Что же там произошло? 20 мая 1912 года господин по имени Генри Уильямс снял для себя и жены маленький домик на Хай-стрит. Спустя семь недель, 9 июля 1912 года, Уильямс приобрел ванну, заявив продавцу, что его жена не желает больше жить без ванны. На другой день Уильямс появился с женой у врача Френча, которому рассказал, что у его жены был эпилептический припадок. Жена же жаловалась только на головную боль. Френч прописал ей бром. 12 июля среди ночи Френча срочно вызвали на Хай-стрит. Уильямс заявил, что у жены снова был припадок. Было очень жарко, и Френч предположил, что именно жара явилась причиной припадка.
На следующий день в три часа он посетил Бэсси Уильямс и застал ее вполне здоровой. Поэтому он был очень удивлен, когда 13 июля в 8 часов утра его снова вызвали. Ему передали записку, в которой Уильямс писал: «Не могли бы Вы тотчас прийти? Боюсь, что моя жена мертва». Френч застал Бэсси Уильямс лежащей на спине в ванне. Ее голова была под водой. В правой руке зажат кусочек мыла. Ноги вытянуты и подняты вверх так, что стопы торчали над краем ванны. Френч положил тело на пол и попытался сделать искусственное дыхание. Все напрасно. Бэсси Уильямс была мертва. Френч не обнаружил никаких следов насилия. Коронер, адвокат из Даве, удовлетворился беглым осмотром и сообщением доктора Френча, что погибшая страдала эпилепсией, и констатировал: «Смерть в результате несчастного случая. Утонула в ванне во время эпилептического припадка».
Когда пришло письмо из Херн-Бей, Нейл собирался поехать в Блэкпул, чтобы подготовить все для вскрытия трупа второй жены Смита-Ллойда, Алисы Смит. Поэтому он распорядился, чтобы в Херн-Бей послали несколько фотографий Смита-Ллойда, и просил предъявить эти фото всем, кто соприкасался с человеком, называвшим себя Уильямсом. 10 февраля Нейл и Спилсбери прибыли в Блэкпул. Спилсбери, избегая преследований газетных репортеров, работал ночью. Первый анализ на яд органов Маргарет Елизаветы Ллойд был отрицательным, смерть наступила от утопления. Труп Алисы сильно разложился. Спилсбери все же мог сделать некоторый вывод. А именно: никаких следов насилия и лишь незначительные признаки утопления. Смерть наступила еще быстрее, чем у Маргарет Елизаветы Ллойд. В системе кровообращения он нашел лишь небольшое изменение сердечного клапана, что обычно является следствием ревматизма суставов. Но оно было столь незначительно, что человек мог считаться совершенно здоровым.
Еще больше, чем прежде, интересовал Спилсбери вопрос, как можно было утопить женщину, не оставив следов насилия. Он тщательно измерил тело пострадавшей и попросил доставить также ванну из Блэкпула в полицию Кентиштауна. Придя в полицейское управление Блэкпула, Нейл узнал, что его по телефону вызывает Лондон. Из Херн-Бей поступило сообщение, что Уильямс, по всей видимости, идентичен Смиту и Ллойду: все свидетели тотчас узнали его.
Нейл направил сначала на побережье Кента двух своих сотрудников, а когда 18 февраля он приехал туда сам, обстоятельства третьего убийства в ванне были уже выяснены. Предыстория его ничем не отличалась от двух других, совершенных позже. Разве что отсутствовала страховка. Но на этот раз она не была нужна Уильямсу-Смиту-Ллойду: его жена была достаточно богата. Летом 1910 года он познакомился в Клифтоне, пригороде Бристоля, с тридцатилетней Бэсси Манди. Отец оставил ей 2700 фунтов стерлингов, которыми распоряжались родственники. Она не имела права трогать это состояние и получала из процентов ежемесячно 8 фунтов. Остальная сумма процентов откладывалась на черный день.
К 1910 году эта сумма составила 138 фунтов и в любое время была в распоряжении Бэсси Манди. Сам капитал переходил в случае ее смерти наследникам. 26 августа 1910 года Уильямс женился на Бэсси Манди и в день свадьбы потребовал все 138 фунтов. Получив деньги, Уильямс исчез и написал своей жене письмо, в котором обвинил ее, что она, мол, заразила его венерической болезнью, и он не желает ее больше видеть. Бэсси не поняла, что случилось. В феврале 1912 года она остановилась в пансионате в Вестонсьюпер-Мар. Здесь на улице она неожиданно повстречала мужа. Просто непостижимо, но она все простила ему и поехала с ним в Херн-Бей. 2 июля Уильямс навел справки, действительно ли состояние жены достанется ему лишь после ее смерти. Ответ был утвердительным. Через шесть дней жена оформила ему в наследство все свое состояние.
Труп Бэсси Уильямс был эксгумирован и доставлен в морг. Несмотря на разложение трупа, Спилсбери обнаружил один из симптомов смерти при утоплении: гусиную кожу. Остальные признаки также свидетельствовали о моментальной смерти. Хорошо сохранившееся сердце и другие органы кровообращения были здоровыми. Опять не было следов ни насилия, ни яда, ни борьбы. Тщательно были вымерены размеры тела, и снова Спилсбери попросил доставить ему в Лондон ванну, в которой нашла свою смерть на этот раз Бэсси Уильямс.
Сотрудники Нейла беспрерывно разъезжали, устанавливая, кем на самом деле является Уильямс-Ллойд-Смит, откуда он родом и не явились ли его жертвами еще другие женщины. Наконец они выяснили, что его настоящее имя Смит, Джордж Джозеф Смит. Родился он в 1872 году в семье агента страховой компании и уже в девять лет оказался в исправительной колонии: обманщик, вор, сидевший во многих тюрьмах и отбывавший срок на каторгах. Постепенно были установлены женщины, которых он лишал всех их сбережений и исчезал. По всей вероятности, именно 2700 фунтов, принадлежавшие Бэсси Манди, толкнули его на убийство, так как другим способом он не мог завладеть ими. Но сколько бы материалов ни собрали. Нейл и его люди, ничто не объясняло, как он убивал. Не было ни одного человека, который мог бы сказать перед судом: он убийца. Но раз не было свидетелей убийств, то нужно было по крайней мере хотя бы объяснить суду, каким образом Смиту удавалось утопить свою жертву, не оставив следов насилия. Ни один суд не осудит Смита, не получив удовлетворительного ответа на этот вопрос.
Спилсбери ежедневно появлялся в участке Кентиштауна, где в помещении полиции были установлены ванны. Среди его бумаг позднее были обнаружены зарисовки и схемы, при помощи которых Спилсбери пытался представить себе ситуацию гибели женщин.
Решение было найдено в начале марта, когда Спилсбери еще раз изучил все возможные положения тела такой же женщины, как Бэсси Уильямс, если предположить, что с ней действительно случился эпилептический припадок. Первая жертва Смита была ростом 1,7 м, а ванна лишь 1,5 м длиной. Первая стадия эпилептического припадка вызывает вытягивание всего тела. При этом голова никак не могла попасть под воду. Наоборот, учитывая рост женщины и размер ванны, можно предположить, что верхняя часть тела поднимется по пологому краю ванны и выйдет из воды. Второй этап эпилептического припадка вызывает резкие движения конечностей, сгибание и разгибание их. Опять трудно себе представить, чтобы сидящий в ванне человек мог при этом попасть под воду. Такую возможность можно предположить до некоторой степени при третьем периоде припадка, когда наступает полная расслабленность всего тела. Но и тут вызывали сомнение размеры ванны и тела пострадавшей. Если же учесть показания доктора Френча, что тело погибшей было под водой, а ноги вытянуты над водой и лежали на краю ванны, то Спилсбери вообще не мог себе уяснить, как Бэсси Уильямс могла принять такое положение. Вдруг Спилсбери представил себе всю картину происшествия.
Возможно только одно: Уильямс, стоя в ногах купающейся, заигрывая и шутя, неожиданно хватал ничего не подозревавшую женщину за ноги и резким движением дергал ее на себя вверх. Мгновенно голова оказывалась под водой. Вода, проникнув в нос и рот, вызывала шок и тем самым потерю сознания. Отсюда отсутствие следов борьбы, слабо выраженные следы утопления и удушения.
Спилсбери поспешил в свой кабинет и стал изучать всю имевшуюся литературу о случаях моментального утопления. Почти никто не занимался этой проблемой. Было не известно, оказывала ли неожиданно проникшая в нос и полость рта вода какое-нибудь влияние на работу сердца и нервную систему. Имелись лишь разрозненные наблюдения такого рода. Но Спилсбери был убежден, что решил поставленную перед ним задачу.