– Меня нет, – обиженно сказал бывший пиджак – самурай Иванов.

– Ну ладно, ребята, без еды ещё можно прожить, а как вы столько времени без, извините за нескромность, туалета вытерпели? – полюбопытствовал папа. Мама застенчиво сделала вид, что не слушает.

– Я самурай! – сказал тот, что просидел в шкафу три дня. – Я стремлюсь к совершенству!

– Тогда понятно, – сказал папа. – Ну и что с вами делать?

– Отдать камни, – ответил самурай Иванов. – Мошенничество не получиться, потому что страховая компания потребовала расследование, китаец Суй Дай в бреду после акулы рассказать про тайну. Отдайте камни господину Котокото. Это его камни.

– Да мы бы рады, – развёл руками папа. – Но рыба пропала. Её кто-то украл. Сегодня в школе.

Японцы помрачнели.

– Тогда немного покушать, – сказал второй японец.

– Ой, как мне стыдно, – всплеснула руками мама. – Хозяйка называется. Заслушалась историй и забыла гостей к столу пригласить. Садитесь, дорогие гости, жаль, что мы почти всё съели…

Проголодавшиеся японцы в мгновение ока смели остатки минтая с картошкой. Мама принесла то немногое, что у неё оставалось в холодильнике, – банку солёных огурцов и банку варенья. Самураи съели огурцы с вареньем, и им явно похорошело.

– Теперь надо подумать о том, как смыть пятно с нашей чести, – сказал самурай Иванов. – Ведь мы не выполнить поручение.

– Вы будете делать харакири? – с ужасом спросила Саша.

– Нет-нет, – поспешил возразить второй японец. – Это сейчас немодно. А после вкусного обеда и вообще неприлично. Мы будем думать, как искать рыбу.

– Я буду помогать, – сказал папа. – Вы себе возьмёте драгоценности, а я – рыбу.

– Зачем вам рыба, Андрей-сан? – спросил самурай Иванов. – Вы и так сильный. Одним ударом пальца сорвать дверцы…

– Ага, а вчера сделал вид, что еле донёс несчастные десять кило картошки, – подковырнула мама. – Притворялся!

И тут папа всё понял. Он коршуном кинулся на тарелку с рыбьими костями, ещё не убранными со стола.

– Вот! – воскликнул он, держа в руках хвостовой плавник причудливой формы. – Это хвост рыбы Кукуреку! Мы её съели.

Мама растерянно посмотрела на папу.

Сашка подошла к дивану и лёгким движением мизинца отодвинула его на другой край комнаты.

– Ура! – возликовала она. – Я теперь сильная и могу больше не ходить на тренировки! Хотя я вообще-то туда ходила не для того, чтобы стать сильной, а ради…

Тут она закусила губу и задумалась: хорошо или плохо то, что она теперь силачка? Олег Эдуардович, конечно, будет в восторге. Но…

Саша не успела додумать. Стася подошла к ней и забросила на шкаф.

– Вот так, – удовлетворённо сказала Стася. – И не задавайся теперь, что старшая.

– Но где же камни? – завопили японцы. – Камни быть у рыбы в животе. Вы их съесть?

– Нет-нет, – поспешно сказала мама. – Мы бы подавились. Не надо делать нам ваше немодное харакири и искать в животах драгоценности.

– Ой! – поняла Стася. – Значит, это была та рыба, которую загрызли Кошмар и Картахена?

Картахена решила на всякий случай выйти из комнаты. Проходя, она нечаянно задела ногу первого японца. Тот отлетел метра на три – Картахена тоже ела рыбу Кукуреку.

– Стасечка, – вкрадчиво спросил папа. – Где Кошмар и Картахена ели рыбу?

– В детской, – честно сказала Стася.

– А ты не находила там такие четыре камушка – жёлтый, чёрный, зелёный и розовый? – ещё более вкрадчиво спросил папа, подмигивая японцам.

– Находила, – сказала Стася. – Я с ними поиграла, когда мне надоело рисовать. Я же не знала, что это ваше.

– Увы, господа японцы, – вздохнул папа. – Теперь камни потеряны для вас навсегда. Если уж ими поиграла моя младшая дочь…

Но японцы всё-таки ринулись в детскую. Они осмотрели всю комнату очень тщательно, исползав на четвереньках буквально каждый миллиметр пола. И нашли! Золотой алмаз был облеплен синим пластилином и засунут в огрызок не доеденной Дашей булочки – Стася пояснила, что это черничная начинка для пирожка. Чёрный рубин вместе с сухариком 10 на 12, оранжевым мелком и тремя хвостиками от яблок изображал салатик в кукольной салатнице. Стася собиралась залить его компотом. И тогда это был бы супчик, но не успела. Зелёный сапфир был запихнут через отверстие от оторванной ноги в живот куклы Марианны. Стася сказала, что это таблетка для вырастания ног. Но вот розовый изумруд найти так и не удалось. Японцы потом даже сделали Сергеевым евроремонт за свой счёт – чтобы осмотреть каждую отодранную половицу и каждый сантиметр отодранных обоев. И ничего не обнаружили. Стася пыталась вспомнить, что она делала с розовым камушком, который ей понравился больше всех: сначала она завернула его в бумажку, потом в тряпочку, потом закопала в землю цветочного горшка, чтобы выросла Дюймовочка, потом устала ждать и выкопала и положила куда-то еще…

– Ничего, – утешала мама взмыленных от поисков японцев. – Сейчас отдохнём, чаю попьём и опять поищем.

Но только все сели за стол, как на площадке раздался душераздирающий вопль…

– Опять начинается, – побледнел папа.– А, я знаю, это взорвалась моя бомба и убила всех пиратов, – безмятежно сказала Стася.

Глава 13. Последняя

Осталось досказать совсем немного про героев этой правдивой повести. Собственно говоря, всё самое интересное уже позади, и эту главу можно не читать. Но некоторые загадки всё-таки требуют объяснения.

На следующее утро Иван набрался храбрости и сказал-таки Саше, что это он явился невольной причиной безвременной гибели рыбы Кукуреку.

– Я поеду в Японию, – лепетал он, совершенно уничтоженный. – Я привезу тебе сто таких рыб.

– Если ты привезёшь мне сто таких рыб, я вообще с тобой не разговариваю! – рассвирепела Саша. – Тут с одной-то сколько хлопот было… Ну что за человек! Один раз в жизни сделал доброе дело – уничтожил эту зубастую гадину – и ещё извиняется!

И она гордо вздёрнула нос и пошла на тренировку. Целых два дня Саша поражала на тренировках своей необычной силой, к восторгу Олега Эдуардовича и жгучей зависти мальчишек. На третий день волшебная рыба окончательно переварилась, и Саша стала обыкновенной девочкой, а вместе с ней и остальные Сергеевы. Плюс Картахена и Кошмар. Но Кошмар успел-таки перекатать на своей могучей спине полгорода, Картахена – облазить все соседские балконы в поисках сосисок, а Олег Эдуардович – написать о Саше статью. И физрук теперь с трепетом ждёт, когда её напечатают. При встрече с Иваном Лапшовым Олег первое время сильно смущался и вёл разные беседы.

– Ты, Иван, пойми, я не для себя её крал, а для науки, – объяснялся тихонько с Лапшовым Олег Эдуардович.

– И я для науки её спасал, – отвечал Иван. – Думаю, мы не можем больше находиться в одной школе, если, конечно, вы и дальше намерены скрывать от Андрея Викторовича ваш поступок. И если под словом «наука» мы имеем в виду одну и ту же девушку.

– Не порть ты мне жизнь, Лапшов, – попросил Олег. – Я влюбился, может, женюсь, а ты меня в тюрьму хочешь отправить.

– А она согласна? – еле протолкнув в горле какой-то комок, спросил Иван.

– Не знаю. Она уже всего в жизни добилась, а я пока начинающий педагог. Вот если мою статью о физических достижениях на фоне рыбной диеты и усиленных тренировок напечатают, так я сделаю ей предложение.

– Чего это она добилась? – поинтересовался Иван.

– Ладно, так и быть, скажу. Она директор соседней школы.

После таких слов Иван даже поцеловал Олега Эдуардовича в избытке чувств. Для проходящей мимо Саши этот поцелуй остался загадкой. Но за период своей необычайной силы, вызванной рыбой Кукуреку, ей до того осточертел Олег Эдуардович со своей статьёй, что она решительно его разлюбила.