Ильгет большими шагами, Арнис, чуть улыбаясь, последовал за ней.

— Здравствуй, Иль, - Белла обняла ее за плечи, слегка прижала, повернулась к остальным, - здравствуйте… Ну что, вот это и есть герой дня? - малыш моментально перекочевал на широкие надежные руки Беллы, и дальше раздавалось уже непрекращающееся мощное сюсюканье, перемежаемое короткими вопросами родителям и Феллу. Ильгет стояла, опустив глаза в землю. Так получилось, что она и Арнис остались наедине. В толпе людей - но как будто вдвоем. Наверное, потому, что оба они молчали. Ильгет вскинула взгляд, увидела лицо Арниса, вздрогнула, как от удара током. Невольно возник позыв к движению - приласкать, коснуться его щеки рукой, слишком уж бледным было его лицо, болезненным, с резко выделившимися большими серыми глазами. Ильгет сдержала порыв. Сказала просто.

— Ара…

— Ара, - глухо откликнулся он. Просто и спокойно улыбнулся, - ну как ты, Иль?

— Хорошо, - выдавила она. Да что я в самом деле? Почему такая щемящая жалость к нему, ничего с ним не случилось, все ведь теперь хорошо… а лицо нездоровое, так чего ждать, ведь еще не восстановился полностью, несмотря на кондиционирование, а досталось ему в этой акции здорово. Вот и Данг до сих пор не справился с последствиями ранения, а Иволга всего две недели, как из больницы, ковыляет у себя в поместье. Что же здесь удивительного?

— Как муж? - спросил он так же спокойно, - прилично себя ведет?

— Да, нормально, - Ильгет замолчала. Что ему рассказывать? При мысли о муже тоскливо заныло сердце, все было не так, совсем не так, но не говорить же об этом.