Наброски сцен, обозначенные Маяковским цифрами I, II, III и 1), записаны карандашом на отдельном двойном листе (с обеих сторон листа) с добавлением одного ординарного листа (сцены «I» и «II» обведены большой фигурной скобкой на полях рукописи). Следующий за этими четырьмя сценами большой отрывок без цифрового обозначения, разбитый на реплики с указанием действующих лиц, записан также карандашом на пяти двойных листах (с одной стороны листа); часть страниц осталась незаполненной. Два последних куска большого отрывка — без указания действующих лиц (начинающиеся словами «Не приехали» и «Завтрака не будет») — записаны на обороте последней из этих незаполненных страниц (чернилами).

Набросок «I», вероятно, соответствует шестой картине плана, набросок «II» — седьмой.

В наброске «I» советские служащие Смычкин, Краскуп (в большом отрывке он именуется Краскупер) и Спеценко уезжают из СССР в командировку в Латинскую Америку. Подготовка соответствующих костюмов. Мамаша Смычкина интересуется бытом своей родственницы Собакиной, уже давно живущей в Америке.

Действие наброска «II» происходит в Америке. Супруги Собакины, именуемые в Америке Соб. Акиными, повидимому, хотят удержать у себя ожидаемого из СССР Смычкина и в этом они рассчитывали на свою дочь. Ввиду ее отъезда в СССР решают нанять подставное лицо.

Цифрой «III» обозначен набросок восьмой картины плана, занимающей все третье действие. Очевидно, сюжет этой картины развертывается в разных местах, по крайней мере в двух: на улице и в квартире. Во всяком случае здесь несколько отдельных сценок — различные приключения только что приехавшей в СССР дочери Собакиных: поиски нужного дома, встреча с фининспектором, вечеринка, собрание жильцов квартиры или дома.

Возможно, что в репликах «Да вы сюда же привезли» — «Чего ж вы час ездили» — «У нас по-европейски только в одну сторону ездят» — имеется в виду ситуация, аналогичная сценке с линейщиком в четвертой части сценария Маяковского «Слон и спичка», который был написан в том же 1926 году (кадры 314–344; см. стр. 52–53 наст. тома.)

Дочь Собакиных никак не может освоиться с незнакомыми ей понятиями, бытом, не понимает сокращенных названий учреждений. Повидимому, ее принимают за другую, и это усиливает ее замешательство. В конце картины растерявшаяся девушка собирается уезжать обратно в Америку.

Набросок «1)» отвечает девятой картине, занимающей все четвертое действие.

Первые пять фраз — краткая предварительная наметка сцен большого отрывка, помещаемого после этого наброска. Таким образом то, что следует за этими первыми фразами, является продолжением большого отрывка.

Действие развертывается в Америке, в доме Соб. Акиных. Смычкин, Краскуп (Краскупер) и Спеценко приехали в Америку. Соб. Акины, приняв их, выходят из комнаты, затем появляется та, которая должна изображать дочь Соб. Акиных, — повидимому, это девушка, приехавшая из СССР (может быть, дочь Спеценко, прибывшая в Америку еще до приезда отца). Происходит игра в неузнавание. Вечером должно собраться общество, и приезжие примеряют американские костюмы.

Большой отрывок, не имеющий цифрового обозначения, отличается от остальных более детальной разработкой: это уже не наметка отдельных реплик и положений, а черновик сцены с построенным диалогом.

Как видно из сказанного выше, этот отрывок должен составлять начало девятой картины. В первой части его Соб. Акины готовятся к прибытию из СССР родственника Соб. Акиной Смычкина, которого они принимают за важную особу. Смычкин и его товарищи своими якобы советскими, а на деле мещански-приспособленческими манерами и выражениями приводят Соб. Акиных в недоумение. Но затем Соб. Акины решают, что «министр» желает сохранить инкогнито, и они считают себя обязанными соблюдать это инкогнито.

Два последних куска — телефонные разговоры Соб. Акиных со своими знакомыми.

Евреи на земле (стр. 425). Беловой автограф.

Впервые напечатано в сборнике: В. В. Маяковский, Кино, Госкиноиздат, [М.] 1940.

Надписи к культурфильму «Евреи на земле» были написаны Маяковским в июле — августе 1926 года во время пребывания в Крыму. Сценарий был написан В. Б. Шкловским, фильм заснят ВУФКУ по поручению ОЗЕТ (Общества землеустройства евреев-трудящихся), режиссер — А. М. Роом.

Местечковый «Мюр и Мерилиз». — Разве это селедка? — Мюр и Мерилиз — англичане, владельцы большого универсального магазина в Москве (теперь в этом и в соседнем зданиях помещается универмаг Мосторга). Сравни в стихотворении «Еврей», опубликованном несколькими месяцами позже:

Радио-Октябрь (стр. 428). «Радио-Октябрь» (отдельное издание).

Написано совместно с О. М. Бриком: Маяковскому принадлежала стихотворная часть, Брику — прозаическая.

Договор на написание «Радио-Октября» был заключен с Московским театральным издательством 6 сентября 1926 года. Пьеса написана в сентябре — октябре. Постановки «Радио-Октября» подготовил к девятой годовщине Октябрьской революции ряд групп (эстрадных коллективов) «Синей блузы», выступавших в рабочих клубах и на концертных площадках.

Редакция журнала «Синяя блуза» переработала пьесу применительно к первомайскому празднику: текст был частично изменен и дополнен стихотворением Маяковского и Н. Н. Асеева «Первый первомай» (см. т. 7 наст. изд., стр. 373). В таком виде под названием «Радио-Май» пьеса была напечатана в этом журнале (М. 1927, № 5–6 [53–54], март).

«Радио-Май» в переработке и в переводе на польский язык Бруно Ясенского был поставлен на «Польской сцене» в Париже (1929), а затем в существовавшем в Киеве Первом государственном польском театре. После второй мировой войны «Радио-Октябрь» ставился в самодеятельных театральных коллективах Польши.

В 1957 году в связи с подготовкой VI Всемирного фестиваля молодежи и студентов «Радио-Октябрь» с изменениями и с включением отрывков из других произведений Маяковского под названием «Радио-Фестиваль» был разыгран студентами третьего курса актерского факультета ГИТИС (Гос. института театрального искусства им. А. В. Луначарского, Москва) под руководством И. В. Петрова.

Один из игровых моментов третьей картины «Радио-Октября» («все падают, как карты, друг на друга») был с некоторым изменением использован Маяковским во вводной ремарке ко второму действию «Бани» («просители копируют движения друг друга, как валящиеся карты»).

Сцена четвертая. «Мадам, силь ву пле. А ля контрданс» — «Сударыня, пожалуйста на кадриль» (искаж. франц.).

Инженер д’Арси (стр. 446). Машинопись (БММ).

Частично (кадры 1-26, 185–204, 281, 314, 412–415, 524–546) впервые напечатано в статье: А. Февральский, Неизвестный сценарий В. В. Маяковского, журн. «Искусство кино», М. 1955, № 5, май. Полностью печатается впервые.

5 августа 1927 года, находясь в Ялте, Маяковский заключил с ялтинской фабрикой ВУФКУ договор, первый пункт которого гласил: «В. В. Маяковский обязуется до 25 августа 1927 года представить ВУФКУ художественный, вполне законченный, кадрированный сценарий на тему т. В. Горожанина „Борьба за нефть“». В. М. Горожанин (это был знакомый Маяковского, работник ГПУ Украины, хорошо осведомленный в вопросах международной политики), на обороте договора написал: «Согласен передать кинотему «Борьба за нефть» тов. В. Маяковскому на условиях совместной обработки сценария…» Сценарий был сдан точно в обусловленный срок — 25 августа 1927 года, однако поставлен не был.

В основу сценария положены действительные факты захвата персидской (иранской) нефти английским империализмом, но некоторые исторические обстоятельства изменены авторами сценария и иногда довольно значительно. Прежде всего это относится к герою сценария. Существовавший в действительности д’Арси (1849–1917) звался не Пьер д’Арси, а Вильям Нокс д’Арси. Он жил не в Канаде, а в Англии и в Австралии и в 1901 году был уже не молод. Являясь капиталистическим предпринимателем, он не сам разведывал нефть в Иране, а посылал туда геологов. Он был не жертвой, а агентом английского империализма.