Помните, внуки мои, что тело человека — это его колесница, душа — его возница, а чувства — его кони. Влекомый теми добрыми конями, хорошо укрощенными, мудрый спокойно мчится по жизненной стезе, точно на колеснице, бдительный и преуспевающий. Ни гнев, ни гордость, ни тщеславие, ни оцепенение не отклоняют мудрого от высокой цели. Так будьте же мудры, и да не будет у вас врагов!

А теперь подойдите ко мне поближе, дабы я мог вкусить запах ваших голов.

Пандавы и Кауравы со слезами на глазах подошли к умирающему деду. Вдохнув запах их голов, завершив свои наставления, которые звучали для внуков как лучшая поэзия, Бхишма, сын Ганги и в прошлой жизни божественный Васу, испустил свой дух. Его драгоценные поучения были подобны прекрасным стихам, как говорят на Востоке — «нанизанным и рассыпанным».

46. Всесильная мантра

Когда закрылись глаза Бхишмы — лучшего из рода Бхараты, что было делать Дурьйодхане? В поисках поддержки он обратился к своему наставнику Дроне:

— Если ты желаешь осчастливить меня наилучшим из даров, возглавь мое войско, о неодолимый!

— Ты для меня так же дорог, как мой родной сын Ашваттхаман. Я готов выполнить любую твою просьбу и принести к твоим ногам любой дар, но ты должен знать, что та армия, в которой сын Деваки хоть и в облике скромного возницы, непобедима. Поэтому о таких кшатриях, как Арджуна и Юдхиштхира, говорят: «Тот, чей враг еще не родился». Даже я, их наставник, обучивший их всему, не смогу победить их в бою.

— Я не прошу тебя убить тех героев, но прошу полонить. Схвати живым Юдхиштхиру и доставь его сюда ко мне!

— Ты не желаешь смерти Юдхиштхире? — удивился Дрона. — По какой причине ты хочешь пленить его, но не желаешь отправить его в обитель Ямы? Очевидно, у тебя возник какой-то хитроумный план. Расскажи мне о нем.

— Я не желаю смерти старшего Пандава. Если Юдхиштхира будет убит, Арджуна в ярости, без сомнения, убьет всех нас. Если же мы возьмем в плен царя справедливости, армия противника будет деморализована, и тогда победа будет моей.

— Выслушай меня, о царь! Для того чтобы пленить Юдхиштхиру, нужно каким-то образом удалить с поля Арджуну. Я когда-то был его первым учителем, он с тех пор стал прославленным воином, который обладает неодолимым оружием, как божественным, так и человеческим. Говорю тебе: его не одолеют ни боги, ни асуры во главе с Индрой. К тому же я уже не молод. Только ты, сильный и молодой, можешь противостоять Арджуне.

— Но как? Ведь вооруженный своим луком «Гандива», он убьет меня. Ты же знаешь, что при помощи своего чудесного оружия он способен менять свой облик, становясь то огромным, то маленьким, вызывать облака, огонь, ветер, дождь и затем все это уничтожать.

— Да, оружие носящее имя носорога, непобедимо. Но я научу тебя, как использовать свой панцирь, чтобы быть неуязвимым. Этот золотой твой панцирь я завяжу на тебе при помощи мантр так, что никакие стрелы не смогут поразить тебя в сражении. Увлеки с поля боя Арджуну, и я приведу к тебе плененного Юдхиштхиру. Вот мое последнее слово.

Дурьйодхана, понимая, что гуру испытывает слабость к Пандавам и в душе не хочет проливать их кровь, дабы придать твердость его обещанию, разгласил по лагерю весть об их тайном уговоре.

И вот весть о том, что Дурьйодхана собирается пленить Юдхиштхиру, докатилась и до Царя справедливости. Царь, обеспокоенный этим и знающий, что Дрона владеет оружием Брахмы, поспешил к Арджуне:

— Ты должен сделать все, брат, чтобы сей план не мог осуществиться. Только ты можешь сразиться с Дроной и победить его в бою.

К его удивлению Арджуна ответил так:

— Я ученик Дроны и в каком-то смысле подобен его сыну. Я никогда первым не обрушусь на Дрону, раньше чем сам получу удар от него. Таково мое намерение. Наш гуру сам должен решить, как поступать. Я же не испытываю никакого гнева против него и, напротив, отношусь к нему с почтением и благодарностью. Только если он атакует меня, я вступлю с ним в бой. Он знает, что ради него я готов покинуть семью, родных и выполнить любое его желание.

Однако тот разговор, неприятный для Юдхиштхиры, слышал Кришна. Аватар цвета грозовой тучи, поразмыслив, предложил такой план:

— Арджуна, нельзя недооценивать противника. Дрона — обладатель оружия Брахмы и способен повергнуть даже самого сильного врага. Следует на их хитроумный замысел придумать ответный план, чтобы Дрона, обладатель небесного оружия и золотой колесницы, не встретив сопротивления от Арджуны, не пленил Юдхиштхиру и не перебил нас всех. Вот что. После того как будет убит его сын Ашваттхаман, он уже не будет сражаться. Таково мое мнение. Пусть кто-то скажет ему, что его сын погиб, и он откажется от боя.

— Но разве такой поступок достоин нас? Разве пристало нам произносить ложное слово? Разве это будет справедливо по отношению к наставнику? — поразился старший Пандав.

— Нельзя выиграть войну одной только справедливостью. Говорю тебе, царь, что если Дрона будет продолжать сражаться, отдаваясь своей ярости даже полдня, войско твое не устоит. В этих обстоятельствах и помня о многочисленных кознях, устроенных тебе Кауравами, ложь должна быть выше правды. Говорящий неправду ради спасения жизни других людей не получает соприкосновения с грехом.

На заре две армии вновь выстроились друг против друга. Поле Курукшетра в этот час выглядело величественно и торжественно. Воины облачены в наилучшие доспехи, слоны украшены попонами, колесницы позолочены и украшены венками и стягами. В обеих армиях бьют копытами наилучшие кони самых разных пород и мастей: желтой масти, бледно-красные, цвета соломенного дыма, золотистые, цвета шеи павлина, одинаковой масти с радугой, будто расцвеченные звездами, бобового цвета, со спинами цвета кислого молока, мастью подобные месяцу, напоминающие цвет лотоса, цвета журавлей, черноногие, с мордами подобными луне, а блеском схожие с тычинками лотоса.

На знаменах царей, выступивших на стороне противников, самые причудливые изображения: обезьяна со свирепым лицом и львиным хвостом, подпруга слона, великолепный бык, павлин, серебряный вепрь, жертвенный столб, огромный слон.

Только в первые минуты ратное поле выглядит стройно и величественно, но вот армии по сигналу сдвинулись, началась сеча, и поле быстро превратилось в страшное кровавое месиво.

Арджуна, в колеснице которого преданный Кришна, разит врага непринужденно и играючи, как будто он среди слабых женщин, а не посреди вооруженных смертоносных бойцов. В разгар битвы, когда кони его устали и изнемогли от жажды, тот несравненный воин пронзил землю златоперыми стрелами и образовал прелестное озеро, из которого могли напиться кони. Затем он, подобно небесному зодчему, прямо посреди сражения соорудил чертог из стрел, и кони, войдя в сей чертог, спокойно и безопасно утолили жажду на глазах у изумленной армии Кауравов. Из благородных животных удалилась вся усталость и дрожь, и они вновь были запряжены в колесницу, чтобы продолжить бой.

Вот Арджуна завидел Дурьйодхану и послал в его сторону тысячи стрел. Но они все были отражены его панцирем. Он вновь выстрелил, но ни одна стрела не коснулась того героя. Воин в недоумении посмотрел на своего возницу.

— Я думаю, Арджуна, — сказал Кришна, — что этот панцирь надет на сына Дхритараштры наставником Дроной. Только он знает секрет. Крепления панциря по краям составлены из мантр. В нем мощь трех миров. Его невозможно пронзить никаким оружием.

Тогда Арджуна послал стрелы сплошным потоком и иссек коней Дурьйодханы, затем его возниц, потом его чудесный лук и кожаный предохранитель, надетый на пальцы. Затем он стал разить колесницу врага и, наконец, ранил Дурьйодхану в обе ладони.

47. Обман