Его звездный час продолжался.

Еще несколько шагов, и из плацкарты выскочила толстая барышня со скалкой.

— Это ты! Это ты, сука!

— Йо-о-о-о-оху!

— Тварь! Где ты были в пятницу?

— Хоп-хоп-хоп.

Петькин проскочил между ног.

Дальше! Вперед!

Кто-то бросил в него кошку. Он увернулся. Кошка зашипела и исчезла за спиной. На пути стоял здоровенный тип в тельняшке.

— Ну, братан, разберемся?

Саша пробежал по стене. Неудачно. Его поймали и начали трясти.

— Сейчас я тебя закручу!

Саша вывернулся, повис на руке и провел болевой прием.

— А-а-а-а-а, тварь.

Его отпустили, и он продолжил свой путь.

— Хорошо идет.

— Да.

— Как тебе коктейль?

— Хороший.

— Ты не пьян, мой друг?

— Нет, что вы.

— Ваши ставки.

— Я думаю, наши проиграют.

— Я тоже думаю, что это так. И что же?

— Отдадим дань уважения.

— Не расслабляйся.

— Я и не расслабляюсь.

— Это еще не начало. И уж, конечно же, не конец. Все еще впереди. Ты все еще дышишь не тем газом. Но все впереди. Все — уже рядом.

— Да.

— Будешь конфетку?

— Нет, не хочу.

— Напрасно. Хорошая конфетка.

Саша миновал плацкартный вагон, и дальше его ждал вагон ресторан. Но это был другой вагон ресторан. И здесь — дрались. Это была настоящая мужская драка. В ход шли столы, стулья, посуда. Бились на битых бутылках. Применялись приемы каратэ.

Едва Саша оказался на пороге, к нему рванулись двое.

— Кия! — воскликнул Петькин и взлетел в воздух.

Он поразил обоих бойцов в голову. Один получил левой ногой, другой — правой. Рванулся вперед, в надежде — проскочить. Однако — не тут-то было. Ему пришлось ввязаться в драку. Против него выступил высокий худой парень в боксерских перчатках.

— Ху, ху, — говорил он, нанося удары.

Петькин уворачивался.

Дверь в этот момент открылась, и на пороге оказался черный трейсер. На него тотчас накинулась толпа. Завязалась драка.

— Ху, хух.

Саша присел и ударил парня в живот. Однако, живот был, что железо. В этот момент парень-боксер потерял равновесие — кто-то навалился на него с другой стороны. И тотчас ему дали по голове столом. При чем, удар был такой силы, что голова его проломила стол и оказалась снаружи.

Саша подпрыгнул. Мимо него пролетела кастрюля. И, что было особенным, в кастрюле был свежесваренный борщ. Она летела очень ровно, вращаясь, исходя паром. И вот, она прошла мимо и достигла своей цели.

— А-а-а-а-а-а! — был крик. — Сука! А-а-а-а-а!

Саша приземлился. В наступлении на него пошла молодая девушка. Она держала в руках две разбитые бутылки.

— Ча! Ча! — говорила она, пытаясь попасть Петькину в лицо.

Саша уворачивался. Краем глаза он заметил, что черному трейсеру также доставалось. Он хорошо боролся, однако в данном случае, это не пошло ему на пользу. Когда он заборол одного соперника, сверху прыгнула толпа, и образовалась куча-мала. Слышалось, как он сдавленно кричит. Это были слова на адском языке.

Саша вновь попытался пробежать по стене, и, на этот раз, у него все получилось. Он миновал всю дерущуюся толпу, добежал до двери, и там услышал оклик внутреннего голоса.

— Пригнись!

Петькин так и поступил. Мимо него пролетел бумеранг. Он влетел в тамбур, там отрезал голову стоящему в боевой позе японцу и вернулся назад.

Петькин вбежал в тамбур.

Переход.

Следующий вагон. Он был готов ко всему. Но в вагоне была пустота. Он понял. Это тот самый вагон, в котором они ехали. Он проделал круг. Но что это был за круг!

— Похоже, наш друг делает финишный рывок, — сказал он.

— Да. Это очевидно.

Зрители в вагоне ресторане смолкли. Зато Алеша и Аня радостно трясли руками. Они понимали, что Саша Петькин сделал невозможное.

И он продолжал свой бег.

— Хоп, хоп, хоп!

— Й-о-о-о-х-у-у-у!

Дорога длиною в жизнь.

Поезд длиною в жизнь.

HTML длиною в жизнь.

Еще один вагон. Еще один тамбур. И вот — финиш. Саша свалился — у него не было сил. Перед ним возникли коленки Ани. Обняв их, он тяжело дышал.

— О, браво! — произнес бармен. — Поприветствуем победителя нашего супер забега.

Раздались аплодисменты.

И — тотчас — откуда ни возьмись, появилась камера. Важный такой, усатый, оператор, и молодая, но назойливая, журналистка.

— Два слова для Hell TV! — закричала она.

Наклоняясь к Саше, она показала роскошную грудь.

— Хороша, — сказал Он.

— Хм, — ответил Костя.

— Скажите, Александр, что вы чувствуете? Что?

— Не знаю, — вздохнул Саша.

— Скажите, ваш любимый музыкальный стиль.

— Айр-н-би.

— Айр-н-би — чмо, — уверенно заявил бармен, — надо слушать «May Blitz» и «Marsupilami». Ладно. Так уж и быть. По случаю поражения, все выпивки за счет заведения. Благодарю всех за поддержку.

Он отправился за стойку и там загремел посудой.

Черного же трейсера до сих пор не было. Видимо, он всерьез завяз в драке.

— Хорошо, я пойду, — сказал Он, — мы еще увидимся. Очень скоро.

— Да.

— Да, мой друг. Ваш путь еще не закончен. Но ты можешь его ускорить. Подумай об этом.

— Что вы имеете в виду?

— Помни!

Он поднял указательный палец.

— И это все? — спросил Саша.

Они покинули вагон-ресторан, остановились в тамбуре и закурили. Даже Аня не закурила. Хотя — даже Костя не видел, чтобы она когда-либо курила. Петькин тяжело дышал. Алеша был взволнован. Костя был пьян. Адские коктейли ударили ему в голову.

— Вы бы знали, что я видел, — сказал Петькин, — такого еще никто не видел. Я напишу это в своем блоге. В ЖЖ я буду номер один. Я — лучший трейсер. Если только….

Он тяжело выдохнул.

— Я тебя понял, — сказал Алёша.

— Если мы только отсюда выберемся. Да. Костя был прав. Мы заехали куда-то не туда. Что ты скажешь, Костян?

— Я уже говорил, — ответил Костя отстраненно.

— Он что, знает что-то, чего мы не знаем? — спросил Алеша. — А, Костя?

— Я при чем? Я говорю, вы не слушаете. Я больше говорить не буду.

— Говори.

— Вы хотели идти в локомотив? Пойдемте, — сказал Костя, — я не знаю, шанс это или не шанс. Но все может быть. Вы не знаете — шанс уже был.

Он задумался — говорить или не говорить? Впрочем, ни в какие шансы он не верил, а потому, его мало, что волновало.

— У нас был шанс сбежать. Но мы им не воспользовались. Мы бы и не воспользовались. Зато все бы остались живы. Мы останавливались в Севастополе. В 55-м году. Мы стояли там достаточно долго.

— Ты в своем уме? — спросила Аня.

— Ну, вот видишь.

— И.

— Не икай никогда.

— Да что ты, Костя.

— Говори, — сказал Саша.

— Не умничай. — сказал Костя, — ты теперь не командир. Толку, что ты прибежал первым? Кому от этого легче?

— Я бежал за свою жизнь, — сказал Петькин, — и за ее жизнь.

— Вот со вторым ты переборщил. Бежал ты только за свою жизнь. Это я тебе точно говорю. За свою жизнь мы сами бежим. Я не знаю, свободен ли путь. Еще четыре вагона. Если хотите жить, нужно прийти в следующий вагон, и, если там ничего нет, остановиться в купе и ждать.

— Прекрасно, — ответил Петькин, — нет, я не согласен.

— Так мы можем дождаться, — сказал Костя, — поезд идет не только в этом измерении. Иногда он выбирается в реальный мир. Не факт, что он еще раз попадет в наше время. Так, что если он вдруг будет где-нибудь на земле, не важно, где и когда, мы должны сойти.

— А если будет 19-й век? — спросил Алеша.

— Это лучше, чем ад.

— А если мы где-нибудь в Америке мы попадем в рабство?

— Я сказал, Алеша.

— Какая фигня, — вздохнул Петькин, — амиго, ты прав. Но ты должен был настоять.