— Нет, только мы, — еле заметно качнул головой брат. — И не удивляйся — мужская одежда лучше подходит для небольшой вылазки в замок. Во-первых, некогда будет переодеваться в городе, а во-вторых… если ты будешь выглядеть как локки, а я — как знатный заезжий, подозрительная парочка получится.

— А так будем выглядеть менее подозрительно? — сдавлено хихикнула Кота, покрутив в руках маску из черного бархата. Подобная была и в руках Солдеса.

Тот лишь нахмурился и размеренным шагом направился в сторону города. Поспешно натянув серебристую рубаху и обтягивающие брюки, Кота накинула на плечи тяжелый от золотой вышивки камзол, подхватила черный плащ и маску, да поспешила следом.

Под стенами замка харца Солдес широким жестом накинул плащ и тщательно приладил маску. Оказывается, она крепилась не к голове, а к капюшону. Кота застегнула камзол и постаралась правильно надеть маску и плащ. Сразу стало нестерпимо жарко, пот заструился по спине. Поежившись от противной щекотки, девушка проворчала:

— И зачем весь этот маскарад? Некий древний ритуал?

— Можно и так сказать, — хохотнул Солдес, сверкнув зеленью глаз из прорези маски. — Знатных горожан, путешествующих инкогнито — пруд пруди. А нам нужно затеряться, незаметно проникнуть в замок…

— Ага, — мрачно кивнула девушка. — А еще для большей непримечательности не хватает лошадей, фанфар и длинной свиты…

— Поговори еще, — несколько удивленно отозвался мужчина. — Я понимаю, что рыжий научил тебя оставаться неприметной в любой ситуации. Но нам сейчас не так важно не привлекать внимания. Важнее — оставаться неузнанными. Рыжие могут себе позволить ходить без масок, так как маловероятно, что вернутся в это место еще когда-нибудь. Серые же вынуждены работать рядом с логовом.

Кота вздохнула и смиренно потопала следом за братом. То жуткое платье, то смрад тайного хода, теперь тяжелые одежды, наглухо скрывающие тело в самую жару… Кто бы ни сопровождал ее в замок харца, различные неудобства всегда оставались верными спутниками девушки. Даже накройся она шкурами, и то было бы легче дышать!

У ворот возникла небольшая заминка, поскольку рыжий стражник не хотел пускать приезжих господ.

— Приказ харца! — скулил он, жадным взглядом буравя золотые монеты в руках Солдеса. — Не положено до темна! Никому…

— О! — Кота узнала молодого стража и оглянулась. — А где Нерст?

— Так вы на похороны дядюшки? — веснушчатое лицо озарила грустная улыбка. — Как раз вовремя успели. Проходите скорее! Только держитесь ближе к городской стене — в замке турнир.

— Турнир? — несказанно удивился Солдес. — С какой стати? Тем более, в такой траур.

— Что харцу до мертвого слуги? — еще больше помрачнел стражник. — Он уже не может исполнить обязанности… А праздник — в честь совершеннолетия наследника.

— Почему же тогда ворота закрыты? — уточнил Солдес.

— Кто знает, — тот пожал плечами. — У богатых свои причуды.

И тут же жадно цапнул монету из рук мужчины в черном плаще. Кота ощутила, как брат усмехнулся. Скользнула следом за Солдесом в чуть приоткрытые ворота. Позади рыжий стражник криками и тычками пытался сдержать возбужденных людей, под шумок пытающихся проникнуть внутрь следом за вельможами в черном. Из сторожки выбежало еще несколько человек. Шум все возрастал, а потом резко оборвался, скрывшись за захлопнувшимися воротами.

С этой стороны городской стены были слышны редкие трубы, и иногда до слуха доносился топот и лязг металла. Солдес легонько пожал руку сестры.

— Молодчина. Не спрашиваю, кто такой Нерст и откуда ты его знаешь… Главное, мы прошли. Глупо было бы упустить несложное дело, за которое так щедро платят.

Кота лишь насупилась. Брат не спешил делиться знанием, и она до сих пор не представляла, что придется делать. Главная площадь, где в день ярмарки были раскинуты многочисленные палатки, была разделена на несколько площадок. Одна была очень большой, другие чуть меньше. Вокруг каждой рукоплескали зрители, выкрикивая подбадривающие слова.

— Я видела такое пару раз, — шепнула Кота. — Это не так, как тогда, на ярмарке, глупые шуты сражались бутафорским оружием… Здесь все по-настоящему. И погибнуть может каждый из смельчаков. По-моему, глупо, вот так — ни за что, умирать. Но, как верно подметил стражник, у богатых свои причуды. Участвовать в таких турнирах могут лишь самые знатные.

— Хорошо, — сухо кивнул Солдес, пробираясь к самой большой площадке. — Значит, не придется объяснять. Стой здесь, мне нужно найти одного человека…

И, оставив Коту около ограждения, исчез в толпе, направляясь к крытому балкону, где сидели вельможи. Потеряв брата из виду, девушка перевела взгляд на поединок. Лошади неслись навстречу друг другу, всадники чуть склонились вперед, ощетинившись пиками. Удар. Вылетев из седла, один из нападающих распластался по земле совсем рядом с ней, оглушив лязгом доспехов. Попытался было подняться, но с горьким стоном плюхнулся обратно. Кота усмехнулась. Нацепив на себя такое количество железа, воины даже ходили с помощью слуг. А уж для того, чтобы подняться, требовалось сразу несколько человек.

Другое дело поединки на мечах. Противники оставляли только самые необходимые доспехи, стараясь максимально облегчить тело. И все равно, чтобы махать мечом и двигаться при этом, уходя от ударов другого воина, нужно обладать недюжинной силой. И смотреть на такое представление было интересней. Хотя горожане явно придерживались иного мнения, поскольку больше всего народу было у самой большой площадки. Кота пожала плечами и отвернулась от поединка, с большим удовольствием наблюдая за двумя пешими воинами, дерущимися на длинных обоюдоострых мечах.

Внимание привлекал один, высокий, двигающийся с кошачьей грацией, он с легкостью отражал удары, нанося в ответ такие, что противник постоянно падал на колени. Но Коту немного раздражала показное милосердие, которое тот проявлял. То и дело галантно ждал, пока неприятель снова поднимется и будет готов драться дальше. Это было глупо. Возможно, что мужчина просто позер.

Глашатай громко объявил имена. Человек, за которым наблюдала Кота, чуть дернулся и одним ударом сбил противника с ног, приставив меч к его шее. В воздух взметнулся белых флажок, знаменующий победу. Сам же победитель, перепрыгнув изгородь в шаге от девушки, бросился к пегому жеребцу, которого держал под уздцы приземистый слуга. Вскочив на коня, воин всадил шпоры в бока и помчался навстречу новому противнику.

В тех же легких доспехах, в которых бился на мечах, мужчина несся навстречу острому копью. Кота обомлела. Он или глупец, или смельчак… что, впрочем, одно и то же. Удар. Оба копья разлетелись в щепки, сломавшись друг о друга. Противник храбреца, не выдержав, полетел на землю. Тот, подхватив с седла секиру, изящным движением сымитировав отсечение головы поверженного.

Тут же со всех сторон раздались скрипучие звуки труб, оглушив на миг присутствующих. В воздух взметнулись многочисленные флаги. Видимо, этот человек и стал победителем турнира. Кота зевнула и огляделась в поисках Солдеса. Брата нигде не было видно. На поле в это время выбежали слуги, спешно помогая воину спуститься. Другие оттащили поверженного противника и увели лошадей. Двое мальчишек, пыхтя, старательно разматывали огромный ковер, по которому, раскинув руки в стороны, уже шел улыбающийся вельможа средних лет.

— Алайдер! — подчеркнуто радостно вскричал он. — Я знал, что ты — достойный наследник харца! — Обернулся и грозно гаркнул: — Приз победителю турнира!

К харцу, задыхаясь, суетливо подбежал невысокий толстяк и почтительно протянул золотой обруч, в середине которого на ярком солнце сверкал и переливался золотистый камень. Вельможа торжественно поднял украшение над головой воина. Тот опустился на одно колено и снял с головы шлем, открыв миру золотистые локоны. Харц медленно опустил приз на голову победителя. В это время плавно, как корабли с поднятыми парусами, к харцу приблизились две молодые дамы. Одна из них держала в руках бархатную подушечку, на которой покоилось нечто блестящее.