— Именно месяц назад произошёл случай со снятием блокады сознания у сына чиновника городского совета. И сделала это девчонка, похожая по описанию. По подозрению в наведении порчи была объявлена ведьмой, избита толпой и помещена в тюрьму. Когда немного разобрались с состоянием мальчика, я решил поговорить с ней, но мне сообщили, что она умерла.

Нерму уже нетерпеливо стукнул кончиками пальцев по столу.

— Вы совсем разучились говорить ясно и понятно?

— Я всего лишь излагаю факты. После обследования мальчика выяснилось, что он совершенно здоров, а припадок был вызван разрушением заклинания затуманивания сознания, которое на него наложил непонятно кто. Заклинание считается из группы высших, и его снятие требует согласованных действий нескольких магов. Однако, по рассказу мальчика, девушка сделала это за несколько минут. Причём то, как она это сделала, выглядит невероятным. Якобы она изменяла своё тело, превращая его то в меч, то в трубу, то в каплю.

— И вы ему поверили?

— Ну, при хорошей фантазии и образном мышлении отдельные действия можно описать и так.

— И зачем кому-то понадобилось использовать такое заклинание на обычном мальчишке обычного чиновника?

Магистр стал говорить очень осторожно.

— Когда я доложил совету магов, там тоже задались подобным вопросом. Насколько я знаю, проверили схожие случаи за последний год, и выяснилось, что подобное произошло ещё с десятком ребят. Ещё странность — чем более высокое положение занимали родители, тем более осторожно накладывалось заклинание. Оно как бы было в ожидании некоего приказа.

— И как вы это объясняете?

Магистр стал ещё более осторожен.

— Мага, совершившего это, пока найти не удалось. Объяснения таких действий тоже пока нет. Я слышал только предположение, что кто-то проверяет способности наших магов обнаружить подобное, и готовится к контролю сознания молодых аристократов. Ведь если продолжить тенденцию, то… У короля подрастает наследник.

Взгляд Нерму стал нехорошим.

— Почему мне не доложили немедленно?!

— Окончательных выводов пока нет. Кто, как и почему — наш совет ещё не выяснил.

— То есть все ваши маги, вся наша защита короля ничего значат? И если бы не появление девчонки, мы бы и дальше пребывали в счастливом неведении?! — магистр старался смотреть спокойно — И как только девчонка обнаружила это ваше заклинание, сумела справиться с ним, тут же, как по заказу, её убивают?! Вы разобрались с этим?

— Внешне — магистр кашлянул — всё выглядело естественно. У мальчика начались судороги, девчонка крепко обняла его. Мать, которая очень нервничала и что-то подозревала, восприняла это как нападение ведьмы. Начался самосуд, потом её отвели в тюрьму, а там… Охранники клялись, что она умерла после побоев толпы. Я проверил и это. Короче, они воспылали похотью, а когда она оскорбила их, избили уже… как приговорённую. Утром, испугавшись меня, просто выкинули на свалку.

— Они наказаны за излишнюю инициативу?

— Я сказал, что они будут бить друг друга кнутами. Тот, кто останется жив, будет помилован. Они очень старались…

— С этим ясно. То есть вы предполагаете, что некая девчонка появляется неизвестно откуда, «случайно» обнаруживает заклинание, которое проглядели маги, умудряется не умереть на свалке, попадает в храм и снова уходит. При этом убивает мясника, но не смогла сделать этого с охранниками в тюрьме?

— Да, в этом деле много странного. Я даже не уверен до конца, что это одна и та же девушка. Охранники клялись, что согласно инструкции даже проверили воздействие на «точку смерти», но девушка не реагировала, и только поэтому они решились нарушить мой приказ. Я посылал людей на свалку проверить, но те нашли только место, заваленное протухшими внутренностями и следы, как будто одна из собак, обитающих там, волокла что-то по земле. После такого выжить даже теоретически было невозможно. Но и появление в одно и то же время двух девушек с особыми способностями, имеющих следы избиения кнутом, считать простым совпадением я тоже не могу. Есть ещё один момент, вызывающий подозрения. Девушка в тюрьме не имела ничего, кроме платья. А та, что на рынке, была уже в одежде жрицы и имела символ их богини. Причем его ранг, судя по описаниям, был гораздо выше, чем у настоятельницы. Та клянётся, что всё было совершенно случайно — и то, что она пришла в их храм, и то, как она ушла, но… Ей ведь могли просто приказать… Это не в моей компетенции, но роль храма в этих делах вызывает у меня настороженность. Возможно, они мечтают вернуть себе прежнюю роль в государстве и стараются привлечь к себе внимание такими необычными делами своей жрицы. Я пока не знаю.

— Какие меры приняты?

— Дана ориентировка страже города, но каких-либо ощутимых результатов я не жду — в лучшем случае девчонка отведёт им глаза, в худшем — получим новые трупы. Поэтому я дал приказ просто сообщать о всем необычном, связанном с женщинами, и при возможности проследить за ними. А для серьёзной работы отправлю группу, специализирующуюся на таких случаях. Сначала найдём, выясним, кто она, а там решим, что делать дальше. Но оставлять её на свободе и без присмотра однозначно нельзя.

— Кто это может быть?

— Если судить по возрасту, то возможно талантливая самоучка. Но меня очень смущает медальон богини — насколько я знаю, дают их после многолетней службы, огромных способностей и дел, свершённых во имя богини. И он совершенно не соответствует возрасту девчонки…

Нерму задумчиво постучал пальцами по столу.

— Разбирайтесь. Если выяснится что-то необычное — докладывать мне немедленно.

Мужчина, стоявший перед магистром, мог бы быть эталоном серости и незаметности. Вроде и одет вполне добротно, но, отведя взгляд, было бы трудно назвать детали одежды. Лицо обычное, которое могло принадлежать и купцу, и подмастерью и воину. Глаза… а вот глаза слишком пристальные. Мужчина прекрасно вёл себя, изображая внимание и почтение, но магистр знал, что тот признаёт только силу и деньги. Но пока у магистра было и то и другое, этот сыскарь будет ему предан.

— Ты слышал об убийстве мясника на улице Терний?

— Так, трактирные слухи.

— И что об этом думаешь?

— Пока ничего. Болтают разное, и слишком уж невероятные вещи, чтобы это было правдой. Будто бы молодая девочка заставила здоровенного мужика перерезать собственное горло, а затем так глянула, что все вокруг встали на колени.

— Это правда, Ханым.

Мужчина сразу подобрался.

— Прикажете найти?

— Разумеется. Такие случаи нельзя оставлять без последствий.

— И кто это может быть? — осторожно поинтересовался Ханым — И как это было сделано — гипноз, использование артефакта или работа ментала?

— Пока я не знаю, но выяснить надо обязательно. Пока известно только то, что следящие артефакты возмущения магических полей не заметили.

— Ну, если это обычный гипнотизёр, то трудностей не будет. Найдём, свяжем, заткнём рот и завяжем глаза.

— А если этой девочке достаточно только подумать, чтобы и ты взялся за нож? — магистр чуть прищурился.

Ханым сразу покорно склонил голову.

— Я выполню любые ваши указания, магистр.

После некоторой паузы магистр медленно проговорил.

— Найти. Не трогать, только наблюдать. Обращать внимание на любую мелочь, которая покажется не совсем обычной. Я дам несколько артефактов, которые реагируют на разные виды магии. Пока меня интересуют два вопроса — кто она и как она это делает. А потом я подумаю, как её способности можно использовать.

Ханым снова поклонился.

— Всё будет исполнено, господин магистр.

Лес был не особо густым, почти как на черноморском побережье, но стоило солнцу спуститься к горизонту, как вокруг резко потемнело. Наёмники не стали упираться в желании идти и на первой же приглянувшейся поляне устроили привал. Приготовления были быстрыми и привычными — срубить несколько стволов сухостоя, развести костёр, повесить над огнём котел с водой и начать готовку какой-то похлёбки. Мужчины действовали привычно, и я даже не стала соваться с предложениями помочь. Да и какая от меня помощь? Топором дрова рубить? Варить на костре, чего я не делала ни разу в жизни? Весь мой походный опыт — поджарить сосиски на веточке над костром. Или съесть шашлык, приготовленный парнями на пикнике. Придётся учиться жить на природе, но не сегодня. Может я успокоилась, может с непривычки растрясло на повозке, но чувствовала я себя манной кашей, размазанной по дну тарелки. Безучастно смотрела, как мужчины готовили, ели. Мне тоже сунули тарелку, ложку, и я похлебала нечто густое из разваренной крупы, кусочков мяса и каких-то приправ. Не фонтан, но есть можно.