Не многим было известно его имя, только избранные знали его в лицо, и лишь для троих-четверых не было тайной прозвище, под которым он скрывался. И всего один человек мог воссоединить имя, обличье и прозвище в единое целое и с усмешкой поставить подпись под очередным вызывающим посланием, отправленным повелителям Пацифиса. Подпись — жесткое, составленное из углов слово, чье предназначение — разрушать: Деструктор.

Телепортация прошла успешно. В общем, в этом не было ничего примечательного. Спустя полвека с тех пор, как человек обрел возможность путешествовать в прошлое, уровень безопасности перемещения во времени приблизился к стопроцентному порогу. Крайне редки стали случаи, прежде считавшиеся почти обычными, когда система давала сбой, и незадачливых путешественников швыряло в иные координаты, в результате чего один, намеревавшийся попасть в эпоху великих открытий, вдруг оказывался посреди стада мирно щиплющих траву диплодоков, а другой, ожидавший ощутить под ногами булыжную мостовую Рима, вдруг проваливался в морскую бездну где-нибудь у берегов Гренландии. В последнее время подобного рода неприятности стали исключительной редкостью, так что в этом плане за свою судьбу можно было не беспокоиться.

Луч переправил Шеву точнехонько в цель. Первым делом девушка очистила желудок. Не по собственному желанию. Ее просто вывернуло наизнанку, что также было вполне естественным делом. Путешествие по временным спиралям неизменно вызывало безудержную рвоту. Избавившись от содержимого желудка на ближайший камень, Шева вытерла навернувшиеся на глаза слезы и огляделась. Она стояла на тропе, которая сбегала к видневшемуся невдалеке селению. Шагах в пятидесяти, на небольшой поляне, паслось на привязи волосатое животное, называвшееся шалу[11], на чью спину был навьючен контейнер, стилизованный умельцами из Управления под дорожный сундук. Животное выглядело весьма грозно, но на поверку оказалось кротким. Шева освободила его от веревки и повела по тропе вниз, не забыв предварительно ознакомиться с инструкцией.

Согласно ей, путешественница в прошлое должна была выдать себя за некую мисс Лурн, дочь погибшего в горах ученого, что Шева без особого труда и сделала. Для этого она изменила внешность, слегка трансформировав лицо согласно рекомендациям Аналитического отдела. Затем девушка переоделась в более подходящую одежду и имплантировала себе в ухо мнемотический переводчик, благодаря которому тут же приобрела способность общения на восьми древних языках — на всех, на которых говорили в той местности. О легенде заранее позаботилась группа обеспечения: туземцы, никогда раньше не слышавшие о семействе Лурн, благодаря внушению вдруг «вспомнили» о нем все, вплоть до мельчайших подробностей. Теперь Шева была полноправной обитательницей прошлого и спокойно кивала, отвечая на приветствия встречных, считавших себя ее знакомыми. Таких было не так уж и много, но вполне достаточно, чтобы удостоверить в случае чего личность очаровательной мисс Лурн.

Все это Шева проделала достаточно быстро, еще до того, как маяк потерял след Арктура. Однако последняя информация подтверждала предварительные данные. Беглец был здесь — не просто в районе Тибета, а в пределах данного селения. Это порядком упрощало задачу. Поэтому Шева решила не форсировать события. Для начала надлежало набросать план действий и как следует отоспаться. Храп Броера давил на сознание тяжелым воспоминанием, и глаза девушки начали слипаться. К счастью, к тому времени путешественница была уже на месте.

Выпив чашку горячего, неприятного на вкус напитка под названием чай — его приготовила маленькая кривоногая женщина с одутловатым лицом, нанятая Управлением в качестве служанки, — Шева забралась под одеяло. Матрас был непривычно жестким, зато поблизости не было Броера. Шева улыбнулась и начала размышлять над планом действий.

То обстоятельство, что Арктур был в городе, наталкивало на мысль, что он, в отличие от Шевы, не располагает достаточной информацией. Группа обеспечения, заброшенная во временной отрезок, датируемый шестью месяцами от относительного настоящего, установила точное местонахождение копья и подтвердила его подлинность. Копье действительно было спрятано в одном из тайников монастыря Чэньдо, где его и намеревался отыскать полковник Шольц. Копье охраняли, но больше для видимости. Его можно было без труда выкрасть, но Шева знала, что Сурт отрицательно относится к подобного рода операциям. Изменение прошлого, пусть даже не очень значительное, могло привести к катастрофическим метаморфозам на Отражениях, а это, в свою очередь, грозило ударить бумерангом по абсолютному настоящему. По крайней мере, так утверждала теория времени.

События должны развиваться своим чередом, как было назначено прошлым. Полковник Шольц должен попытаться завладеть копьем. В столкновении с монахами его ожидала смерть от меча, а самому копью предстояло превратиться в мелкое крошево под обломками скалы, которая должна была рухнуть от взрыва мины. Пока еще разобранная на части мина покоилась до поры до времени в заплечном мешке одного из людей полковника.

Шева попыталась проговорить вслух на одном из обретенных языков первую пришедшую в голову фразу. Как она и предполагала, попытка удалась ей лишь на треть, да и то с грехом пополам.

— Увы, дорогуша, мыслить ты не разучилась, однако способность говорить еще не обрела! — прокомментировала Шева свое поражение.

Так или иначе, Шева знала, где лежит копье и что с ним будет, а Арктур не знал. А следовательно, у Арктура был ограниченный выбор: или присоединиться к экспедиции полковника Шольца, или следовать за ней по пятам, а потом, очутившись в монастыре, попытаться завладеть копьем. Все эти предположения были действительны при условии, что Служба времени не ошиблась и Арктур действительно находится здесь.

Шева словно наяву увидела лицо Арктура — властное, умное, со сведенными в презрительную усмешку губами, — и ей стало слегка не по себе. Она боялась признаться себе, но Арктур пугал ее. Он стал другим — не то чтобы злым и коварным, он был таким всегда, — в действиях Арктура появилась неестественная, неприсущая ему прежде целеустремленность, хотя цели, так таковой, Шева, как ни старалась, найти не могла. Арктур уже не сумасбродничал, он действовал — жестко, зло, решительно. И невозможно было понять, чего он добивается.

Шева попыталась поставить себя на место Арктура. Как бы действовала она, чтобы завладеть копьем? Вариант был лишь один: попасть в монастырь вместе с Шольцем и отобрать копье, не важно у кого — у полковника ли, у монахов. Именно так, и никак иначе. И еще — она непременно попыталась бы избавиться от вероятных преследователей. Арктур наверняка поступит таким же образом. Он не дурак и прекрасно понимает, что агенты Управления Порядка наверняка повисли у него на хвосте. Чтобы получить свободу действий, Арктур должен избавиться от преследователей, по крайней мере в том случае, если они станут чрезмерно назойливыми. Значит, следовало подумать о том, каким способом обезопасить себя от контрвыпадов Арктура. А сделать это было не так-то легко. Шева превосходно знала Арктура, но и Арктур знал Шеву ничуть не хуже. А если учесть, что в умении анализировать Арктуру не было равных, задача у Шевы была не из простых. Она должна была найти и обезвредить Арктура прежде, чем он сумеет нейтрализовать ее. Нейтрализовать Арктура, но как? Убить? Шева не хотела его убивать. По крайней мере, до тех пор, пока не убедится лично в серьезности его намерений или пока Арктур не попытается убить ее первым. А сможет ли Арктур убить ее? На этот вопрос у Шевы не было ответа. Арктур, каким она знала его лет семь или восемь назад, не отважился бы даже ударить ее, но время меняет людей, и обычно не в лучшую сторону. Арктур научился убивать и, похоже, с недавнего времени делал это не без удовольствия. Он перестал воспринимать людей людьми. Вставший на его пути переставал быть человеком, превращаясь в препятствие. Арктур не задумываясь уберет препятствие.