Это была грустная мысль, но все-таки, все-таки…

Пролить свет на тайну сию могла только соседка, тетя Аня.

Женя направилась к ней.

Тетя Аня была туга на ухо, поэтому звонить ей пришлось долго.

— Ой, Женечка, — обрадовалась она. — Как хороша… А я уж думала, так и придется мне вам звонить. Ведь, Женечка, как Костя пропал, я все время одна. Даже обратиться за помощью не к кому. Раньше-то с Костиком как было хорошо — и за лекарством сходит, и чайку со мной выпьет, и поужинает… Хороший мальчик, Женя! Очень хороший! А вы что же, ему от квартиры отказали? Или новый квартирант появился?

— Тетя Аня, — прошептала Женя, чувствуя всей своей душой недоброе, — как же так? Костик должен был жить тут! И мы с ним разговаривали два дня назад! Он мне звонил, понимаете? Тетя Аня, он… давно исчез?

— Да почти три недели, — пожала она плечами. — Квартира пустая стоит. Три недели… Я, конечно, присматриваю за ней, но уже собиралась вам звонить.

«Присматривает, — усмехнулась Женя про себя. — Хорошо же она тут присматривала, если хороший мальчик Костя, очень хороший, меня ограбил подчистую. Хорошо, кровать вынести не успел и шкаф».

Женя вернулась в квартиру. Села у окна, допила остывший кофе. Кстати, кофе он оставил. До-обрый мальчик. За окном все еще падал снег. Где-то там был чертов Панкратов. Это он, он во всем виноват! Идея сдавать Женину квартиру принадлежала именно ему! Вместе с мебелью!

— Теперь я могу сдавать квартиру с частью мебели! И жить я должна тут с этой частью! Где я, черт возьми, найду этого Костеньку?

Женя бросилась назад в комнату. Может быть, где-то остались его координаты. Ведь не может же все быть так плохо… Она выдвигала ящики письменного стола, потом добралась до шкафа. Глупо, говорила она себе, глупо думать, что человек, обчистивший квартиру своей хозяйки, оставит ей новый адрес. «Ау, здрасьте-мордасьте, я спер всю вашу бытовую технику. Найти меня можно по такому-то адресу…»

Чувствуя себя полной идиоткой, Женя продолжала двигать ящики. Дойдя до бельевого шкафа, она полезла под простыни — интересно, почему он их-то не прихватил? И нашла-таки свидетельство его пребывания.

Достав это, Женя не сразу поняла, что она держит в руках. Она просто стояла, зажав это в ладонях. Как высший подарок небес, пришло ей в голову. Она невольно хихикнула. «Он оставил мне самое дорогое», — подумала Женя, хихикнув снова. Выглядела она более чем фривольно — дама с вибратором в руках. Потом почему-то Женя задалась глупым вопросом: зачем ему-то такая игрушка, он ведь мужчина, у него такой у самого?.. И только потом до нее дошло, зачем он ему, и вся горькая правда о Костике. Ей вспомнились его мягкие, ухоженные ручки и те сладостные взоры, которые он бросал на Панкратова, и еще — с каким ужасом и омерзением он смотрел на Женю. Как на таракана смотрел… Женя-то, по своей склонности к комплексам, эти презрительно-брезгливые взоры относила к явным недостаткам своей внешности и отчаянно смущалась. А дело было в другом. Даже если бы вместо нее с Панкратовым приходила красотка Шарон Стоун, эффект был бы такой же…

Женя не выдержала. Испытания последних дней не могли пройти бесследно. Она начала смеяться. Сначала тихо, потом громко и, наконец, совсем уж громко. Наверное, Женя нечаянно задела потайную кнопку, и чудовище в ее руках задергалось, зашевелилось и неожиданно разродилось белой струей. Прямо Жене в лицо.

Все еще смеясь как безумная, она протопала в ванную, умылась. Гадостная тварь все не могла уняться, запакостив ковер, и стол, и часть дивана. Наконец Жене удалось его выключить.

В квартире стало тихо и относительно пристойно. Женя присела на стул, обхватила голову руками и заплакала.

— Не дай Бог тебе встретиться на моем пути, Панкратов, — прошептала она, вытирая тыльной стороной ладони злые слезы. — Не дай Бог…

Хотя при чем тут был Панкратов?

Да при всем…

По дороге Женя почти успокоилась. Найти Костика, конечно, будет трудно. Но в принципе можно. Она знала, что он работает поваром. Кроме того, Женя вспомнила, как однажды он хвастался, что лучше его в нашем городе никто не знает китайскую кухню, потому что он стажировался в Китае. Китайских ресторанов в городе было два. Один большой, второй маленький. Значит, вероятность того, что в одном из них Женин беглый квартирант и подвизается, очень высока. Она даже повеселела. «Так нищему и мелкая монета покажется большой»… Чем дальше увозил Женю автобус от проклятого места, еще недавно бывшего ее домом, тем забавнее казалась ей ситуация. Она даже рассмеялась, вспомнив, как любимая игрушка Костика буйствовала в ее руках. Но лучше бы не делала этого — ощущение липкой гадости так живо вспомнилось, что Жене захотелось вымыть руки. «В мире столько грязи, — подумала она, — что даже если ты пытаешься создать собственный мир, оградиться, она все равно проникает… И не важно, в каком виде. В игрушке твоего квартиранта, оказавшегося вором и извращенцем, в грудастой даме, позарившейся на твоего мужа, или в самом муже…»

Настроение снова испортилось.

«Скоро я начну спасаться от собственных мыслей», — подумала Женя, когда объявили ее остановку.

На улице совсем стемнело. Женя зашла в магазин, купила пельмени — на большее ее бы сегодня уже не хватило — и направилась к подъезду.

Коробка стояла на месте. Сначала Жене показалось, что кота там уже нет. Ей даже стало грустно, потому что она уже успела привыкнуть к мысли, что в ее теперешней одинокой жизни появится этот кот. Но с другой стороны, кому придет в голову выбросить на улицу такого шикарного белоснежного перса?

Когда Женя подошла ближе, она его увидела. Он смотрел на Женю из самой глубины коробки. Несчастный и гордый. Одинокий и обманутый. «Как я», — подумала Женя…

Жалость к несчастному созданию сдавила горло. Она присела на корточки, дотронулась до мягкой шерсти. Кот недовольно посмотрел на нее: «Что тебе от меня надо?»

— Пойдем ко мне, — предложила она. — Если захочешь, мы напишем про тебя объявление… Но пока поживешь со мной. Пойдем, а?

Кот подумал, рассматривая Женю с подозрением. «Кто знает, что эта тетка задумала? Может, она меня продаст живодерам», — говорил его взгляд.

— Нет, я… Понимаешь, кот, я сама чувствую себя выброшенной… И вокруг, кот, нет ничего, что давало бы мне силы жить. Но я пытаюсь их найти.

Она уселась рядом с коробкой. Ей было наплевать, что в подъезде грязно. И то, что она в принципе говорит сама с собой, ее тоже сейчас не волновало.

— К тому же кто сказал, что коты ничего не понимают? Так вот, кот, на самом деле все просто. Можно сказать себе: все кончено — и лихо прыгнуть с десятого этажа… Но ведь никто не отменял еще надежду. И завтрашний день… Мы с тобой не знаем, каким он будет. Сейчас так сложилось, что все у нас с тобой не лучшим образом. Еще вчера мы жили в холе и неге, а сегодня нам сказали: «Фиг вам». А если и в самом деле завтра снова начнется белая полоса? Пойдем ко мне, кот…

Она встала, отряхнулась.

— Ну тут и грязь, кот… Охота тебе лежать в этакой грязище?

Кот не сводил с нее взгляда все время, пока она говорила. Точно на самом деле понимал ее.

— Пойдем ко мне, кот, — повторила Женя. — Мне, честное слово, сейчас позарез нужно твое общество.

Он поднялся и вылез из своего убежища. Потерся о ее ноги. Задрал свою огромную башку, глядя Жене в глаза. «А ты меня не обманешь?» — прочитала она в его глазах.

— Нет, — прошептала Женя, поднимая его с пола и прижимая к себе. — Я же не Панкратов… Я тебя никогда не обману.

Глава вторая

Дом, в котором они с Панкратовым жили, в основном населяли люди не бедные. Дом был старый, с высокими потолками и большими окнами. Женя его очень любила — в квартире всегда было много воздуха и удивительно легко дышалось.

Правда, на стене виднелись трещины, дворники и уборщицы не появлялись в пределах видимости, а сам дом уже давно нуждался в капитальном ремонте, но Женя все равно сейчас грустила.