- И много эльфов вы таким хитрым способом отловили? - невзначай поинтересовался Джеймс, но Виктория, несмотря на внешнюю расслабленность, прекрасно отдавала себе отчет в том, что надо ответить и в какой момент.

- Не я, они. Мне подобные игрушки не нравятся. Кого-то удается перехватить, правда, чаще сбегают из сетей, если рядом не оказывается стражников, - охотно оповестила она, заставив эльфа сжать зубы. Настолько беззаботно рассказывать, как люди ведут отлов разумных хозяев этого мира, словно каких-то животных, казалось Джеймсу диким и неприемлемым. Но Виктория беседовала о подобных вещах без малейших угрызений совести, как ни чем не бывало, обернувшись к нему, заметив, что сети закончились.

- Нам стоит вернуться обратно? Если да, то можешь поднять нас с помощью магии, здесь камеры не засекут, это слепая зона, - спросила она, останавливаясь. Корень, по которому они шли, в этом месте возвышался настолько, что Виктория не смогла бы достать до края, вытянув руку вверх.

- Можно пройтись и пешком, мы все равно почти пришли, - предложил Джеймс, опережая девушку, чтобы перенять руководство в свои руки.

Эльф уверенно пошел вперед, приминая нетронутую до этого никем траву. В отместку, раскачиваясь и сгибаясь под мужскими сапогами, травинки осыпали его градом капель, которые в человеческом мире приняли бы за росу. Но у эльфов трава оставалась влажной постоянно, в отличие от росы, которая в течение дня бесследно пропадала, превращаясь в воздух.

Виктория шла следом, с интересом разглядывая привычные, но незнакомые места. Из-за стычек с эльфами люди не имели возможности побыть в этом непривычном для них мире наедине с природой, чтобы понять ее. Отчасти в таком положении дел имелись как свои минусы, так и свои плюсы: мир становился загадочнее и интереснее для пришедших из-за Врат, а природа не теряла свой первозданный вид. Но эльфы не пускали людей на свою территорию, разумеется, не по этим причинам.

Джеймс занырнул под корень, выпрямляясь уже по другую сторону, Виктория повторила его маневр, удивившись, насколько небрежно он может себя вести. Ведь "заложница" могла потерять его из вида и идти на все четыре стороны. Внимательность, с которой она следила за дорогой, запоминая каждый поворот и не отставая ни на шаг, насторожило бы кого-то чуть более подозрительного. Возможно, он уже что-то понял? Однако по здравому размышлению, через какое-то время Виктория осознала, что опасаться нечего: Джеймс просто не может привыкнуть к тому, что люди ориентируются в этом лесу по-другому, не зная, всех его секретов.

Остановился эльф возле высокого стебля, уходившего вверх толстой спиралью и венчавшегося огромным "зонтиком" из ярко-рыжих лепестков. Виктория, следуя за проводником, подошла вплотную, вскинув голову, чтобы разглядеть, как солнце слепящими искрами проглядывает через мелкие щелки в лепестках, делая их почти черными.

- Отойди, - попросил Джеймс, отвлекая от осмотра.

Виктория без слов вышла из-под "зонтика", наблюдая за Джеймсом с внимательным любопытством. Эльф обошёл цветок кругом, почти выйдя из тени, которую тот отбрасывал, и вытянутой рукой сделал странное движение, похожее на щекотку. Виктория недоверчиво прищурилась, шагнув вперед, чтобы рассмотреть все в подробностях. Стебель закрутился, приседая, и девушку чуть не прижало к земле опустившимися лепестками, которые оказались на удивление тяжелыми.

- Я же просил тебя отойти, - холодно глядя, как девушка скидывает с себя лепесток, который успел накрыть ее с головой и выбить пару цветков из ее прически.

- Ничего страшного не случилось? - поправляя потрепанную прическу, пожала она плечами, заставив эльфа устало вздохнуть вместо утвердительного ответа. - Вот и все тогда!

- Залезай лучше, - потребовал Джеймс, сам подавая пример и проходя в самый центр цветочной чашечки, запачкав сапоги пыльцой. Викторию не пришлось долго упрашивать, стоило только эльфу протянуть руку, как девушка в мгновение ока заскочила на место рядом с ним, совершенно не заботясь, что подняла намного больший рой золотистых пылинок, замазав еще и подол своего платья.

Джеймс печально посмотрел на свои брюки, о которых девушка тоже не позаботилась, и притопнул, понимая, что ничего не исправить. Виктория совсем еще молодая девочка, как ее можно винить в интересе к непознанному? Он подхватил ее за локоть прежде, чем она успела сообразить, что теряет равновесие. Цветок медленно начал подниматься, распрямляя свой стебель.

И с каждой минутой открывался все более прекрасный вид на чудесный эльфийский лес, в котором деревья уходили под небеса, а цветы пестрыми островками раскинулись на невиданной высоте. И только розовые облака давали случайному человеку понять, что он попал в совершенно другой мир, а не уменьшился в своем.

Их цветок тянулся все выше, остановившись только когда его стебель вытянулся, как струна, а рядом с ним возникли первые, самые низкие ветви деревьев, образовывающие второй уровень леса. Джеймс перешагнул, оказываясь на длинной коричневой с зелена ветке, которая казалась Виктории неустойчивой, чуть покачнулся, но уверенно переманил спутницу следом. Особого выбора не предвиделось, поэтому Тори послушно шагнула, наблюдая, как отпущенный цветок, скручивается обратно, становясь ниже.

Джеймс повел ее по лабиринту из веток, часто переходя с одной на другую. Девушка следовала за эльфом без возражений, подавляя в себе желание прыгнуть, чтобы поднять волну из раскачивающихся древесных рук, удержаться на которой смогла бы едва ли. А Джеймс и не знал, о ее замыслах, идя вперед, с трудом вспоминая дорогу до деревни.

- Стой, - неожиданно потребовала Виктория, взяв эльфа за руку, немного смутив его и напугав.

Джеймс недоуменно посмотрел на напряженное лицо Виктории, которая пыталась уловить среди лесной тишины, нарушаемой только пением птиц да шелестом деревьев, какие-то видимые лишь ей символы и знаки. Эльф попытался уследить за ее взглядом, но не смог заметить ничего. Так что оставалось только наблюдать за девушкой, которая ведала секреты неизвестные многим. Наконец, она расслабилась, заключив:

- Там впереди стражники, слишком часто мелькает свет.

- Ты уверена? - забеспокоился Джеймс, для которого ее вывод не сулил чего-то хорошего. Наоборот, требовалось менять продуманный им план следования, с которого эльф и без изменений опасался сбиться, давно уже не прогуливаясь дородной деревни.

- Могу ошибаться, но очень похоже. Обычно маскировка именно так блестит, - подтвердила девушка, а потом ненавязчиво поинтересовалась, перекидывая проблему на Джеймса. - Что планируешь делать?

- Конечно, здесь переходить неудобно, но, - задумался Джеймс, потом сам уловил подозрительно частый блеск солнца сквозь листву, который, возможно, оказался бы всего обманом зрения, вызванным наветами Виктории, и приложил руку к стволу дерева.

Какое-то время ничего не происходило, а потом рука медленно начала погружаться сквозь кору. Джеймс, воодушевленный успехом, схватил Викторию за запястье, ускоряя свое исчезновение, а заодно утягивая следом и девушку. Не успела она ничего сказать, как, пройдя сквозь противную липкую поверхность, оказалась в полном порядке, но уже на третьем ярусе, оставив далеко внизу и цветочки и стражников.

- Отсюда, конечно, неудобно спускаться, но тоже есть выход, - оповестил Джеймс, перекрикивая шум несущейся по воздуху реки, которая как раз пробегала под веткой, где они стояли.

- Куда спускаться? - испугалась Виктория, понимая, что высота ей перестает нравиться, слишком обжигая страхом падения.

- Здесь никаких приборов для определения магии нет? - вместо ответа спросил Джеймс, обхватив девушку рукой, как только услышал отрицательный ответ: - Держись! - потребовал эльф, прерывая подкативший к горлу поток возражений.

И сиганул вниз, целясь прямо в реку. Неизвестно, что пугало больше: сама суть падения или то, что вместо приземления в одной точке, как обычно случается, когда прыгаешь, они зависли в воздухе, неспешно спускаясь к руслу. Ощущение полета безусловно непередаваемо, но когда от тебя не зависит совершенно ничего и любым движением ты можешь разрушить чары, несущие тебя, потому что не знаешь, насколько они хрупкие, чувства особенно остры.