— Парень, ты выложил рудные камни просто так или можешь их превратить во что-то мне очень нужное?

— Всё зависит только от того, сколько ты готов заплатить за то, в чём больше всего нуждаешься, — с насмешливой улыбкой ответил сорбинар, — тогда ты получишь всё, что угодно и поверь, мой малрет будет намного лучше того, который делают здесь, в Лоббере.

— Весьма громкое заявление, — сердито насупившись сказал ларолим, одетый в нарядный зелёный костюм с голубой рубахой, — но это ведь легко проверить. Скажи мне, ты сможешь изготовить мне новый радшель вместо того, который сломал мой подмастерье?

Через плечо у горожанина висела на широком ремне вместительная сумка тёмно-красной кожи. Он открыл её и достал ничто иное, как самый обыкновенный штангенциркуль со сломанной кареткой. Икар и все четверо микроразведчиков с такой прытью ринулись к измерительному прибору, что чуть было не столкнулись. Как самый опытный в такого рода вопросах, Икар тут же сделал заявление:

— Господа, этот измерительный прибор способен делать измерения с точностью до пяти сотых миллиметра.

— Эка невидаль, — усмехнулся Митяй, — я, между прочим, спокойно ловлю ангстремы и не становлюсь при этом в позу.

— Вот как раз в позу ты сейчас и встал. — Одёрнул его Бастан насмешливо — Для этого мира это уже огромное достижение.

Яннерик, взяв в руки сломанный штангенциркуль, внимательно осмотрел его и насмешливо ответил слесарю:

— Твой радшель был весьма неплох, пока не попал в руки какого-то болвана, но я всё же могу сделать ещё более точный. Этот мог измерять детали с точностью до пяти нурров, а я могу изготовить прямо сейчас такой, который будет иметь точность в одну десятую нурра, то есть в один нуррин, но это будет тебе стоить сто двадцать пять алвенаров. Заодно я могу починить твой старый радшель, чтобы твой подмастерье мог и дальше тренировать на нём руку.

— Сто двадцать пять монет? — Озадаченно спросил горожанин и, почесав затылок, кивнул — Хорошо, я согласен, но на чём я смогу это проверить? Извини, но я не взял с собой ни одного калибра.

Фермер из Стуана достал из-под прилавка свою сумку, вынул из неё изящную коробочку и, протягивая её слесарю, спросил:

— Тебя устроят эртуларские калибры, мехиор? Лично я доверяю им куда больше, чем нашим, ниранийским, хотя и они неплохи.

Мехиор раздумывал недолго. Калибры, изготовленные в Элтуларе, были серьёзным аргументом и Яннерик тотчас приступил к каннориджу. Вот тут-то разведчики и убедились в том, что этот фермер был всем фермерам фермер. За каких-то полчаса он не только превратил кусок рудного камня в расплавленный металл, но и изготовил из него методом ведловской формовки радшель длинной в четыреста пятьдесят миллиметров, причём с такой точностью, какая ещё совсем недавно не снилась машиностроительным предприятиям на Земле. Но более всего Митяя и его друзей поразило то, что Яннерик улучшил качество малрета чуть ли не втрое, что моментально оценил мехиор. Выложив на прилавок три большие монеты, отчеканенные из какого-то серебристо-голубого металла, он с поклоном сказал:

— Даже странно видеть, уважаемый талленар, что вы живёте в деревне вместо того, чтобы поселиться чуть ли не вершине холма Лоббер. Прекрасный канноридж, ничего не скажешь. Отдельное вам спасибо за то, что вы починили сломанный радшель.

Вскоре к прилавку Ланнерика подкатила небольшая двуколка, которую прытко тащил за собой рикша-трогер в синих портках. Из неё вышла нарядно одетая дама, волосы которой были уложены в замысловатую причёску и сразу же стала торговаться с ним. Она предложила за шкуру булара шестьсот алвенаров, но тот только вежливо улыбнулся в ответ и отрицательно помотал головой. Яннерик немедленно сказал красавице с удивительно светлым лицом:

— Побойтесь бога-повелителя, благородная майстана. Такая громадная шкура стоит не менее полутора тысяч.

Дама фыркнула и капризно сказала:

— Это слишком дорого, — но, услышав, как какая-то женщина подгоняет своего трогера, тут же воскликнула, — хорошо, я согласна!

Шкура тут же перекочевала в её двуколку и вторая майстана, которая даже привстала в двуколке, осталась с носом. Тем не менее она всё же подошла к прилавку в надежде на то, что у её соперницы не найдётся столько денег. Увы, она ошиблась. Первая майстана прихватила с собой кошель, в котором было тысяча семьсот алвенаров. Она хотела было купить себе ещё и рулон тонкой ткани, но вторая дама, властно положив руку на верхний рулон, буквально прорычала:

— Рагдар, я покупаю весь твой дейшад, — после чего ехидно добавила, — вот так-то, Шеннина-лоб-Танна. Уже сегодня я отправлю этот прекрасный дейшад в Дейтурию, где его покрасят самые лучшие мастера и ты первая прибежишь ко мне, но цена будет запредельно высока. — Повернувшись к ткачу, майстана сказала: — Ланер, если ты и дальше будешь продавать весь свой дейшад Дому Веннер, то я буду платить тебе по четыре алвенара за суннаг.

— Договорились, благородная майстана, — согласился рагдар, — но предупреждаю, скоро я привезу ещё более тонкий дейшад и он будет стоить дороже обычного. Зато он будет нежнее ветерка.

— Леонид с хохотом воскликнул:

— Да, мужики, чем дальше в лес, тем толще партизаны! Боже мой, а ведь я поначалу принял Яннерика за безграмотного феллаха.

— Не сомневаюсь, что ларолимы ещё не раз и не два удивят нас до полного опупения. — Весело сказал Митяй.

И тут же нарвался на язвительное замечание Бастана:

— Помнится мне, что какой-то заносчивый тип назвал ларолимов тупыми биороботами, неспособными создать хоть какую-то культуру.

Глава 9

В поисках Храма Знаний

Приближался рассвет. Митяй откинул лёгкое покрывало, с хрустом потянулся, напрягая мощное тело, и рывком поднялся упругого ложа. Не часто ему удавалось ложиться спать в такой прекрасной гостинице, как "Уютный дом матушки Соммарны". Поднявшись на ноги и сделав ещё несколько энергичных движений для разминки, разведчик направился в ванную, но наливать в ванну воды не стал и решил обойтись только душем. Сегодня их ждало много работы и немало важных встреч, ведь они добрались до Алвенны, а это был старейших из всех миров всей Алвенарии. Жалко только, что столь долгий путь, занявший почти пять лет, они проделали напрасно. Никаким Храмом Знаний в Алвенне даже и не пахло, но им и без него хотелось побывать в самом центре карманной Мегавселенной Алвенара, следов которого им также не удалось найти.

После душа, воспользовавшись каннориджем вместо полотенца и расчёски, заплетя длинные волосы в две сотни косичек, разведчик вернулся в спальную и стал одеваться. Вся его одежда была за ночь выстирана, подновлена и приведена в идеальный порядок служащими гостиницы, до которой они добрались вчера с наступлением темноты. Вот уже пять лет они выдавали себя за молодых даггенов из Нирании, одного из самых юных миров всей Алвенарии и побывали за это время в более, чем двухстах мирах, о чём наглядно свидетельствовали их косички. Четверо друзей, юных майстанов, решивших разыскать Храм Знаний — самая лучшая легенда для того, чтобы иметь возможность путешествовать по Нижним Мирам.

Когда-то, прибыв в Лоббер вслед за двумя сорбинарами и их женами, они провели в этом городе целых три месяца, собирая нужную информацию, но что самое главное, повстречали в нём даггенов. Двоих мужчин более, чем зрелого возраста — каждому стукнуло не менее трёх тысяч лет, а потому не только их память и мысли, но даже чувства и эмоции оказались для Творцов тайной за семью печатями. Выведать у них что-либо не вступив в разговор, было просто нереально, настолько могущественными канноридами они оказались, а "взламывать" блокировку было бы с их стороны свинством. Заинтересовать же собой даггенов тоже было весьма непросто.

Весь первый месяц они посвятили изучению той части Нирании, а это была почти её окраина, где начали свою разведку. В итоге Творцы с Земли узнали, что стать майстанами это не такое уж и сложное дело, достаточно совершить какой-нибудь подвиг, например отловить в Диких горах пару, тройку майров, но не просто отловить, а ещё и подчинить своей воле. Майры же были довольно редки даже в таких юных, практически девственных мирах, как Нирания. Может быть для всех остальных молодых ларолимов это была непосильная задача, но только не для Икара и четверых Творцов. Задачу упрощало также и то, что ни о какой переписи населения и тем более о паспортах и паспортных столах во всей Алвенарии даже и не слышали.