В связи с перемирием весь 1808 год эскадра простояла в Севастополе. Лишь малые суда высылались в море в крейсерство к сулинским гирлам Дуная. Во время перемирия крепость Анапа была вновь занята турками. В начале июня 1809 г. отряд судов под командой капитан-лейтенанта Перхурова был направлен к Анапе. В его составе были: корабль «Победа», два фрегата, бомбардирское судно, транспорт и требака (гребное судно). На судах было 1150 человек десанта. 15 июня крепость была занята без сопротивления. В Анапе остались русский гарнизон и бомбардирское судно. После занятия Анапы «Победа» и «Лилия» 23 июня вернулись в Севастополь, а оставшиеся суда еще некоторое время крейсировали у восточного берега Черного моря, блокируя Суджук-Кале.
В связи с занятием наличными сухопутными войсками прибрежных городов Кюстенжи и Мангалии к румелийскому берегу были посланы три фрегата и бриг под начальством капитан-лейтенанта Стули, которому предписывалось «прикрывать берега, занятые нашими войсками, наносить по всей возможности вред неприятелям, истреблять их суда и распространять страх на них около самой Варны». Но, к сожалению, энергичная деятельность ограничилась только предписанием. Увидев турецкую эскадру, состоящую из 33 судов (1 корабль, 2 фрегата, 1 корвет и 29 малых судов), Стули отправил в Севастополь бриг с донесением о появлении турок, а сам продолжал держаться около Варны, где встретил неприятельский отряд из пяти кораблей, в числе которых было два 100-пушечных. Но турки почему-то на наши суда не обратили внимания и к вечеру скрылись из виду.
Один только 36-пушечный фрегат «Назарет», входивший в отряд Стули, не разобрав сделанного начальником отряда сигнала о повороте, отделился от отряда и с рассветом 4 октября оказался среди неприятельских судов. Два корабля, 100-пушечный и двухдечный, пройдя с подветренной стороны фрегата, сделали по нему несколько выстрелов, но, не продолжая боя, дали ему возможность удалиться. В донесении командира «Назарета» лейтенанта Ланге этот случай представлен таким подвигом, каким впоследствии прославился бриг «Меркурий». На самом же деле раскрытые следствием подробности этого случая доказали растерянность командира и готовность его сдаться противнику, отсутствие на фрегате должной дисциплины, ссоры и интриги, бывшие между Ланге, начальником отряда Стули и также между офицерами фрегата. После разбора дела генерал-аудиториат присудил командира и четырех офицеров разжаловать в матросы, но впоследствии офицеры были помилованы, и разжалован только один командир.
Отряд из Севастополя, прибывший на помощь Стули, не решился атаковать в Варне превосходящую его по силам турецкую эскадру. Дело затянулось. Из Севастополя был послан к Варне еще отряд, который, не найдя ни турок, ни первого отряда, возвратился в Севастополь.
В 1809 г. из Херсона в Севастополь перешли новопостроенные корабли; 110-пушечный «Полтава» и 74-пушечный «Мария».
В конце 1809 г. у большого начальства вновь появилась мысль о высадке десанта в Босфор в начале 1810 г. Но дальше болтовни и пустой переписки дело не пошло. Мало того, в начале 1810 г. в верхах возникли слухи о возможном проходе британского флота через Проливы, что вызвало у начальства «неспокойное состояние духа». Откуда взялся слух, установить не удалось, но турки вовсе не собирались пропускать англичан.
Действия русских войск против турок на Кавказе не имели принципиального значения в ходе войны, поэтому мы их не выделяем в отдельную главу, а скажем лишь несколько слов. В 1806 г. Александр I назначил командующим Кавказской армией престарелого графа И. В. Гудовича (1741—1820). Гудович в основном воевал с чумой и персами, а боевые действия с турками ограничивались незначительными столкновениями. Весной 1809 г. Гудович был смещен и отправлен главнокомандующим в Москву с производством в генерал-фельдмаршалы. Командующим на Кавказе был назначен генерал Тормасов. К этому времени Кавказская армия состояла из двух пехотных дивизий, четырех гарнизонных, пяти драгунских и двенадцати Донских казачьих полков, общей численностью 43 тысячи человек при 100 орудиях. Большая часть этих войск находилась на Северном Кавказе и занималась усмирением горцев, а меньшая — в Закавказье: в Грузии и в отбитых у персов частях Азербайджана и Армении. В таких условиях Тормасов вынужден был придерживаться обороны. Исключение представило собой занятие крепости Поти. В начале 1810г. Тормасову удалось уговорить владетельного князя Абхазии Келешбея Шервашидзе принять подданство России. Однако его сын Арслан-бей подбил часть абхазов на мятеж, убил своего отца и овладел крепостью Сухум. Второй сын Сефер-бей остался верен России и выступил против брата.
На подавление восстания 19 июня 1810 г. из Севастополя вышел отряд кораблей под началом капитан-лейтенанта Додта. В составе отряда были 66-пушечный корабль «Варахаил», два фрегата, требака и две канонерские лодки. На корабли был посажен батальон морской пехоты. 9 июля отряд подошел к Сухумской крепости на ружейный выстрел, стал на якорь и открыл огонь. После двухдневной бомбардировки крепость была разрушена и занята русским десантом. В ходе кровопролитного боя в городе и крепости русские потеряли убитыми и ранеными 109 человек. В крепости было взято 62 пушки и более тысячи пудов пороха. Затем отряд кораблей Додта двинулся к укреплению Суджук-Кале и овладел им. 5 августа 1810 г. отряд вернулся в Севастополь. Таким образом, турки были вытеснены со всего побережья Черного моря от Керченского пролива до Поти.
Покончив с турками и их союзниками в западном Закавказье, Тормасов целиком переключился на операции против персов.
В июне 1810 г. в Севастополе были получены сведения о выходе из Босфора большой турецкой эскадры. 30 июня на поиск неприятеля была отправлена эскадра контр-адмирала А. А. Сарычева. В ее состав вошли корабли «Полтава», «Ратный», «Мария», «Анапа», «Правый» и «Победа»; фрегаты «Крепкий» и «Лилия»; и один бриг. По неясным причинам Ф.Ф. Веселаго зачислил «Крепкий» и «Лилию» в 54-пушечные корабли{46}. «Крепкий» имел 54 пушки, но был фрегатом, а «Лилия» вообще имела 36 пушек.
Так как, по имевшимся сведениям, одна часть турецкой эскадры пошла к анатолийскому берегу, а другая — к румелийскому, то Сарычеву предписывалось сначала атаковать первый отряд, а потом второй. При осмотре анатолийского берега ни в Синопе, ни в Самуне турецких судов не оказалось. А между тем 11 июля турецкий отряд в составе 9 кораблей и 6 фрегатов подошел на вид Севастополя и простоял там три дня. Но одно появление турок воодушевило крымских татар. Вооруженные конные отряды начали собираться в Байдарской долине, чтобы в случае высадки десанта помочь туркам.
Эскадра же Сарычева от Самсуна пошла к Варне и попала в шторм, а точнее, в свежую погоду. В правление маркиза де Траверсе корабли почти не ремонтировались, а деньги и материальные принадлежности для ремонта разворовывались. Одним из результатов этого стали серьезные повреждения эскадры Сарычева. Многие суда потеряли стеньги и реи, мачты треснули, разошлись обшивные доски, часть болтов в наборе корпуса вышла из своих мест. Большая часть повреждений произошла от гнилости дерева рангоута. Сарычев, видевший сам обломок стеньги с корабля «Полтава», писал в частном письме к Языкову: «Удивляюсь, как она (стеньга) не слетела еще в гавани от тяжести наложенного на нее рангоута». 26 июля эскадра кое-как добралась до Севастополя.
9 августа эскадра Сарычева вновь вышла в море и двинулась к Варне. Сарычеву было предписано совместное сухопутными силами взять эту крепость. Но, подойдя к Варне, Сарычев не обнаружил там турецких кораблей. О русской армии тоже не было ни слуху ни духу. Высаживать десант и брать крепость без сухопутных войск Сарычев не решился и 16 августа ушел в Севастополь.
На рассвете 17 августа русские увидели вблизи себя турецкую эскадру в составе восьми кораблей, двух фрегатов и брига. Турки поставили все паруса и начали уходить. Сарычев поначалу отправил за ними свои наиболее быстроходные суда — четыре корабля и фрегат. Погоня длилась до вечера. Головные корабли даже обстреляли концевые корабли турок. Но потом Сарычев чего-то испугался и велел прекратить погоню.