Правда, суд интересовали лишь финансовые махинации Килкени. Ни «химера», ни имена Зака и Аманды Бейл так и не всплыли в процессе. Смерть Стаса также ни одна из сторон не стала связывать с этим делом.

Последовав совету Рока, я не трепала особо языком — о чем спросили, о том и рассказала. Никому полная версия событий уже не нужна, и никому не поможет.

Тем более что в день, когда вызывали меня, на слушания явилась Эрика Лау и вскользь упомянула, что некоторые нюансы дела относятся к сфере государственной безопасности. В общем, на рожон я лезть не стала, хотя и огрызнулась в ответ, что когда у нее самой в команде с самого начала орудовал крот, то безопасность это не то, чем следует бахвалиться.

Судебное разбирательство свелось к выяснениям кто кому сколько должен, и как будут компенсировать причиненный Фредериком ущерб. Все идет к тому, что Килкени заочно признают виновным в растратах, еще нескольких топ-менеджеров «Дагинвест» вышвырнут из их мягких кресел за халатность, и на том конец.

Когда пришло письмо от адвоката Рока, я просто сказала себе, что должна выполнить свою часть обязательств как следует. Не откладывая на потом, составила заявление, заверила и отослала на Крет. Тут как с больным сгнившим зубом — рвать все равно придется. Затягивать нет смысла, только дольше промучаешься. Пора приучать себя к мысли, что наш недолгий роман подходит к логическому концу.

Поэтому я не совсем поняла, почему Рок настаивал на моем возвращении на Крет. А его звонок сегодняшним утром с новостью «Не ждала? А я приперся» и вовсе застал врасплох. Муженек, как обычно, в своем репертуаре — он решил, он сделал, а ты понимай, как хочешь. Зла не хватает!

Ну ладно, ладно. Признаю, я немного лукавлю. Внутри словно завязался тугой узел из ожидания, радости, тревоги и надежды.

Кроме того, нужно решить, где нам будет удобнее всего разместиться. Отели мне давно осточертели. А тащить Рока к Лилии не удобно — и ей станем мешать, и сами поругаться нормально не сможем, если возникнет надобность… А исходя из опыта…

Как следствие, я торчу под бабушкиным кабинетом и намереваюсь выклянчить доступ в родительскую квартиру. Все же у меня там собственная комната осталась. Правда, родители давно сделали ремонт и назвали ее гостевой, но суть не меняется. Кому ж там гостить как не родной единственной дочери?

— Давно ждешь? — Лия на секунду приложила ладонь к двери, дождалась короткого писка замка и посторонилась: — Заходи.

— Только что пришла, — бросив сумку на пол, я плюхнулась в кресло и осмотрелась.

Несмотря на обилие привезенных из странствий сувениров, будь то бы в беспорядке растыканных по стеллажам вдоль двух стен, в этом маленьком кабинете я всегда чувствовала себя на редкость уютно. Тут пахло фруктовым чаем и еле заметно — бабушкиными любимыми духами. Окно всего одно, но очень большое, благодаря чему комнату заливало светом. Даже не верится, что на улице страшная холодрыга.

— Через пятнадцать минут следующая пара начнется, — прозрачно намекнула Лия. — Какие ключи тебе нужны? Я по телефону ничего не поняла.

— От родительской квартиры. Дашь?

— Конечно. Но я тебя, насколько помню, не гнала. Надоело жить у старухи?

— Что ты такое говоришь?! — возмутилась я. — Я тебя очень-очень люблю.

— Так сильно, что съехать хочешь? — бабуля уселась в кресло и сбросила с ног лодочки на высокой тонкой шпильке. — Никогда больше не куплю туфли на распродаже, — простонала она, массируя ступни. — Зачем тебе там торчать в одиночестве?

— Ну-у, не то, чтобы совсем в одиночестве… — протянула я.

— Та-ак… — понятливо кивнула она и в ожидании продолжения вопросительно выгнула тонкую бровь. — Отсюда давай-ка поподробней.

— Бабуль, ты ж на пару спешила, — вкрадчиво напомнила я.

— Без меня не начнут, — отрезала Лия.

Чувствую, от допроса не отвертеться. Лилия все равно докопается до правды, так что лучше признаться сразу.

— Рок со мной связывался час назад с борта рейсового корабля. Он прилетел на Землю, — сразу же раскололась я. — Корабль уже завершил прыжок, завтра к вечеру приземлится.

— А, так ты решила обустроить любовное гнездышко! Поняла, мешать не буду, — как-то слишком радостно воскликнула Лилия и, порывшись в сумочке, с улыбкой протянула мне карточку-ключ. — Держи. Кстати, Рок надолго прилетает?

— Не знаю, — почесала макушку я. Рок весьма скупо объяснил причину приезда. Мне, конечно, хотелось бы думать, что соскучился и все такое, но боюсь загадывать. — Насколько я поняла, подождет, пока суд по делу Килкени не закончится, после чего мы вернемся на Крет.

— Зайдете как-нибудь ко мне на ужин?

— Ба, не нужно…

— Почему?

— Просто… — я взмахнула руками в бесплодной попытке придумать достоверную отговорку.

Бабуля проницательно-насмешливо смотрела мне в лицо. А мне так давно хотелось хоть с кем-то поделиться, посоветоваться, что слова сами сорвались:

— Мы разводимся! Это достаточно весомая причина?

— Подожди, какой развод? Я читала, что на Крете практически нет разводов, — нахмурилась Лия.

— Да, но адвокат выискал лазейку. Ой, это долго объяснять. Джеймс Карр — глава рода и по совместительству дед Рока, заставил его жениться, а мне срочно нужно было гражданство, поэтому я тоже согласилась. Но я могу подать прошение о признании брака недействительным, и если Джеймс не пронюхает и не испортит нам задумки, но скоро я стану свободной женщиной.

По мере моего сумбурного рассказа бабуля улыбалась все язвительней и язвительней.

— Ну, с этим-то понятно… Скажи-ка мне лучше, свободная женщина, что ты намерена сделать, чтоб мужа удержать?

— Зачем? — я непонимающе передернула плечами. — Ты меня вообще слушала? Всё по плану. Извини, конечно, что скрыла от тебя, но так с самого начала было задумано.

— По плану? Кого ты пытаешься обмануть? — хитро прищурилась Лия. — Что ж ты тогда как в воду опущенная третью неделю ходишь? Влюбилась?

Я в раздражении закатила глаза к потолку, не желая отвечать на провокационные вопросы.

— А он? — не отставала бабуля. Я пожала плечами. — Ты ему сказала?

— Нет, конечно! — взвилась я. — И ты не смей ничего говорить!

— Ох, внуча, что ж ты у меня такая…

— Какая?

— Умная, — произнесла Лия и после паузы добавила: — Только не тогда, когда нужно.

— И вообще, говорят, что лучше, когда любят тебя, а не ты любишь.

— Врут, — небрежно отмахнулась она.

— Вообще-то это твои слова, — задохнулась от возмущения я.

— Да?

— Ага. Ты мне целую лекции на эту тему толкала, когда с курорта вернулась с этим… м-м-м… как его?

— Денни?

— Точно, Денни. Симпатичный, кстати, парень, мой ровесник.

— Да-а, — Лия расплылась в мечтательной улыбке, — забавный был экземпляр.

— Экземпляр? Ты говоришь, словно о коллекции раритетов.

— Раритет тут скорее я, — беззлобно расхохоталась женщина и кокетливо поправила сияющие золотые локоны.

Так я и поверила.

Надеюсь, бедняжка Денни не спился с горя. Хотя я Лию люблю, но вынуждена признать, что она безжалостно манипулирует своими поклонниками. А тех, кем ей удается помыкать, она же сама ни в грош не ставит. Замкнутый круг. Вряд ли найдется человек, способный переиграть мою бабулю.

— Хватит о моих похождениях. Вернемся к нашим баранам… Хм… Или барану?

— Бабушка!

— Что бабушка?! Я уже… гм… достаточно лет бабушка. Почему ты не хочешь прямо ему признаться?

— Ты не понимаешь… Я наворотила дел и просто не имею права продолжать портить ему жизнь.

— Чушь! — отмела мои доводы Лилия. — Это не более чем отговорки!

— Всегда считала, что любить — означает стремиться к тому, чтоб любимый человек был счастлив, а не наоборот.

— Ты сегодня весь набор банальностей решила мне выложить? — в голосе промелькнуло раздражение, и идеальной формы брови на два тона темнее шевелюры сошлись над переносицей. — Карина, одно дело, если он сам попросил тебя уйти, и совсем другое, когда ты сидишь тут и ноешь, как последняя размазня! Ты даже не пытаешься его удержать! В конце концов, ты женщина или компьютер на ножках?!