Горячее дыхание Алекса обожгло ей ухо и, будто электрический ток, пронзило с ног до головы. Глаза ее затуманились, встретившись с его уверенным взглядом; каждое его почти неощутимое прикосновение превращалось в настоящую пытку. Он даже не касался ее тела, однако ее пронзило такое острое желание, что она едва дышала.

Не найдя сил на более или менее внятный ответ, Хоуп лишь приподняла голову и крепко прижалась к его губам.

Наконец они оторвались друг от друга, и его серые глаза встретились с ее голубыми.

— Я хочу… — Горло у нее перехватило.

— Чего-нибудь новенького?

Наверное, она ослышалась. Ее поразил даже не столько смысл сказанного, сколько его презрительный тон. Хоуп изо всех сил закусила губу, чтобы не расплакаться в голос. Подтянув колени к груди, она быстро перекатилась на бок и, хотя ноги дрожали самым предательским образом, сумели-таки встать.

Если бы она оглянулась, Алекс увидел бы слезы, катящиеся у нее по щекам; поэтому она не стала оглядываться.

— Кого она пригласила?

Кажется, Бет Лейси не обратила внимания на ужас в голосе дочери.

— Алекса Мэтьюсона, милая, чтобы сравнять число гостей. Если не ошибаюсь, они с Адамом старые друзья. Ты же знаешь — теннис и все такое.

— Да-да, — машинально откликнулась Хоуп.

— Я сказала Анне, что вы с Алексом поладили на свадьбе Линды. Скажи мне лучше вот что: испечь лимонный торт или обойтись шоколадными пирожными? — Не дождавшись ответа, Бет нетерпеливо вздохнула. — Я же говорила тебе, Хоуп, — я обещала Анне привезти десерт. У Анны и без гостей хлопот полон рот. По крайней мере она приглашает только родных; и Алекса, разумеется.

И Алекса!

Хоуп кивнула. Она знала Анну — ей не объяснишь, почему не надо приглашать Алекса, не вдаваясь в унизительные подробности. Есть только один выход.

— Мам, извини, я вспомнила об одном деле. — Она вылезла из уютного кресла.

— Куда ты?

Хоуп лишь слабо улыбнулась.

— Я ненадолго. Можно я возьму твою машину? До «Мэтьюсон моторе» она домчалась в рекордное время, всунула материну колымагу в просвет между «мерседесом» и «линкольном» и, слегка насвистывая, уверенным шагом направилась ко входу. Только сестры знали, что Хоуп насвистывает, когда ей страшно, — но сестер поблизости не было.

Девушка в приемной подняла голову и ахнула от неожиданности.

— Мисс Лейси! — Глаза у нее округлились. — Могу я вам чем-нибудь помочь? — Профессиональная выучка взяла верх над эмоциями.

— Мне бы хотелось повидать Алекса. — Сейчас главное — не стушеваться и на полную катушку воспользоваться своей известностью.

— Мистера Мэтьюсона?.. — На лице секретарши отразилось сомнение. — А вы договаривались о встрече?

— Мне хочется сделать ему сюрприз.

— Даже не знаю…

— Собственно говоря, — заговорила Хоуп, облокачиваясь о стойку, — мы хотели вместе поужинать, на у меня ничего не получается. Вот я и заехала пригласить его на ранний ленч.

— Понятно. Ну, если так…

Войдя в кабинет, Хоуп плотно затворила за собой дверь и задавила в зародыше нарастающий страх.

Впрочем, она зря беспокоилась: Алексу, похоже, было бы все равно. Явись она к нему в чем мать родила — и тогда не чувствовала бы себя более беззащитной.

В упор глядя на нее, он неспешно расстегивал просторный комбинезон, под которым обнаружились темно-серые брюки, белоснежная рубашка и шелковый галстук. Сквозь тонкую ткань просвечивали темные волоски на груди, а рукава не могли скрыть великолепную мускулатуру. В горле у Хоуп пересохло.

— Полагаю, вы догадываетесь, почему я здесь.

— Боюсь, вы переоцениваете мои экстрасенсорные способности.

— Ужин. — Она не собиралась играть с ним в кошки-мышки, да у нее ничего бы и не вышло — оказавшись с ним наедине, Хоуп вновь почувствовала, как ее тянет к нему.

— Ах, ужин… — Он уселся в кожаное кресло возле массивного стола, занимавшего чуть ли не полкомнаты.

— Не приходите.

— Что?.. Прошу прощения, я совсем забыл о хороших манерах, — присаживайтесь, пожалуйста.

— Забыть можно только то, что знаешь, — огрызнулась она. — Кроме того, я не собираюсь тут рассиживаться. Не обольщайтесь — ваше общество не доставляет мне никакой радости.

— Если это так, какого черта вы тут делаете? — Он прищурился, рассматривая ее. Хоуп содрогнулась.

— Я просто хочу, чтобы вы проявили благоразумие. Уверена, вам так же хочется провести вечер в моем обществе, как мне г в вашем.

— Если вам так противно меня видеть, зачем вы вообще сюда явились?

— Я уже сказала…

— А вам не пришло в голову просто позвонить? — резко прервал он ее.

Хоуп несколько раз беззвучно открыла рот.

— Я… я об этом не подумала.

— Ну разумеется…

Откровенно понимающее выражение у него на лице взбесило ее.

— Если вам кажется, что я воспользовалась предлогом, чтобы увидеть вас, — с презрением отозвалась Хоуп, — так вы глубоко ошибаетесь!

— Вот это уже интересно, — вслух подумал он, уперев подбородок в кончики сложенных вместе пальцев.

Невозможно было смотреть на его руки, не представляя, как… Спокойно, главное — не терять самообладания.

— Так вы пойдете на ужин? — Голос прозвучал ровно. «Молодец!» — похвалила она себя.

— Ну, не могу же я отказаться, если меня позвали в крестные Джо.

— Быть не может! — Хоуп откинула со лба прядь волос. — А меня — в крестные матери.

— Какое совпадение! — Он по-волчьи усмехнулся.

— Ему еще смешно! — не выдержала она. На лице Алекса впервые за все время разговора вдруг возникло серьезное выражение.

— Отнюдь, — отрезал он, — мне вовсе не смешно, однако я не собираюсь оскорблять отказом старых друзей только потому, что они имеют несчастье быть родственниками пустоголовой маленькой потаскушки вроде вас! Виноват, — поправился он, окидывая ее неспешным взглядом. — Не такой уж и маленькой…

Хоуп на секунду зажмурилась — надо держаться!

— Я напрасно теряю время. — Она повернулась на каблуках и выскочила кабинета. — Простите, где тут выход? — обратилась она к секретарше.

— Налево по коридору и к лифту. Вы спешите?

— Спешу.

— Тогда можете выйти через сборочный цех — направо до конца коридора и вниз по лестнице.

Не замечая взглядов рабочих, Хоуп почти бегом добралась до двойных дверей и, не услышав предостерегающего крика, вдруг ощутила под ногами пустоту.

«Вот теперь полагается лишиться чувств», — пронеслось в голове, когда она шагнула в темноту, а затем ощутила нестерпимую боль. Где-то наверху щелкнул выключатель, и смотровая яма озарилась ослепительным светом. Хоуп еще хватило на то, чтобы не закричать, а лишь слабо застонать в ответ на гул испуганных голосов.

— Позовите босса!

«Лучше „скорую“ — мелькнуло в затухающем сознании, и она впервые в жизни лишилась чувств.

Глава 3

— Хоуп! Хоуп! — кто-то бережно трогал ей лоб. Она вдохнула аромат лимонного лосьона и еще чего-то неуловимо знакомого. Алекс!

— Я в порядке… — Она с, усилием открыла глаза.

— Лучше бы она была без сознания — боль, должно быть, адская.

Это было правдой — болело все тело. Она попробовала пошевелиться и поняла, что хуже всего обстоит дело с левой ногой.

— Что со мной?

— Похоже, вы сломали ногу, — будничным тоном сообщил Алекс. — Еще где-нибудь болит?

— Везде, — пожаловалась она. Ей вдруг нестерпимо захотелось плакать. — А я тут на Мальдивы собралась… купальники показывать… — она попыталась улыбнуться сквозь слезы.

— «Скорая» сейчас будет. Держитесь. — Хоуп скорее почувствовала, чем увидела, что он собрался уходить, и беспокойно пошевелилась. — Ради Бога, Хоуп, не двигайтесь.

— Обещай, что не уйдешь, — она прошептала это еле слышно и на удивление цепко схватила его за руку.

На лице Алекса промелькнуло изумление; он замер и уставился на ее крепко сжатые пальцы.

— Обещаю.

Хоуп облегченно вздохнула.

Когда прибыла «скорая», ей пришлось выпустить руку Алекса, и слезы снова покатились градом.