[1927]
Рифмованные лозунги*
Возможен ли
социализм
в безграмотной стране?
— Нет!
Построим ли мы
республику труда?
— Да.
Чтоб стройка
не зря
была начата́,
чтоб не обрушились
коммуны леса —
надо,
чтоб каждый в Союзе
читал,
надо,
чтоб каждый в Союзе
писал.
На сделанное
не смотри
довольно, умиленно:
каждый девятый
темен и сер.
15,
15 миллионов
безграмотных
в РСФСР.
Это
не полный счет
еще:
льются
ежегодно
со всех концов
сотни тысяч
безграмотных
юнцов.
Но как
за грамотность
ни борись и ни ратуй,
мало кто
этому ратованию
рад.
Сунься
с ликвидацией неграмотности
к бюрократу!
Бюрократ
подымет глаза
от бумажных копаний
и скажет внятно:
— Катись колбасой!
Теперь
на очереди
другие кампании:
растрата,
хулиганщина
с беспризорностью босой.
Грамота
сама
не может даться.
Каждый грамотный, ты, —
ты
должен
взяться
за дело ликвидации
безграмотности
и темноты.
Готов ли
ты
для этого труда?
— Да!
Будут ли
безграмотные
в нашей стране?
— Нет!
[1927]
Маленькая цена с пушистым хвостом*
Сидит милка
на крыльце,
тихо
ждет
сниженья цен*
да в грустях
в окно коси́тся
на узор
рублевых ситцев.
А у кооператива
канцелярия —
на диво.
У него
какой-то центр
составляет
списки цен.
Крысы канцелярские
перышками ляскают,
и, зубами клацая,
пишет
калькуляция.
Вперили
очков тарелки
в сонмы цифр,
больших
и мелких.
Расставляют
цифры в ряд,
строки
цифрами пещрят.
Две копейки нам,
а им
мы
нулечек округлим.
Вольной мысли
нет уздечки!
Мало ль что —
пожары,
ливень…
На усушки
и утечки
набавляем
восемь гривен.
Дети рады,
папа рад —
окупился аппарат.
Чтоб в подробность не вдаваться,
до рубля
накинем двадцать.
Но —
не дорожимся так;
с суммы
скинули пятак.
Так как
мы
и множить можем,
сумму
вчетверо помножим.
Дальше —
дело ясненькое:
набавляем
красненькую.
Потрудившись
год,
как вол,
объявил,
умен и зорок:
рубль и сорок —
итого
получается два сорок.
— Где ж два сорок? —
спросишь вра́ля.
Ткнет
рукою
в дробь: смотри!
— Пиво брали?
— Нет, не брали.
— Ах, не брали?!
Значит — три. —
Цены ситцев,
цены ниток
в центрах
плавают, как рыбы.
Черт их знает,
что в убыток!
Черт их знает,
что им в прибыль!
А результат один:
цена
копеечного ростика
из центров
прибывает к нам
с большим
пушистым хвостиком.
А в деревне
на крыльце
милка
ждет
сниженья цен.
Забрать бы
калькуляции
да дальше
прогуляться им!
[1927]
Английский лидер*
Тактика буржуя
проста и верна:
лидера
из союза выдернут,
«на тебе руку,
и в руку на»,
и шепчут
приказы лидеру.
От ихних щедрот
солидный клок
(Тысячу фунтов!
Другим не пара!)
урвал
господин
Вильсон Гевлок*,
председатель
союза матросов и кочегаров.
И гордость класса
в бумажник забросив,
за сто червонцев,
в месяц из месяца,
речами
смиряет
своих матросов,
а против советских
лает и бесится.
Хозяйский приказ
намотан на ус.
Продав
и руки,
и мысли,
и перья,
Вильсон
организовывает Союз
промышленного мира
в Британской империи.
О чем
заботится
бывший моряк,
хозяина
с рабочим миря?
Может ли договориться раб ли
с теми,
кем
забит и ограблен?
Промышленный мир? —
Не новость.
И мы
приветствуем
тишину и покой.
Мы
дрались годами,
и мы —
за мир.
За мир —
но за какой?
После военных
и революционных бурь
нужен
такой мир нам,
чтоб буржуазия
в своем гробу
лежала
уютно и смирно.
Таких
деньков примирительных
надо,
чтоб детям
матросов и водников
буржуя
последнего
из зоологического сада
показывали
в двух намордниках.
Чтоб вместо
работы
на жирные чресла —
о мире
голодном
заботиться,
чтоб вместе со старым строем
исчезла
супруга его,
безработица.
Чтобы вздымаемые
против нас
горы
грязи и злобы
оборотил
рабочий класс
на собственных
твердолобых.
Тогда
где хочешь
бросай якоря,
и станет
товарищем близким,
единую
трубку мира
куря,
советский рабочий
с английским.
Матросы
поймут
слова мои,
но вокруг их союза
обвился
концом золотым
говорящей змеи
мистер
Гевлок Ви́льсон.
Что делать? — спро́сите.
Вильсона сбросьте!