Изменить стиль страницы

Он модернизировал систему образования, учредив пятнадцать школ, в которых детей должны были учить «принципам морали и французской конституции». Наполеон решил, что шестьдесят способных учеников (дети нотаблей) отправятся во Францию, где будут обучаться бесплатно. В этом он следовал примеру римлян.

Он использовал Монжа и Бертолле для того, чтобы конфисковать богатства и ценности монастырей, церквей, рыцарских резиденций и местного казначейства. Ранее эти ученые выполняли подобную работу в Италии по заданию Директории.

На Мальте они действовали по той же схеме и в течение недели изъяли в пользу республики ценностей примерно на семь миллионов франков. В основном это были золотые слитки, серебро и бриллианты. Изрядная доля наличности была отослана Директории, а другая часть была помещена в трюмы флагманского корабля «Ориент». В качестве утешения рыцарям оставили обломок Истинного креста.

Генерал Бонапарт вновь проявил себя и как завоеватель, и как государственный деятель. Модернизируя систему управления Мальты, он чувствовал себя очень уверенно. Более того, он получал удовольствие от этой работы и оценивал ее в некоторой степени как подготовку к созданию своей империи на Востоке.

Были учреждены муниципальные органы и отряды Национальной гвардии, которыми командовали французские офицеры. Остров был разделен на кантоны и округа. Лояльным к Французской республике жителям острова было позволено носить трехцветные кокарды.

В то время как Наполеон, ряд ученых и администраторов занимались вопросами экономики, политики, права и образования, другие участники экспедиции наслаждались прелестями острова. Офицеры были приняты в домах рыцарей французского происхождения, многие из которых решили присоединиться к армии генерала Бонапарта. Те рыцари, которые не сделали этого, в течение недели были высланы с острова. Каждый из них получил скромную пенсию в зависимости от срока его службы. Рыцарям старше шестидесяти лет было позволено остаться на острове.

По уставу рыцарского монашеского ордена хозяева Мальты давали обет целомудрия. Однако, как заметил один кавалерийский офицер, «все они имели любовниц, которые были восхитительно прекрасны и очаровательны, и в отношении них [рыцари] не были ни собственниками, ни ревнивцами».

Солдаты и матросы развлекались с проститутками в многочисленных тавернах и борделях. Французы вкушали спелые плоды апельсиновых деревьев, что было вдвойне приятно в условиях летнего зноя.

Между тем многие жители острова были разочарованы и шокированы поведением французов. Разграбление церквей и монастырей вызвало волну возмущения и породило напряженность в отношениях мальтийцев и новых хозяев острова.

Бонапарт приказал закрыть все монастыри, оставив лишь по одному для каждого ордена, и выставить на продажу здания и землю закрываемых обителей, в том числе собственность монастыря кармелитов. Это стало миной замедленного действия и не могло не привести к бунту против французов.

Наполеон оставил па острове гарнизон под командованием генерала Вобуа численностью 4000 человек. Политик и публицист Реньо де Сен-Жан-д'Анжели был назначен руководителем гражданской администрации Мальты. Несколько ученых, напуганных трудностями пути, отказались продолжить путешествие.

«Генерал Барагэ д'Илье, который в силу непостоянства своего характера пожелал вернуться в Париж, получил разрешение на отъезд, причем ему было поручено доставить штандарт ордена», — добавляет Наполеон.

Однако общая численность пассажиров кораблей не уменьшилась, поскольку к экспедиции присоединились 2000 освобожденных рабов, 2000 человек из гарнизона Мальты и 34 рыцаря.

За неделю, проведенную на острове, участники экспедиции хорошо отдохнули после утомительного плавания. Наполнив карманы апельсинами, они поспешили в порт.

18 и 19 июня корабли адмирала Брюэйса поднимали якоря.

В АЛЕКСАНДРИЮ, МИМО АТЛАНТИДЫ

Путешествие продолжалось ровно месяц.

Многие участники Египетской экспедиции впервые в жизни испытали, что такое морское путешествие. Они забывали о том, что участвуют в войне, и относились к походу как к удовольствию. Говорили о танцорах (bayaderes), о чистых небесах восточных стран и ароматах, которыми дышат в Земле обетованной.

Среди пяти сотен гражданских лиц, участников Египетской экспедиции, были такие, кого археолог, художник и гравер Доминик Виван Денон назвал земноводными (amphibians). Это были искатели приключений, вороватые поставщики и разные мечтатели, которые покинули Париж в поисках новых удовольствий в Каире.

Именно этих людей ждало самое жестокое разочарование. Неприятности начались с начала пути.

Самыми трудными были первые дни. Началась качка, и многие заболели морской болезнью.

«Я страдал от морской болезни все время, — писал в своем журнале молодой капитан Вертрей. — Сухопутный бой — ничто в сравнении с мучениями, которые испытывали те, кто не привык к продолжительному плаванию, особенно на столь хрупких судах, на которых мы вышли в море».

Обнаружилось, что провизия, находившаяся на кораблях, подвержена порче. Вино из бочонков потекло, соленая говядина и питьевая вода начали источать неприятные запахи, черви поедали бисквит. Мясо цыплят, свинина и баранина, предназначенные для офицерской кухни, заканчивались, а тараканы и блохи быстро размножались.

Кто-то остроумно заметил, что «животные, которых должны были есть мы, исчезали, в то время как те, которые ели нас, умножились стократно».

Не было возможности помыться и почистить одежду. В переполненных каютах стояли запахи грязных человеческих тел и рвоты.

На кораблях находились более тысячи лошадей для кавалерии и артиллерии, тягловые волы, а также куры, быки и бараны для офицерской кухни.

Каждое судно несло в среднем 160 тонн продовольствия (печенье, соленье, мука, сыры, сушеные овощи, специи). Провизия портилась и также источала неприятные запахи.

Между офицерами армии, флота, учеными и другими гражданскими лицами вспыхнула борьба за первенство. Каждый сражался за право обладания теми или иными благами и преимуществами и обвинял другого в несоблюдении правил личной гигиены и санитарных норм.

Чтобы избежать мучений в каютах, некоторые офицеры смастерили на палубах кабинки из досок и ночевали в них. Это вызывало гнев моряков.

Даже в помещениях «Ориента» условия были столь же стесненными. По норме на этом корабле должны были плыть 1000 человек. Бурьенн отмечает, что «Ориент» был, «как деревня без женщин... деревня с двумя тысячами жителей».

Если флагманский корабль загрузили людьми вдвое больше нормы, то на других судах ситуация была еще более напряженной.

Женщин на кораблях было немало — жены и любовницы офицеров, портнихи, прачки, проститутки. Офицерам и генералам было запрещено брать с собой женщин, но они находили способы, как избежать запретов. Ради этот дамы чаще всего надевали военную форму и проникали на борта судов.

Медленно тянулись дни, которые нужно было чем-то заполнять. Люди играли в различные игры или рассказывали друг другу истории о своих приключениях.

Многие жаловались на плохой сон. Утром солдаты, ворча, выходили на смотр, который командиры проводили на палубе.

Во второй половине дня играли оркестры, солдаты и матросы пели песни. Некоторые из них занимались репетициями и давали театральные представления. Участники экспедиции впоследствии рассказывали о том, что сюжеты этих пьес были примерно одинаковыми: французский солдат освобождает девушку-рабыню из гарема старого турка, а затем женится на ней.

Когда солдаты пели, Наполеон вставал на капитанский мостик и размахивал руками, как дирижер. Хор исполнял «Прощальную песню» или «Марсельезу».

Порой случались происшествия, и кто-то падал в воду. Бурьенн рассказывал о том, что Наполеон принимал эти дела близко к сердцу и не успокаивался до тех пор, пока человека вновь не поднимали на борт судна.