…вам дана необъятная власть, власть вязать и решить. — Ср.: Евангелие от Матфея, гл. 18, ст. 18; гл. 16. ст. 19.

Прелюбодей мысли — Об этом выражении см.: Рак В. Д. Дополнения к комментарию «Полного собрания сочинений» Ф. М. Достоевского // Ф. М. Достоевский: Материалы и исследования. Л., 1980. Т. 4. С. 184–188.

«Аз есмь пастырь добрый, пастырь добрый полагает душу свою за овцы, да ни одна не погибнет…» — Ср.: Евангелие от Иоанна, гл. 10, ст. 11, 14–15.

«Отцы, не огорчайте детей своих», — пишет из пламенеющего любовью сердца своего апостол. — Неточная цитата из Послания апостола Павла: «Отцы, не раздражайте детей ваших, дабы они не унывали» (Послание к колосеянам, гл.3, ст.21). Защитник сознательно опускает слова, непосредственно предшествующие приведенным: «Дети, будьте послушны родителям (вашим) во всем, ибо это благоугодно господу» (Там же, ст. 20; ср. также: Послание к ефесянам, гл. 6, ст. 1–4). Это дает ему возможность придать цитате нужный смысл.

…как человек и гражданин взываю — vivos voco! — Vivos voco! — Первые слова эпиграфа Фр. Шиллера к «Песни о колоколе» (1799): «Vivos voco. Mortuos plango. Fulgura frango» («Зову живых. Оплакиваю мертвых. Сокрушаю молнии») (см.: Шиллер. Поли. собр. соч. в пер. рус. писателей. Т. 1. С. 87). Слова «Vivos voco!» были лозунгом «Колокола» (1857–1867), газеты А. И. Герцена и Н. П. Огарева.

«В ню же меру мерите, возмерится и вам» — это не я уже говорю, это Евангелие предписывает: мерить в ту меру, в которую и вам меряют. — Смысл евангельского текста в толковании защитника искажен.

Будем смелы — будем дерзки даже, мы даже обязаны быть таковыми — и не бояться иных слов и идей, подобно московским купчихам, боящимся «металла» и «жупела». — Жупел — библейское слово, означающее горящую серу или смолу. Имеется в виду д. 2, явл. 2 драмы А. Н. Островского «Тяжелые дни» (1863) (см.: Островский А. Н. Собр. соч. СПб., 1874. Т. 3. С. 352–353; это издание имелось в библиотеке Достоевского, см.: Гроссман Л. П. Семинарий… С. 27). Слова защитника о «металле» и «жупеле» — пародия Достоевского на Е. Л. Маркова (1835–1903), либерального писателя и критика, выступавшего против Достоевского и его романа «Братья Карамазовы» в своих критических обозрениях. В одном из них он приветствовал светлые «бюргерские идеалы» и «буржуазность» одного из западных романистов в противоположность мрачному взгляду на мир Достоевского. «Если действительно все, писал Марков, — что не умещается в этой теории отрицания и отчаяния, есть «буржуазность», то мы с гордостью поднимаем знамя подобной «буржуазности». Мы не боимся слов, хотя ими и в наше время, и в литературных сферах, любят стращать наивных, точно мы замоскворецкие купчихи из комедий Островского, которые вздрагивают при одном звуке «жупел» или «металла звон». Право, этот прием несколько напоминает зверообразные маски дикарей, которыми те, за неимением действительных условий силы, стараются, еще без боя, одним впечатлением фантазии, запугивать своих противников. Но эти средства дикаря действуют только на дикарей. Пора бы убедиться в этом» (Марков Е. Критические беседы. «Буржуазные идеалы» // Рус. речь. 1879. № 6. С. 238). Достоевский собирался ответить Маркову так же, как и другим критикам, по окончании «Братьев Карамазовых» (см. письмо Достоевского Е. А. Штакеншнейдер от 15 июня 1879 г.), но, не дожидаясь конца печатания, ответил на его упреки уже в самом романе. Непосредственно о Маркове Достоевский сказал в том же письме к Е. А. Штакеншнейдер: «…Евг. Марков есть старое ситцевое платье, уже несколько раз вымытое и давно полинявшее <…> Прибавьте к тому, что Евг. Марков сам в нынешнем году печатает роман с особой претензией опровергнуть пессимистов и отыскать в нашем обществе здоровых людей и здоровое счастье. Ну и пусть его. Уж один замысел показывает дурака. Значит ничего не понимать в нашем обществе, коли так говорить» (XXX, кн.1, 73). Отрицательного мнения об этом критике Достоевский не переменил (см. письмо К. П. Победоносцеву от 13 сентября 1879 г.). Выражение «металл и жупел» московских купчих» Достоевский использовал еще раз в «Дневнике писателя» за 1881 г. (январь, гл. 2. III).

«Он родил тебя, и ты кровь его, а потому ты и должен любить его» — считать отца своего за чужого себе и даже врагом своим. — В связи с делом Кронеберга» и полемикой с защитником Кронеберга B. Д. Спасовичем Достоевский, готовя февральский номер «Дневника писателя» за 1876 г., в записной тетради заметил: ««Я тебя родил». — Ответ Франца Мора. Рассуждение этого развратного человека я считаю правильным. А не знаете, так справьтесь. Шиллер ведь так давно писал, да и драма так давно не дается на сцене» (XXIV, 136). В «Братьях Карамазовых» рассуждение Франца Моора передано Фетюковичу и дано писателем в неодобрительном контексте. Ср.: «Разбойники», д. 1, сц. 1; д. 4, сц. 2 (Шиллер. Драматические соч. в пер. рус. писателей. Т. 3. С. 15, 115–116).

«Гони природу в дверь, она влетит в окно…» — Цитата из басни Ж. Лафонтена «Кошка, превращенная в женщину», в вольном переводе H. M. Карамзина, который включил эти два стиха в свой очерк «Чувствительный и холодный. Два характера» (1803):

(Карамзин Н. М. Избр. соч.: В 2 т. Т. 1. М:, Л., 1964. С. 741). Защитник здесь именует естественными такие чувства и рассуждения, которые, по мнению автора романа, глубоко порочны и ненормальны.

Лучше отпустить десять виновных, чем наказать одного невинного — слышите ли, слышите ли вы этот величавый голос из прошлого столетия нашей славной истории? — Несколько измененные слова Петра I из его Воинского устава (1716) «Краткое изображение процессов или судебных тяжеб», ч. 2, гл. 5, ст. 9: «Но понеже к свидетельствованию явные и довольные требуются доказы, того ради судье надлежит в смертных делах пристойным наказанием его наказать опасаться… понеже лучше есть 10 винных освободить, нежели одного невинного к смерти приговорить» (см.: Полн. собр. законов Российской империи с 1649 года. СПб., 1830. Т. 5. С. 403). Слова Петра I повторены и в «Своде законов Российской империи…» СПб., 1876. Т. 15, ч. 2: «…лучше освободить от наказания десять виновных, нежели приговорить невинного» (Законы о судопроизводстве по делам о преступлениях и проступках, разд. 3, гл. 3, ст. 346). В одной из статей «Гражданина», редактируемого Достоевским, слова Петра I были приписаны Екатерине II (см.:Гражданин. 1873. № 50. C. 1355, 1356). Ср. слова В. Д. Спасовича в одной из его речей: «Я мог бы заключить мою речь разными пошлостями, вроде той, что лучше оправдать десять виновных, нежели осудить одного невинного. Однако положение мое как защитника графа Моркова вовсе не столь отчаянное, чтобы прибегать к подобным избитым приемам» (Спасович В. Д. Собр… соч. 2-е изд. СПб., 1913. Т. 5. С. 66).

Слабоумный идиот Смердяков, преображенный в какого-то байроновского героя, мстящего обществу за свою незаконнорожденность, — разве это не поэма в байроновском вкусе? — Возможно, в этих словах содержится не только указание на традиционное представление о байроновском герое-мстителе, но и более прямой намек на поэму Байрона «Паризина» (1816). Ее герой, незаконнорожденный Уго, будучи привлечен к суду, не признает себя виновным и истинным виновником своего преступления называет отца, который обесчестил его мать.