Бобби, плевать я хотел на то, что ты с понтом раскаялся и даже раскрыл за полтора года до своей кончины тайную подоплёку многих громких преступлений! Ты сядешь во французскую тюрьму и через пару лет сдохнешь в ней, если сердобольные французы не сунут тебя под гильотину раньше. Сдохнешь ты и в том случае, если ЦРУ вырвет тебя из лап французской контрразведки, а перед Дейром, при личной встрече, я ещё не раз покаюсь за то, что пустил в ход куэрнинг. Минуты мне вполне хватило, чтобы самым основательным образом рассмотреть бравого американского коммандера Бобби Стирлинга, одетого в щегольский мундир офицера торгового флота Франции, и прийти к окончательному выводу, что он мне совершенно не нравится. По-моему глубокому убеждению, а я весьма основательно изучил его досье, он просто был патологическим садистом и только потому так сильно тяготел к оперативной работе, а не к аналитике, и при этом очень ловко маскировал свою истинную сущность. Может быть его раскаяние и было искренним, но если этого типа не остановить сейчас, то за ним ещё долго будет оставаться кровавый след, ведь Бобби Стирлинг окончательно отойдёт от дел только в возрасте шестидесяти трёх лет и станет чуть ли не легендой ЦРУ.

Особенно прославился коммандер Стирлинг в Афганистане, где он курировал сразу несколько крупных банд моджахедов, но до этого успел наделать дел в Западной Европе. На борт «Клементины» его заставило подняться, чтобы стать временным капитаном судна, нанявшись к его собственнику и капитану Гастону Вальдеку помощником капитана на один единственный рейс в Турцию то, что на нём собралась очень уж одиозная компания и оно могло просто затонуть. Четыре агента французской разведки один другого краше с кротом в придачу, трое корсиканцев, не расстающихся с пистолетами даже в сортире, пятеро сотрудников турецкой разведки, но на самом деле тайных исламистов, верных последователей Саида Нурси, между прочим курда по национальности, но большого сторонника и теоретика шариата, и плюс ко всему четырнадцать человек самых разных национальностей, завербованных и обученных коммандером Стирлингом для проведения самых грязных тайных операций из числа уголовников, тесно связанных с террористами. Да, для того, чтобы «Клементина» взлетела на воздух с пустыми трюмами, при таком раскладе не требовалось даже взрывчатки, хватит всего одной ссоры.

Как и сам Бобби, все члены его «группы террора и устрашения» были неплохими моряками, но жуткими лодырями, турки и французы вообще являлись офицерами разведки в чине не ниже старшего лейтенанта, а трое корсиканских мафиози и вовсе испытывали к труду едва ли не почти такое же отвращение, как вся Корсика вместе взятая. Вот потому-то им и нужен был кок, видать прежний просто удавился с тоски, пока посудина шла из Марселя в Трабзон. Когда временный капитан Стирлинг подошел к дверям здания портового управления, я шагнул к нему и спросил с угодливой улыбкой на лице по-английски:

– Сэр, вы ведь капитан «Клементины»? Вам не нужен матрос на один рейс до Марселя? Я неплохой моторист, могу стоять у штурвала, а при случае помочь коку на камбузе или даже подменить его, вот только с документами у меня проблема. У меня их попросту нет, как, впрочем, и денег.

Коммандер Стирлинг, уже взявшийся рукой за ручку двери, отпустил её, повернулся ко мне и, внимательно разглядев с головы до пяток, ухмыльнувшись, ответил мне.

– Значит ты кок, парень. На каком судне служил?

– Ни на каком, сэр. – Честно ответил я и пояснил – Мне захотелось покататься по Европе на мотоцикле, но когда я доехал до Эрзурума, то меня ограбили какие-то вооруженные типы. Забрали мотоцикл, деньги и документа. Хорошо, что хоть вещи оставили. В общем я так и не смог подняться на мотоцикле на вершину Арарата. Зато на Монблане побывал.

Мои спортивные подвиги коммандера не интересовали и он, натянуто улыбнувшись, спросил меня:

– Почему же ты тогда говоришь, что кок? С невинной улыбкой я ответил:

– Сэр, но я ведь и в самом деле умею отлично готовить. Три года стоял у плиты в отцовском ресторанчике. Уж вы поверьте, готовлю я действительно отменно. Бобби Стирлинг кивнул и с насмешкой сказал:

– Хорошо, мы это проверим. Стой здесь и жди меня, парень.

Американец вошел в портовое управление и вышел из него через часа полтора вместе с каким-то толстым турком весёлым и довольным. С турком он немедленно попрощался, а мне кивнул и направился к причалу. Я схватил свою видавшую виды дорожную сумку, купленную для меня в Амстердаме и отправленную в Карс посылкой через почтовую службу «DHL». Через несколько минут я поднялся на борт судна и коммандер Стирлинг, он же капитан Хольмквист, передал меня в руки своего помощника, чернокожего верзилы-сенегальца Ману. Рожа у этого амбала, сверкающего золотыми зубами, была до жути злобная и вообще он был куда больше похож на гориллу, чем на человека. Правда, эта горилла, не смотря на опасно низкий лобик, всего каких-то два пальца над бровями, весьма сносно говорила по-английски. Внимательно осмотрев меня и чуть ли не ощупав взглядом, негр, шириной с пианино, презрительно ухмыльнулся и, оттопырив свои толстые губы, чуть ли не плюнул мне в лицо:

– Значит ты наш новый кок? Хорошо, сейчас я покажу тебе твою каюту, а затем отведу на камбуз. Посмотрим, что ты приготовишь нам на ужин, белый уродец.

Ох, как же мне захотелось прямо на палубе отметелить эту черномазую обезьяну, а потом пинками скатить её на причал по широким сходням и гнать до тех пор, пока этот мерзавец не залезет на какую-нибудь пальму. Вместо этого я промолчал, но всё же одарил Ману тяжелым взглядом. В банде Лорда, такое погонялово имел коммандер Стирлинг, сенегалец был главным силовиком, но на мой взгляд сильно проигрывал Володе Звягинцеву. Тот его и без всякого куэрнинга разорвал бы пополам, на одну ногу наступив, а за вторую дёрнув. Вскоре я понял, почему Ману так не любил коков. Просто у корабельного кока имелась небольшая каюта рядом с камбузом, а вся группа Лорда была вынуждена жить пусть и в просторном, но всё же общем кубрике. Всё правильно, за исключением тех моряков, кто должен стоять вахту, кок ложиться спать последним, а встаёт первым, просыпаясь в половине пятого утра, чтобы начать готовить завтрак для двадцати семи здоровенных мужиков.

Оставив свои вещи в каюте, одна стена в которой представляла из себя шкаф заставленный пластиковыми контейнерами с фиксирующимися крышками, заполненными специями, я направился на камбуз. Сухогруз «Клементина» был спущен на воду в Англии семь лет назад. Это было пусть и небольшое, но отличное судно, дизель-электроход. Поэтому все жилые и служебные помещения у него находились в кормовой надстройке, прямо под ходовой рубкой. В надстройке имелась даже дюжины кают, но в них поселились господа офицеры и мафиози. Три каюты для турок как раз в эти минуты освобождал от жильцов Бобби Стирлинг, а те истошно вопили, не желая съезжать. За что и поплатились. Лорд был отличный боец и быстро выставил их оттуда, надавав тумаков под громкий хохот остального интернационального экипажа, а точнее банды торговцев наркотиками и оружием, которую мне предстояло сдать французским властям. Мне некогда было любоваться на это зрелище, так как я сразу же стал осматривать камбуз и прилегающую к нему столовую.

Вообще-то «Клементина» не была чистым сухогрузом. Это судно скорее походило на экспедиционное из-за своих просторных помещений. Камбуз был прекрасно оборудован, а отличная столовая скорее походила на кают-компанию, причём роскошную, с большим столом в середине, за которым могла поместиться сразу вся команда, и ещё восьмью отдельными столами по углам. К тому же на судне имелось два просторных кубрика и всего на борт «Клементины» смогло бы подняться дюжин пять моряков, если не больше. При этом у неё имелось в передней части два вместительных трюма. Судно могло развивать скорость в двадцать шесть узлов, но обратный путь почему-то занял у Бобби Стирлинга целых девять суток. Наверное потому, что он петлял по Средиземному морю, как заяц, опасаясь, что власти какой-либо страны захотят поинтересоваться грузом. Опиум ведь был отличным товаром, тем более опиум высшего качества, который продавала французам религиозная секта «Нурджалар». Думая о том, сколько жизней спасу, если этот груз будет уничтожен полицией Марселя, я провёл ревизию всех холодильников и выяснил, что на обратном пути бандитам придётся жрать одну только кашу, да, ещё спагетти с небольшим количеством сыра и потому немедленно пошел разыскивать Ману.