Зато вечером, когда семеро братьев спали, она взяла их волчки и спрятала. Утром они искали их повсюду, но не нашли — так хорошо их запрятала мать. Тогда они побежали к лесу — думали, что волчки унес с собой их отец.

Тем временем мать завернула волчки в пальмовые листья и разложила их в ряд — семь свертков один за другим — в том месте, где сыновья привыкли брать свой обед без нее. Потом она пошла в лес, захватив еду для себя и своего мужа. По дороге видит, что сыновья ее уселись на берегу пруда удить рыбу, — они, конечно, не нашли в лесу своих волчков. Мать, не сказав ни слова, прошла мимо, они ее и не заметили.

А сыновья в тот день не поймали ни одной рыбки. Они сидели с удочками у озера, пока старший брат не сказал:

— Долго мы еще будем тут околачиваться? Мы даже краба не поймали… Пошли домой, мать уже приготовила нам обед. Пообедаем, а потом поищем наши волчки дома, наверное, мать их куда-нибудь спрятала. Собирайтесь скорее — надо поискать их, пока она не вернулась!

— Я не верю, что мать спрятала наши волчки, — сказал самый младший брат. — Наверное, пока мы спали, отец отнес их на небо, потому что мы не помогали ему работать.

Но другие братья стали смеяться над ним.

— Если бы отец унес наши волчки на небо, кто-нибудь заметил бы это, — сказали они. — Да ему до них и дела нет!

Они пришли домой и нашли сверточки с обедом в обычном месте. Ох, как они рассердились, когда развернули листья и увидели вместо обеда свои волчки! Им очень хотелось есть, а дома не было даже банана. Тогда старший брат предложил:

— Давайте бросим наших родителей, раз они не дают нам есть. Зачем нам тут оставаться и голодать?

— Куда же мы пойдем? — спросил младший.

— Мы вернемся обратно в страну богов, на небо, — решил старший брат. — Там куда лучше, чем здесь на земле!

— Мы возьмем туда наши волчки? — спросил младший брат.

— Нет, пускай они остаются на земле, — ответил старший. — Зачем они нам там?

— Что же мы будем делать на небе? — допытывался младший.

— Каждый должен выбрать себе занятие, — сказал старший. — На небе мы не будем больше бездельничать. Мы покажем нашим старикам, что мы настоящие дети богов. Мы можем работать только на небе, а не на земле.

— Лучше не придумаешь! — согласились другие.

С горной вершины взобрались они на небо.

Когда они туда пришли, старший брат сказал:

— Мы должны выбрать себе занятия. Но только — каждому свое. Я старший — мне начинать. Я хочу, чтобы меня слышали все люди на земле. Заговорю я — и на земле поднимется грохот, эхо проснется в горах, и все, даже наши старики, испугаются моего голоса.

Второй брат сказал:

— Перед тем как тебе говорить, я засверкаю глазами. Блеск будет такой сильный, что наши старики задрожат от страха.

— А я дохну так, что все на земле затрясется, — сказал третий брат, — даже деревья. Я буду дышать так сильно, что по воде пойдут волны, песок взовьется вверх, а отцу с матерью станет страшно.

— Когда ты дохнешь, я изрыгну на землю столько воды, что ручейки и реки не смогут вместить ее. Наши старики скажут, что пошел ужасный дождь, жутко им станет, — сказал четвертый брат.

— Я тоже буду лить на землю воду, — шагнул вперед пятый. — Ее будет столько, что она вырвет отцовские деревья с корнем и унесет их. И дом тоже унесет. Родители увидят, что реки вышли из берегов, и станут просить меня, чтобы я перестал.

— А когда ты услышишь это, брат, — сказал шестой, — я начну так сильно трясти землю, что она заходит ходуном. Всюду появятся расселины и трещины, деревья будут проваливаться в них, дом стариков тоже провалится. Страх овладеет ими, и они вернутся на небо.

— На кого вы злитесь? — вмешался младший брат. — Зачем пугать наших родителей? Зачем вы хотите прогнать их с земли — им там хорошо.

— Мы всюду искали наши волчки, а мать подала нам их вместо обеда, — сказал старший брат.

— Это верно, — согласился младший, — но ведь они наши родители. Давайте, раз уж мы вернулись на небо, оставим их в покое.

— Ну уж нет, мы от своего не отступимся, — ответили ему шестеро.

Так они и сделали. Первый брат стал громом, второй — молнией, третий — бурей, четвертый — дождем, пятый нес с бурей и дождем наводнение, а шестой вызывал землетрясение. Только младший брат не держал в сердце зла на родителей. Он был добрым сыном и не хотел, чтобы старики его боялись, но он обещал братьям тоже выбрать себе занятие, и вот стал он радугой.

А тем временем отец с матерью хватились своих детей и стали искать их. Семь дней и семь ночей они их искали. На седьмую ночь в лесу их испугала молния, а за молнией грянул гром. Потом хлынул проливной дождь, и буря пошла гулять по лесу. Непогода расходилась. Листья сыпались на стариков, словно кто-то обрывал их. Ветер гнул и ломал ветки, вырывал с корнем деревья. Реки и ручьи вздулись и хлынули из берегов, смывая все на своем пути. К рассвету буря утихла, но тогда в горах послышался глухой грохот. Задрожали отец с матерью, увидев, что высокая гора за лесом раскололась и все, что было на ней, провалилось в трещину. Тут взглянули они на небо и увидели многоцветную радугу, протянувшуюся через весь небосвод. Им показалось, что в радуге виднеется лицо их младшего сына. И послышался им его голос: «Мы все вернулись на небо, идите и вы к нам!» Тут только они поняли, что их семеро сыновей поднялись в страну богов.

Некоторое время они еще оставались на земле, но потом соскучились по сыновьям, и однажды, когда радуга снова появилась на небосклоне, они взобрались по ней на небо.

Шестеро братьев все еще сердились на родителей, но младший уговорил их помириться со стариками. С тех пор живут они в стране богов все вместе мирно и счастливо.

Клятва Массу ди Лалонга

 Когда-то случилась эта история в одной деревне возле города Рантепао.

Богатый крестьянин Массу ди Лалонг и красавица Дату Лаи Бонна полюбили друг друга, и, хотя не были женаты, стали они жить как муж с женой. Поклялись они друг другу: когда кто-нибудь из них умрет, другой тотчас отправится следом за ним.

И случилось так, что умерла Лаи Бонна. Кончился праздник погребения,[43] отнесли ее в пещеру. Только Массу не хотелось с жизнью прощаться, вслед за милой идти. Он про клятву и думать забыл.

Пришел однажды Доденг-горемыка добывать сок из сахарной пальмы,[44] что росла около пещеры Лаи Бонна. Вот стучит он по стволу и слышит — тихий-тихий женский голос зовет его по имени:

— Эй, Доденг, ты меня слышишь?

Удивился Доденг, прислушался — голос шел из пещеры сажени четыре над землей:

— Эй, Доденг! Помоги мне, передай мои слова Массу ди Лалонгу! Спроси его, почему он не умирает, почему не хочет идти за своей милой, Лаи Бонна. Было время — он клялся, что смерть не разлучит нас!

Доденг не знал, что и думать. Ему стало не по себе, он не сказал ни слова и, как кончил простукивать дерево, сразу пошел домой. Массу ди Лалонгу он ничего не сказал.

Утром он опять пошел к той же пальме. Только начал колотить по дереву, снова послышался голос:

— Доденг! Доденг! Ты передал вчера мои слова Массу ди Лалонгу? Спроси его, отчего он не хочет умереть вслед за своей милой, Лаи Бонна? Разве он забыл уже о нашей любви? Передай ему мои слова, Доденг!

Не один раз слышался Доденгу этот зов. Он скорей обил колотушкой ствол и пустился в обратный путь.

И на третий день вернулся Доденг к своей пальме. Едва он принялся стучать по дереву, как опять услышал — тихий голос Лаи Бонна повторяет прежние речи: