Вместо форсирования скалистой преграды, Блейд двинулся вдоль горного хребта. Он был отлично снаряжен; палустар защищал его от всех опасностей, а пара не знающих промаха дротиков обеспечивала пищей. Черный стержень для охоты не годился, так как после его применения от дичи оставались лишь пепел и пыль. Опробовав раздругой эту жуткую игрушку, разведчик засунул ее подальше в мешок и решил не вытаскивать без крайней необходимости.
Он шел и шел вдоль стены серо-коричневых утесов, пока лес не сменился саванной, а саванна — засушливой степью. Пару раз на него выскакивали небольшие отряды кочевников — в одном было три человека, в другом — пять. Блейд перебил первую группу эссами и обзавелся кривым мечом, луком и тремя дюжинами стрел; после этого проблем со вторым отрядом степных удальцов не возникло.
Наконец он вышел к Зиртанской твердыне и, припрятав свое снаряжение, отправился наниматься на имперскую военную службу. Солдаты империи были нужны всегда, особенно такие бравые здоровяки, каким выглядел Блейд; и ровно через десять минут после того, как разведчик стукнул рукоятью меча в ворота, он уже стоял перед суровыми очами его твердости полковника Халтаха.
Правда, тут его ждал сюрприз. Не успел Халтах как следует оценить богатырские стати нового наемника, как к пришельцу бросился десятник Гворд. Блейду пришлось пережить страшные секунды; под руками у него были только меч да лук, а запертые крепостные ворота он мог проломить разве что собственной головой. Но десятник не искал возмещения за обиды, и хорошо помнил, кому обязан жизнью. Он ринулся к разведчику не с ножом, а с объятьями; потом же, глядя ясными очами в лицо его твердости, доложил, что пришелец его давний дружок из Кадам-Тхара и опытнейший мечник.
Старый Халтах на слово не верил никому. Любуясь видом из восточного окна своих покоев, Блейд ухмыльнулся, припомнив, какую проверку устроил ему полковник. Она стоила зиртанскому гарнизону пары свороченных челюстей, одной сломанной ноги, одной колотой раны и невероятного числа царапин, которыми он разукрасил физиономии, руки и плечи своих противников. Зато, когда Халтах принял его на службу десятником, восемь их неустрашимостей едва не передрались за честь видеть его в составе своих рот. В армии Кхастры ценили хороших бойцов.
Через четыре дня патрули донесли, что довольно крупная группа кочевников продвигается в направлении ущелья. Полковник отправил на перехват роту, в которую попал Блейд — он выбрал это подразделение, потому что там служил Гворд. По словам десятника, кадамтхарский генерал проявил к нему необычайную милость, отправив в пустыню. Вначале предполагалось более строгое наказание за потерю людей и проигранную схватку — Потанские болота, где служили самые отпетые штрафники. Но, после ночной резни, когда с чародеями не сумел справиться целый легион, его свирепость переменил решение. Что спрашивать с простого десятника, если высшие офицеры проиграли бой, положив сотню солдат? И Потан для Гворда был заменен Зиртом.
Конная имперская рота ураганом налетела на кочевников, перебила треть, а остальных погнала в пустыню. Лошади у солдат были крепче степных кляч, оружие — лучше, а дисциплиной и мастерством рубки они не уступали лучшим кирасирским эскадронам наполеоновских армий. Казалось, разбойники обречены; но их демарш — и атака, и последующее отступление был всего лишь хитрой игрой. За барханами скрывалось настоящее войско, тысячи две всадников на длинноногих мохнатых зверях жуткого вида, показавшихся Блейду помесью верблюда с бизоном. Роту окружили, началось истребление, и его неустрашимость капитан пал одним из первых.
Если б не Блейд, имперцам пришел бы скорый конец. Он принял команду, и когда первый натиск был отражен, ссадил бойцов с лошадей. За несколько минут они возвели круговую баррикаду из мертвых тел и конских трупов, прирезав и половину своих скакунов. Во время последующих атак этот вал становился все выше и выше, ибо бойцы Блейда, засевшие за ним, вовсю работали копьями и длинными кавалерийскими палашами. В центре укрепления разожгли огромный костер из седел, упряжи, колчанов и свежих конских шкур, которые давали массу дыма; к счастью, этот сигнал был замечен в крепости, и его твердость лично прибыл на выручку с тремя ротами.
Когда солдаты обратили врагов в бегство, Халтах обревизовал форт Блейда и принял его доклад. Убедившись, что все сказанное соответствует действительности, он приподнял седую бровь и рявкнул; «Клянусь рогами и копытами Бартола!», после чего произвел героя дня в их неустрашимости. Блейд сохранил две трети отряда, так что ему еще было кем командовать.
С тех пор в неустанных трудах прошло около месяца, и Блейд совершил немало, так что теперь не имелось сомнений, кто станет комендантом Зиртанской крепости, когда старый Халтах уйдет в отставку. Однако сам разведчик метил куда выше, надеясь, что вместе с чином его твердости получит перевод в столицу. Там, рядом с императорским троном, можно было сделать настоящую карьеру, заодно выяснив, какую выгоду для Соединенного королевства представляет империя Кхастра. Пока что разведчику казалось, что польза эта равна нулю: Кхастра была типичным средневековым государством, и мозги всех ее правителей, ученых и военачальников не стоили одного скрюченного мизинца лорда Лейтона.
Блейд опять улыбнулся, вспомнив про старика. Наверно, копается сейчас в сокровищах паллатов трясущимися от восторга руками… Еще бы! Не каждый день удается раздобыть комплект боевого снаряжения инопланетного «зеленого берета»! Интересно все-таки, чем набит ранец Старшего? Концентрированная пища, медикаменты, устройства связи и защиты, оружие, запасные источники энергии… Да, что-то подобное в нем наверняка есть. Пожалуй, ничто иное не может так раскрыть тайны чужой цивилизации, как набор предметов, используемых для выживания, обороны и атаки!
По сравнению с ним все, что по крохам собиралось годами в ходе операции «Немо», все эти бездействующие ринго и пустые футляры сущая ерунда. Столь же дешево стоят и огромные хранилища Лейк Плэсида, заваленные проржавевшим обуглившимся хламом и неаппетитными мумиями. Если уж Стоуну понадобится живой пришелец, то он, Ричард Блейд, разыщет инопланетянина и на Земле. Либо — смуглого, черноволосого, красивого; с таким надо обращаться ласково и дружелюбно. Либо бледного, как смерть здоровяка со снежнобелыми волосами; такого надо хватать и вязать, надежно и аккуратно.
На дороге, что вела к цитадели из ущелья, взметнулась пыль, потом показались всадники, прервав размышления Блейда. Он заглянул в соседнюю каморку, рявкнув на заспавшегося денщика, велев подавать завтрак, и начал торопливо одеваться. Десяток Гворда возвращался из поездки в ближайший городок, лежавший по ту сторону хребта, где была перевалочная база пограничных крепостей; оттуда приходили приказы, провиант и подкрепления. Любопытно, какие новости он привез… Может, полковничий патент его неустрашимости капитану Блейду заодно с приглашением в столицу?
Ричард Блейд усмехнулся и приступил к завтраку.
Через десять минут он стоял во дворе, наблюдая, как солдаты Гворда поят уставших лошадей. Блейд мигнул денщику, тот подал Гворду бурдюк с кислым холодным вином, к которому десятник присосался прочно и надолго. Напившись, он крякнул, вытер губы и пробормотал:
— Благодарствую его неустрашимости…
— Ладно тебе, — Блейд махнул рукой в знак того, что разрешает не придерживаться субординации. — Какие новости?
— Целых две, не считая мешка с приказами, — доложил Гворд. -Вопервых, из Кадам-Тхара прибыл его свирепость. Будет инспектировать укрепления на границе. Сначала поедет к соседям, а через пару дней к нам.
Это было серьезно! Халтах, без сомнения, захочет представить нового офицера генералу, а глазки его свирепости, хотя и маленькие, взирали на мир пронзительно и недоверчиво. Узнает ли он в чернобородом здоровяке бывшего пленника-чародея? Почему бы нет? Ведь Гворд узнал его сразу, а генерал глазастей целого легиона Гвордов! Придется стать во фрунт и отрапортовать: «Согласно полученному от его свирепости указанию отправился служить в Зиртанскую пустыню!» Может, его свирепость рассмеется, а может, решит возложить на него, Блейда, ответственность за избиение солдат в Кадам-Тхаре… Объявит колдуном и прикажет вздернуть на башне…