Раздача церковных бенефициев была еще одной формой «непотизма» Ангеррана де Мариньи, распространявшегося даже на самых далеких родственников и на знакомых, от которого камергер получал отнюдь не меньшую выгоду, чем тот, за кого он ходатайствовал. Одарять бенефициями означало продвигать вперед людей, которым он мог доверять, и прежде всего заручаться таким образом их преданностью и признательностью. Так, вознаграждая своих писцов и капелланов, он в то же время проявлял такую же щедрость по отношению к тем, кого в действительности нельзя было назвать его людьми, но кого он, связав с собой таким образом, мог использовать в случае необходимости. Его писцы, даже прекратив выполнение своих обязанностей, сохранили те блага, приобретением которых они были обязаны Мариньи:[229] Мишель де Бурдене, ректор в Кибервиле,[230] находившемся под патронатом Мариньи,[231] которому Ангерран дал свое позволение на совмещение нескольких бенефициев и пребенд;[232] Жоффруа де Бриансон, ректор Сен-Маклу-де-Фольвиль,[233] по просьбе Мариньи освобожденный от обязательства жить там постоянно и выполнять там функции священника,[234] при том что он в то же время, также благодаря протекции камергера, был архидиаконом в Пюизе, в епархии Оксер.[235] Точно так же Мариньи помог своему капеллану Жерве дю Бю, ректору в Ри, которому было позволено накапливать свыше одного бенефиция,[236] и своим последним писцам, Пьеру Асцелину, ректору Сен-Женевьев-ан-Брей,[237] и Жану де Шармуа, ректору Канвиля,[238] освободив их от обязанности выполнять обязанности священников в местах их ректорства. Кроме того, его капеллан, Берто де Монтегю, ректор Денестанвиля, патроном которого был Мариньи,[239] также получил по просьбе Ангеррана, право на совмещение нескольких бенефициев.[240]

Необходимо также добавить имена тех, о чьих отношениях с Мариньи нам ничего не известно, но относительно кого мы тем не менее уверены, что они в большей или меньшей степени являлись его людьми, тем более что эти люди были довольно значимы: Филипп д'Аркери, каноник в Аррасе, которого Мариньи избавил от необходимости постоянно жить в этом месте,[241] и Реньо Паркье, кюре Гайфонтена, декан в Нефшатель-ан-Брей и ректор Эрикура.[242]

Наряду с теми протекциями, в которых Мариньи усматривал выгоду для себя, мы видим в его действиях проявления настоящего непотизма. Если Филипп де Мариньи был достаточно влиятелен для того, чтобы обойтись без рекомендации своего брата, того же самого нельзя было сказать о Жане до его вступления в сан епископа. Получив, несмотря на свой юный возраст и то, что еще не стал священником, с 17 апреля 1306 г. бенефиций,[243] он был назначен благодаря ходатайству Ангеррана перед Климентом V и французскими прелатами кантором в Париже – эту должность освободил кузен Алис де Монс, Пьер де Гре, ставший епископом в Оксере,[244] – ив 1309 г. кюре в Гамаше, патроном которого был Ангерран:[245] в 1311 г. он стал прево церкви в Дуэ,[246] в 1312 г. архидиаконом в Понт-Одемере[247] и в Сансе,[248] и «personnalus» в Плане.[249] Жан получил эти бенефиции благодаря разрешению папы, вопреки и своему возрасту и тому, что он не был рукоположен в священники; так же получил разрешение владеть несколькими бенефициями одновременно, не проживать постоянно в одном месте для того, чтобы иметь возможность изучать гражданское право сначала в течение трех лет,[250] а затем в течение семи лет;[251] ему было даже позволено заменить себя кем-то во время визита в свои архидиаконства Понт-Одемера и Санса.[252] Несмотря на все это, Жана де Мариньи отлучили от церкви за то, что, будучи избранным прево церкви в Дуэ (несмотря на то что половина избирателей проголосовала против него[253]), он не стал хлопотать об освобождении от обязанностей, налагаемых этой должностью, и продолжил изучение права; 21 апреля 1312 г. Ангерран получил от Климента V для своего брата отпущение грехов[254] и позволение распределять бенефиции.[255] Чуть позже возвышение молодого иподьякона до сана епископа дополнило список благодеяний Ангеррана.

Ангерран же добился для своего самого юного сводного брата Робера в 1309 г. сана каноника в Шартре,[256] в Оксере, Камбре[257] и Орлеане, вместе с назначением его преподавателем в церковной школе, причем бывший преподаватель Милон стал епископом[258] в 1312 г. Климент V дал Филиппу де Мариньи предписание назначать на любую должность, оставленную Жаном или Робером де Мариньи, а также Жаном де Монсом, только тех людей, кого назвал Ангерран,[259] то есть фактически последний получил право назначать на высокие должности и раздавать простые бенефиции: так, именно по указанию королевского камергера Робер де Мариньи в 1313 г. сменил своего брата Жана в качестве архидьякона Санского,[260] а также преподавателя в Орлеане, каноника и прево в Дуэ, прежде чем получить место каноника и казначея церкви в Шалоне вместо Алена де Ламбаля, ставшего епископом в Сен-Бриеке;[261] все так же благодаря его сводному брату для Робера делались послабления в соблюдении правил обихода.

Ангерран де Мариньи ходатайствовал даже за Жана де Монса, брата Алис; он стал канцлером церкви в Шартре[262] и кюре в Иблероне, в Руанской епархии.[263] Племянники Ангеррана также воспользовались тем влиянием, которое их дядя имел при Римском дворе: Робер де Мансиньи, каноник в Эр-сюр-ла-Лис,[264] Пьер де Сен-Мартен,[265] Ангерран де Вилен,[266] Пьер де Вилен, каноник в Оксере и Париже,[267] Робер де Вилен, каноник в Эре и Оксере,[268] благодаря Мариньи также получили различные привилегии. Признательны ему были также его кузен Жан Кальто[269] и многие клирики: Эймон, епископ in partibus Оленуса, которого Мариньи устроил на должность ректора в Сен-Пьер де Вру,[270] Ги де Бранкур, ректор в Гинфосе.[271] Пьер де Шалон, королевский писец, декан в Эгперсе, в Отенской епархии,[272] Жан дю Шатле,[273] которого кардинал де Фревиль впоследствии назначил своим нотариусом,[274] Робер Лемаршан, декан Сен-Ромен-де-Кольбоск и кюре в Ла Серланг…[275]