Максим Первенцев вздохнул:

— Хорошенькое дело, не волнуйся. Витя, чёрт с ней с этой информацией. Держитесь от Ворона подальше. Это приказ.

— Нет, Максимка, так дело не пойдёт, — возразил старый кадровый разведчик, помнивший еще Семичастного. Тебе наша информация будут нужна завтра, как воздух. Не волнуйся за нас, мы не пропадём. Будем работать из-под земли. У нас всё уже давно готово. Поверь, там нас никто искать не станет. Всё, мне пора выдвигаться.

— Тогда с Богом, Шмель, — дал старому другу последнее напутствие Максим, — и чуть что не так, сразу же уходите.

О том, что славийские разведчики сумели создать под дворцом президента три потайных бункера, в каждом из которых мог поместиться всего один человек, видящий телепат, имеющий способности к телепорту, президенту Славии доложили ещё три года назад. Это были естественные полости, расположенные на стасемидесятиметровой глубине, под президентским бункером, где находился Главный командный пост, и фундаментом дворца. Полости слегка увеличили и привели в Божий вид, но находиться в них можно было только в герметичном боескафандре. Зато если президент Ардии для того, чтобы побеседовать с президентом Славии, спустится свой фешенебельный, бункер повышенной защиты, то окажется буквально в пятидесяти метрах от ближайшего к нему телепату. Таким образом он окажется на смертельно близком расстоянии и если вдруг возникнет необходимость уничтожить его, то спастись он уже не сможет.

Из тех донесений, которые непрерывным потоком шли с Ардии, разведчикам-телепатам было ведь куда легче добывать секретную информацию, Максиму давно уже стало ясно, что ардийцы, привыкшие во всём полагаться на свою сверхсовременную технику, которой они никого особенно не баловали, недооценивают истинную мощь славийских космодесантников-псиоников и спецназовцев. Он же, в свою очередь, приказал делать всё, чтобы они и дальше пребывали в полном неведении. То, что они когда-то показали кассамцам, стало тайной за семью печатями и президент Кассама Роббард вад-Семмер взял со всех, кто это имел несчастье увидеть, такую «подписку», что болтать языком никто из них не сможет даже под пытками. Зато военный космофлот этой планеты имел теперь свой собственный спецназ, состоящий из довольно-таки мощных бойцов-псиоников, которые прошли пятилетний курс специальной псионической подготовки на Славии. О нём тоже никто и ничего не знал.

Зато кассамцы вовсю бахвалились тем, что их новейшие военные технологии в руках бойцов-псиоников пси-корпуса «Титан» «заработали» по-новому, что и доказал беспримерный рейд его дивизий на Колвед. Благодаря славийским космодесантникам-псионикам кассамский космодесант теперь также мог выполнять такие боевые задачи, за которые раньше он не рискнул бы взяться. Более того, кассамские бойцы-псионики доказали это на деле, взяв на абордаж транспортный звездолёт, занимавшийся несанкционированными перевозками сверхмощных плазменных турбопушек и горючего к ним. Хотя вскоре всё разрешилось миром, задержанные кассамцами военные космолётчики так и не смогли толком объяснить, каким это образом их мало того, что обнаружили, так ещё и всех вырубили. Поэтому «сказка» про кассамское чудо оружие и технику, которые так никому и не показали, хотя на Кассаме станнеры, в том числе и полицейского образца, можно было купить чуть ли не на каждом шагу, лишь подогрела интерес всех разведок к кассамскому космодесанту.

Хотя по идее трём разведчикам-телепатам, отправившимся в самое что ни на есть логово пусть и не откровенного врага, но всё же недруга, так трясшегося над своими военными секретами, ничто не угрожало, Максим так и не смог больше уснуть в эту ночь. Дело дошло даже до того, что он умылся, оделся, сварил себе чашку славийского кофе, вышел на веранду, сел и закурил сигару, что делал крайне редко. Всё, что когда-то выращивалось как хорошего, так и далеко не совсем, вроде того же табака, выращивалось теперь и на Славии. Карингфорс давал людям поблажки к таким вещам, как табак и спиртное. А вот наркотики в этом молодом мире были под тотальным запретом, да и курево, как и спиртное, разрешалось употреблять в умеренных дозах только мужчинам и только с двадцати пяти лет, когда их признавали взрослыми и самостоятельными людьми физически, эмоционально, интеллектуально, юридически и к тому же ещё и псионически. С двадцати пяти лет славийцы считались полностью взрослыми и могли подавать заявление о службе в армии и космофлоте.

Брачный возраст был немного ниже, двадцать один год что у юношей, что у девушек. Начиная с этого возраста им разрешалось влюбляться, но ни в коем случае не вступать в брак, причём сурово и бескомпромиссно. Добрачные интимные связи не просто порицались, а жестко карались. До наступления двадцати одного года юношей и девушек нагружали учёбой, развивающими интеллект и общую культуру занятиями, спортом и просто трудом, причём не в цехах, а на природе, в зелёном патруле так, что домой они едва ноги притаскивали и уже не думали ни о каких гульках. Плюс к этому все они были сгруппированы по отрядам, причём однополым, а не смешанным, и к каждой был приставлен опытный и всё знающий о жизни, то есть попросту умудрённый жизненным опытом, ментор-телепат. Это началось ещё на Земле, в первые же годы Эры Свободы, когда по призыву Православной Церкви русский народ задумался чуть ли не впервые в жизни об истинном целомудрии и юношеской невинности.

Да, поначалу было трудно и дело дошло даже до телесных наказаний, но постепенно всё вошло в своё русло. Каждая девушка начиная с младенческих лет воспитывалась, как принцесса, которой было суждено стать королевой, а из каждого юноши делали рыцаря хотел он того или нет. Зато в двадцать один год начиналась настоящая весна, но даже в том случае, если молодые люди влюблялись, они должны были ждать до того момента, пока им не исполнится двадцать пять лет, но многие и после этого не спешили вступать в брак, хотя это и означало запрет на интимную близость. В головах всех юных славийцев давно уже укоренилась мысль о том, что если твоя молодость продлится до трёхсот лет, после чего начнётся период угасания, то нужно сначала полностью сформироваться, как личность, а уже потом думать о любви и браке. Так всё и происходило. Когда вокруг тебя так много телепатов, то думать одно, говорить другое, а делать третье просто невозможно и потому куда чаще можно было встретить доктора наук, которому не было ещё девятнадцати лет, чем юношу, у которого все мысли были только о девушках.

На Ардии между тем всё было не так. Там любовь давно уже заменил чисто физиологический секс. Бурный, с множеством эмоций, но в общем-то довольно обезличенный и лишенный хоть какой-то длительной привязанности и взаимных обязательств. Деторождение было поставлено на строго научную основу и ардианки вот уже почти восемь тысяч лет по сути перестали быть женщинами, то есть перестали рожать детей и вскармливать их грудью. Для этого существовали специальные медицинские центры искусственного продолжения рода. Как правило кто-то один и чрезвычайно редко сразу двое ардийцев решались обзавестись потомком и там медицинский аналитический компьютер подбирал наиболее подходящую яйцеклетку или сперматозоиды к уже имеющейся в теле женщины. Через четыре стандартных года отцу или матери доставляли уже умеющего ходить и говорить маленьких ардийца или ардийку, которые называли их папа или мама. Довольно часто ардийцы заказывали сразу двух, трёх, а иногда четырёх детей, так как были от природы чадолюбивы.

Ардийцы никогда не знали матерей, а ардийки отцов, но к воспитанию детей относились очень серьёзно. Зато они знали наперечёт всех своих предков вплоть до сотого поколения. Только при этому у них всё получалось, как в Библии — Авраам родил Иакова и кто его знает, кем была у этого Иакова мать. Теперь уже было совершенно ясно, что ардийцы считают славийцев самыми настоящими дикарями только потому, что они мало того, что сохранили институт брака, так ещё и предпочитают жить большими семьями. Ардийцы презрительно называли их семьи стаями, а то, что юношам и девушкам запрещалось вступать в интимные отношения раньше двадцати пяти лет, вообще считали произволом. На Ардии считалось вполне приемлемым заниматься сексом с пятнадцатилетними юношами и девушками и никому в голову не приходило называть это педофилией.