Горничная, миниатюрная женщина лет за сорок, по всей видимости, была здесь старожилом.

— Вы ещё не принимали ванну? — присев в поклоне, спросила она, поглядывая на сложенное кимоно, которым Дайго так и не воспользовался.

— Нет ещё. Кажется, я так залюбовался красивым видом из окна, что так и просидел всё это время, глядя на озеро. Обычно я приезжаю в Хаконэ весной или осенью, а вот в такое время — первый раз.

Дайго старался говорить с осакским акцентом. Сам-то он приехал из совершенно другой части страны, но родственники его матери проживали в Осаке, и он с детства имел частую возможность слышать тамошний говор, поэтому так легко мог имитировать его. Вселяясь в гостиницу, он назвался вымышленным именем и дал осакский адрес, представившись писателем.

— Наш Хаконэ с годами всё больше и больше меняется. Отели и гостиницы растут прямо на глазах, — заметила горничная.

— Может быть. Только из окна этих перемен не видно. Хотя вон тот отель, по-моему, исключение.

— Это, должно быть, отель «Эмеральд вью», — поправила горничная, с любопытством наблюдая, как Дайго высунул лицо в солнцезащитных очках в окно.

— Да, вы правы, он самый. Я останавливался там весной больше года назад. Мы с друзьями тогда возвращались из Токио. Один из них, помнится, был просто-таки очарован дочерью владельца отеля. Самому-то мне тогда так и не удалось познакомиться с ней. Вот интересно, она действительно так красива?

— О да. У них вообще-то две дочери.

— Наверное, помогают родителям содержать отель?

— Ну, этого я не знаю. Они ведь живут не в отеле, а у себя дома.

— Вы хотите сказать, дома у своих родителей, владельцев «Эмеральд вью»?

— Да.

Горничная, похоже, была неплохо осведомлена обо всём, что происходило по соседству. Получив от Дайго хорошие чаевые, она сделалась не в пример общительной.

— Наверное, она очень недурна собой. Да и как же иначе может выглядеть дочь людей, владеющих отелем в столь очаровательном месте? Что касается меня, то я обожаю Хаконэ. Всегда задерживаюсь здесь дольше, чем планировал. Только такой юной красавице жизнь в подобном месте может показаться скучной и однообразной.

— Нет. Обе их дочери учились в Токио, а теперь вот вернулись домой.

— Вот бы мне познакомиться с ними, только, наверное, у них полно друзей и им не до меня. А что, если мне пройтись туда и посмотреть — вдруг увижу одну из них?

Выведав у горничной адрес, Дайго счёл, что такой информации для одного раза достаточно, и сменил тему. На всякий случай он решил не проявлять излишней настойчивости. Даже оттого, что он уже узнал, его бросило в жар.

Но чуть позже, словно что-то припомнив, горничная сказала:

— Я слышала, их старшая дочка иногда играет на фортепьяно в ресторане отеля. Наверное, закончила консерваторию в Токио.

Дайго поинтересовался у горничной, во сколько подают ужин, и попросил её принести его в номер.

Уходя, она проводила его недоумевающим взглядом. Должно быть, ей показался странным постоялец, сидящий у открытого окна в такой холодный день. Дайго, словно прочтя её мысли, встал, закрыл окно и пересел на пол.

Горничная озадаченно поджала губки — словно и этот поступок нашла странным, — после чего вышла из комнаты. Несмотря на все свои усилия держаться естественно, Дайго чувствовал, что нередко производит на окружающих впечатление странноватого человека. Когда горничная ушла, он вдруг заметил, что буквально обливается потом. Ну что ж, впредь надо будет вести себя осторожнее.

Лёгкий ужин в гостинице подали рано, после чего Дайго отправился пешком по дороге вдоль берега озера в сторону отеля «Эмеральд вью».

Укрытый зеленью гималайских кедров, отель располагался вдалеке от автомобильной трассы. Его трёхэтажное здание с выбеленными стенами выглядело почти миниатюрным в сравнении с огромными современными отелями, строящимися в наши дни. Шелушащаяся побелка придавала ему несколько обшарпанный, но вместе с тем, как ни странно, своеобразный вид.

Во дворе отеля, несмотря на сумерки, Дайго разглядел очертания двух-трёх припаркованных машин. В вестибюле тоже было пустынно.

Попав в вестибюль, украшенный чучелом орла, Дайго сообразил, что стоит прямо перед входом в ресторанный зал. Здесь всё было оформлено в классическом стиле, за четырьмя-пятью столиками ужинали люди. В дальнем углу зала стояло тёмно-бордовое пианино, место исполнителя пустовало. Дайго подошёл к инструменту.

Через кружевную занавеску он глянул в окно. Зелёная лужайка, разбитая в произвольном стиле, спускалась к самому озеру. Краем глаза Дайго заметил небольшой причал, возле которого вздымались на воде прогулочные лодочки. Справа за низенькой оградой простирался парк.

Дайго сел за самый неприметный столик возле пианино и, когда подошёл официант, заказал себе виски и порцию копчёного лосося.

Когда официант принёс напиток, Дайго, как бы невзначай глянув на пианино, спросил:

— Юная леди будет сегодня играть? — Разумеется, он произносил слова на осакский манер.

— Может быть, — ответил официант.

— Нет, вы, наверное, не поняли. Я имею в виду здешнюю барышню, дочку хозяев, она играет здесь иногда. Я, знаете ли, слышал её исполнение, и, скажу вам, оно поистине прекрасно. Так она ублажит наш слух сегодня?

— Видите ли, к сожалению, она играет не каждый вечер.

— Так когда же она будет играть в следующий раз? Неужели вы и этого не знаете?

— Точно не могу сказать. Подождите минуточку.

Через некоторое время официант вернулся и, поставив перед Дайго тарелку с копчёным лососем, сказал:

— Наш распорядитель говорит, что юная дама, которой вы интересуетесь, будет играть завтра вечером. Наверное, завтра здесь будут её друзья. Вы могли бы предварительно позвонить нам по телефону, чтобы удостовериться.

— Нет, я просто приду завтра.

На следующий день тучи временами образовывали просвет, а после обеда даже иногда проглядывало солнце. Но холодный ветер по-прежнему дул с гор. Серая гладь озера хранила невозмутимость свинца.

Около полудня Дайго вышел из гостиницы и направился в сторону дома Мидори Нагахара. Выстроенный в европейском стиле на склоне возле Тогендаи, тот находился в двух километрах к северу от отеля «Эмеральд вью». Как найти дом, Дайго узнал у официанта в отеле и у горничной в своей гостинице. Дорогу он определил без труда. Временами она удалялась от берега, огибая горные склоны и пролегая через леса и открытые пространства. Дома в этой округе были обнесены заборами или живыми изгородями, их голые стены возвышались среди лужаек и садов.

Дайго прошёл по дороге мимо дома, обратив внимание, что вокруг довольно много другого жилья, но тот дом, что он искал, трудно было перепутать с каким-либо другим. Он вычислил его по табличке на двери. Хорошенько изучив глазами местность, чтобы освоиться, он повернул назад.

Сегодня вечером у него будет шанс подобраться к Мидори поближе. Предстоящая встреча вызывала у него чувство тревоги. Но как бы то ни было, он вернулся в гостиницу, где решил скоротать время за чтением книги.

Потом, поужинав в половине шестого, он вышел из гостиницы и направился к «Эмеральд вью». Сегодня в вестибюле было более оживлённо, нежели накануне вечером.

Направляясь в ресторанный зал, Дайго заметил в уголочке беседующую молодую пару — мужчину и женщину. Невольно остановившись, он засмотрелся на женщину.

На первый взгляд ей можно было дать лет двадцать пять. Бледная, золотистого оттенка кожа, почти европейские черты. Довольно высокая, она была одета в роскошное длинное изумрудного цвета платье, облегающее её гибкое тело. Грудь украшало опаловое ожерелье. Но что в первую очередь привлекло внимание Дайго, так это стопка нотных листов в руках женщины. В тот же момент его осенило, что это, должно быть, и есть Мидори Нагахара.

Её собеседник, мужчина лет тридцати с небольшим, был одет в элегантный тёмный костюм. Он непринуждённо улыбался и что-то говорил, но, похоже, сам совсем её не слушал.