Полина (тихо). Да. Может быть. Наверное.

Ефимов (вздыхая). Глинкин Лузгину золотой проиграл. Откуда у него золотой?

Стогов. Пять рублей?

Ефимов. Пять. А что?

Стогов. Пять рублей — не много…

Ефимов. Положим… А всё-таки — откуда? Лузгин — рад.

Наташа (сбегая по лестнице). Агафья, уйди, ты мне мешаешь!

Ефимов. Что-о такое? Что за грубость?

Наташа. Пожалуйста — уйди. А то я… (Зажигает лампу.)

Ефимов. Чёрт знает что… (Уходит.)

(Наташа закрывает за ним дверь в кухню, затем окно, затворила дверь в магазин, оглядывается. Стогов следит за нею с усмешкой, с любопытством. Полина встала, хочет уйти.)

Наташа. Нет, мачеха, останься. Сиди. Сядьте и вы, Ипполит… Как? Не помню.

Стогов (стоит). И не надо помнить.

Наташа. Загадочно сказано. Вы, вообще, загадочный человек, а я этого терпеть не могу. И мне нужно знать — кто вы такой?

Стогов (усмехаясь). Замечательно; кроме меня самого — это все хотят знать. Ну, зачем вам? Вам-то зачем?

Наташа. Нет, бросьте эти штучки! Кто вы? Чем занимаетесь?

Стогов. Представьте, что — сыщик, агент полиции.

Полина. Не верь!

Наташа. Не верю. Вы, сударь, лжёте!

Стогов. Разве?

Наташа. Да. Вы занимаетесь сбытом фальшивых денег. Золотых. Так? И вы хотите погубить… отца и всех нас. Да?

Полина. Неправда. Нет, Наташа, это неправда! Нет же!

Наташа (резко). Это он — из-за тебя, мачеха? Ведь он — тот, твой? Говори!

Полина. Да. Это — он! Но — он не из-за меня, нет! Я — ничего не понимаю… Не хочу ничего слышать, видеть… я уйду…

Наташа (строго). Нельзя. Сиди.

Стогов. Пусть уйдёт, это лучше.

Наташа. Почему?

Стогов. Увидите. Иди, Полина.

(Полина медленно уходит к себе в комнату. Оба молча смотрят вслед ей, потом — друг на друга.)

Наташа. Почему вы её удалили?

Стогов. Достаточно с неё.

Наташа. Чего достаточно?

Стогов (не ответив, вынул кошелёк из кармана, достал пять золотых монет, положил на стол). Вот, смотрите: четыре настоящих, одна фальшивая. Найдите — которая?

Наташа. Не хочу.

Стогов. А вы попробуйте!

Наташа. Все — фальшивые.

Стогов. Совершенно серьёзно говорю — одна!

Наташа (подозрительно разглядывая его). Не понимаю, зачем всё это нужно. Я спросила вас… Вы ещё не ответили. (Рассматривает монеты, хмурится, взвешивая их на ладони. Её боевое настроение постепенно падает, уступая место волнующему любопытству. Она несколько досадует на себя, чувствуя, что уже потеряла взятый ею тон.)

Стогов (потирая лоб). Не найдёте. Я сам сразу не могу найти. Это очень искусная работа. Делают здесь в городе или около.

Наташа (бросила монеты на стол). Все фальшивые или все настоящие. Я не знаю.

Стогов. Вот видите. Иногда думаешь, что настоящих — вовсе нет. То есть — фальшивых нет. Но — эта признана фальшивой. Чтоб отличить её, я поставил знак иглой. Вот…

Наташа (взяв монету). Ну, и что же? К чему всё это?

Стогов. Их было две — таких. Одну я потерял. Она оказалась в руках вашего жениха, а он — проиграл её Лузгину. Это Лузгин сказал вам, что я — фальшивомонетчик? Да?

Наташа (вздохнув). У вас — лицо честного человека.

Стогов. Ошибочное впечатление. Ложное.

Наташа. Или вы — хороший актёр.

Стогов. Не торопитесь понимать. Если актёр — то плохой. Я сказал вам правду — я сыщик. Ловлю фальшивомонетчиков на фальшивую монету. Могу, разумеется, сделать много неприятностей и невинному человеку. Если захочу. Могу жадного спровоцировать. Вашего… Яковлева легко погубить, он — жаден и глуп. Вы, конечно, знаете, что не он — отец ваш, а — Кемской? Об этом все говорят. Так?

Наташа (кивнув головой). Но всё-таки, к чему вы говорите это мне?

Стогов. Вы — умная.

Наташа (смотрит на него с любопытством и страхом, как на воплощённую тень злодея с экрана кинематографа). Ну, хорошо, умная… и что же?

Стогов. Вот, попробуйте-ка, помогите мне… Я несколько… запутался. Яковлев — вполне достоин того, что он заслужил. Но — Полина? Да и вы. Будет скандал. Лузгин, кажется, тоже сыщик… если он не сумасшедший. Сыщик или вор. Это всегда близко одно к другому.

Наташа (тихо). Всегда? Нет!..

Стогов. Не торопитесь жалеть.

Наташа. Его поиски наследников…

Стогов. Средство войти в дом, в душу.

Наташа. Вы ошибаетесь, я думаю! Вы не ошибаетесь?

Стогов. Едва ли. Я достаточно ошибался.

Наташа (возмутилась, стучит кулаком по столу). Я не понимаю… Вы… всё это неестественно! Всё, что вы говорите, кажется неправдой…

Стогов. Верный признак, что я говорю правду. (Указывает на монеты.) Не нашли фальшивую-то. С людьми — так же: настоящего человека отличить от фальшивых можно, только поставив на него свой знак. Но это — портит его.

Наташа. Вы — о Полине? Что вы хотите делать с нею?

Стогов. Ничего. Хотел, но не хочу. (Пауза. Подумал.) Конечно, я не хочу, чтобы она попала в грязную историю с ворами. Тут, видите ли, случилось так… Я людей не люблю, они мне сделали много зла. Встретил я её и… не знаю, так ли это, но вспыхнуло нечто. Может быть, только желание поглумиться, поозорничать. Она — тяжёлый человек. А может быть, совесть. Жалость. Или, как у вас к наследству Лузгина, — любопытство.

Наташа (волнуясь). Всё — не так! Не то говорите вы! Я — не маленькая, я вижу. Вы — вовсе не плохой человек.

Стогов. Повторяю — не торопитесь.

Наташа (встала). Но что же мы будем делать?

3тогов. Мы? Вы — и я? (Усмехается.)

Наташа. Ну да! Что?

Стогов. За себя скажу — не понимаю, что можно сделать для Полины. Спрятать бы её в какое-то спокойное место на время. Но где такое место? Да и — вообще… (Махнул рукой.) Вот, я оставлю здесь одну монету. Ваш жених придёт?

Наташа. Да. Должен принести бумаги. А что?

Стогов. Хотите знать, что будет с золотым? Следите за ним. А я — ухожу.

Наташа (возмущённо). Куда? Мы ведь ничего ещё не решили! И зачем вам Глинкин? Не понимаю…

Стогов (резко). Больше я не могу говорить… с вами.

Наташа. Почему?

Стогов (уходит). Не могу… не умею…

Наташа. Боже мой… Зачем всё это? Я думала — вы из тех, которые тайно учат… чему-нибудь… что-то знают настоящее…

Стогов. Нет, я не из тех. Я — ничего не знаю. И ненавижу тех, которые всё знают, всё осудили. (Ушёл.)

Наташа. Какая же это жизнь? Какая жизнь?

Занавес

Сцена третья

Через час. Из угла, из своей комнаты, вышла Полина, погасила на столе огонь лампы, комната освещается луною через окно, верхняя часть лестницы — светом из открытой двери Наташиной комнаты. Полина подошла к двери магазина, отступила.

Полина. Кто это? Клавдия — ты?

Наташа (выходит, кутаясь шалью). Это — я.

Полина. Что ты — в темноте?

Наташа. Сижу, смотрю на улицу, там светло, луна. (Положила руки на плечи мачехи, шаль упала на пол.) Слушай, этот… Стогов — кто он всё-таки?

Полина (вздохнув). Был хороший человек, а теперь — негодяй…

Наташа. Негодяй?

Полина. Сама видишь. Я — не виню его, все — так!

Наташа. Негодяй, потому что разлюбил тебя?