Одежда женщины была изорвана, но следов крови вокруг множества ножевых ран на груди оказалось не много. Опустившись на колени и стараясь не задеть ткань и не сдвинуть тело, Мейси внимательно рассмотрела раны, обрамленные темно-коричневой коркой запекшейся крови. Затем обратила внимание на полные ужаса глаза жертвы, на посиневшие губы, рот и пальцы. Прошло десять минут.

Заварочный чайник был разбит вдребезги, но на осколках донышка оставалось еще немного чайной гущи. Мейси достала из мешочка небольшое приспособление, похожее на миниатюрную ложечку для соли. Макнув его в жидкость, попробовала чай, а потом понюхала. Затем она принялась обследовать комнату. Времени оставалось мало. Очевидно, Лидия Фишер была убита во время чаепития с неизвестным гостем. Мейси подозревала, что беспорядок в комнате устроила сама хозяйка. Она обошла труп, обращая внимание на расположение кушетки и прочей сдвинутой с места мебели. Украшения свалились с приставного столика, а из бара выпали бутылки. Мейси догадалась: морфин. Наркотик вызвал интенсивное сокращение мышц и галлюцинации, а затем убил женщину. Прежде чем наступила смерть, преступник минут пятнадцать наблюдал за Лидией, уклоняясь от слабых попыток жертвы напасть на него. Как только она умерла, наблюдавший за агонией убийца нанес ей ножевые ранения. Прошло еще пять минут.

Мейси закрыла глаза и глубоко вдохнула, пытаясь уловить энергию событий, произошедших за последние сутки. Хотя гость, несомненно, принес с собой смерть, ей показалось, что Лидия Фишер была с ним знакома. Мейси не раз доводилось бывать на местах преступлений, и она всегда ощущала ту ярость, с которой действовал нападавший. Страх и ненависть — эмоции, приведшие к столь ужасающей развязке, еще витали в воздухе, создавая перед глазами созвездие разноцветных ослепительных искр, временно затмевавших зрение Мейси. Такая же мгла ненадолго окутала ее утром, когда она стояла перед резной дверью в комнату Лидии. Осталась минута.

Два автомобиля с визгом затормозили у дома. Мейси проворно стянула перчатки и положила их в мешочек. Сунув его в портфель, она быстро встала за дверью в ожидании инспектора Стрэттона. В последний раз бросила взгляд на тело Лидии Фишер — в широко раскрытых глазах женщины застыл ужас.

Она услышала, как служанка отперла дверь, и тут же Раздался голос Стрэттона — без малейшего намека на учтивость — и лаконичное приветствие его помощника, сержанта Колдуэлла. Девушка сообщила, что мисс Доббс ожидает их наверху.

Поздоровавшись с инспектором Стрэттоном и Колдуэллом, Мейси провела их в гостиную Лидии.

— Я пришла в дом в надежде встретиться с миссис Фишер в связи с делом, над которым сейчас работаю. Служанка была расстроена тем, что леди не ответила на ее стук. Она здесь недавно и, думаю, побаивается хозяйки. Я сказала ей, что раньше была медсестрой, и попросила провести меня сюда.

— Хм-м. — Склонившись над телом, Стрэттон повернулся к Колдуэллу — тот разглядывал беспорядок в комнате.

— Похоже, она боролась с убийцей, сэр. Наверное, здоровый был парень. Судя по тому, какой тут кавардак.

На секунду взгляды Мейси и Стрэттона встретились.

— Колдуэлл, нужно увезти труп. И постарайтесь разыскать сэра Бернарда Спилсбери. Если его найти не удастся, вызовите дежурного. Обеспечьте охрану имущества и поставьте оцепление вокруг дома.

Сержант с глупой ухмылкой посмотрел на Мейси:

— Я нужен вам на время допроса мисс Доббс, сэр?

Стрэттон вздохнул.

— Мисс Доббс я допрошу позже. Эта женщина была убита вчера, возможно, поздно вечером, о чем мисс Доббс уже известно. — Он бросил короткий взгляд на Мейси. — А пока я хочу удостовериться, что тело осмотрят и отправят на вскрытие, прежде чем сюда заявятся газетчики. Уверен, ждать недолго.

Мейси попросили подождать в гостиной на первом этаже, где ее позже допросил Стрэттон в сопровождении Колдуэлла. Затем прибыл сэр Бернард Спилсбери, знаменитый патологоанатом, и Мейси разрешили уйти, хотя она знала, что расспросы на этом не прекратятся. Выходя из дома, Мейси услышала, как сержант самоуверенно произнес: «Знаете, сэр, по-моему, ее убил муж. Так почти всегда бывает. Заметьте, такая женщина, вся в мехах, разъезжает на собственной машине. У нее мог быть кто-то на стороне. Неизвестно, кого она домой водила!»

Мейси прекрасно знала, кого Лидия Фишер приводила домой вчера вечером. Но кто же мог зайти к ней так скоро, что даже чай еще не успел остыть? Она сама открыла дверь? Билли сказал, что служанка ушла по поручению, едва принесла чай, так что его никто не провожал. Может быть, Лидия налила себе еще чаю, пытаясь протрезветь, несмотря на нежданного гостя? И как убийца ухитрился подлить в чай наркотик? Или гость заметил, что Лидия пьяна, и предложил заварить свежего чая, который так легко было отравить? Мог ли убийца ввести Лидии еще наркотика, едва ее мышцы сковало судорогой после первых глотков? В голове Мейси крутилось столько вопросов, а единственный человек, способный на них ответить, был совершенно недосягаем. Или нет?

Она гадала, как ей снова попасть в дом Лидии. Хотелось выяснить, какой образ жизни вела убитая и что ее печалило, потому что одно Мейси знала наверняка: миссис Фишер о чем-то горевала.

По пути она вспомнила ощущение покалывания на шее, которое испытала, стоя перед дверью в комнату Лидии, за которой лежало ее тело. Мейси не стала отгонять от себя это чувство и задалась вопросом: «Что ты хочешь мне показать?» Раньше она никогда не испытывала на месте преступления столь противоречивого ощущения, подобного соприкосновению с тканью, с одной стороны гладкой, как атлас, а с другой — грубой, как наждачная бумага. У нее была уверенность, что последнего посетителя этого дома тяготило ужасное бремя, которое смерть Лидии Фишер ничуть не облегчила.

Мейси быстро зашагала к станции метро «Виктория», чтобы как можно скорее вернуться в контору и оставить Билли записку о том, что будет в пять. В поисках Шарлотты Уэйт нельзя было терять ни минуты. Если жертва из Кулсдона, Филиппа Седжвик, и Лидия Фишер были ее подругами, то Шарлотту необходимо было отыскать. Одна погибшая подруга — это трагедия, а две — зловещее совпадение.

Едва Мейси подошла к входу на станцию метро, как подле нее притормозила черная машина, которую она уже видела сегодня. Дверца открылась, и, слегка коснувшись шляпы в знак приветствия, возник инспектор криминальной полиции Ричард Стрэттон.

— Мисс Доббс, я подумал, что найду вас на пути к метро. Ведь, как я заметил, сегодня вы были без своей красненькой машинки. Послушайте, у вас выдалось ужасное утро. Не согласитесь ли выпить со мной чашечку кофе?

Мейси посмотрела на часы. Надо же, обед уже прошел, а она и не вспомнила.

— Да, время еще есть, но… мне нужно вернуться в контору к пяти.

— Буду счастлив подвезти вас. Но прежде давайте переберемся на другую сторону. — Стрэттон указал на небольшое кафе, и Мейси кивнула в знак согласия.

Инспектор легонько взял ее за локоть и повел через редкий поток машин. Мейси знала, что во время следующего разговора, уже в формальной обстановке, он скорее всего будет не столь обходителен.

Официантка проводила их за столик в углу заведения.

— Мисс Доббс, меня интересует, почему вы оказались в гостях у миссис Фишер именно сегодня. Вам есть что добавить о причинах вашего появления на месте преступления?

— Полагаю, все, что могла, я уже рассказала. Жертва когда-то дружила с женщиной, которую я сейчас разыскиваю по поручению одного клиента. Я думала, что она сможет мне помочь.

Официантка вернулась с подносом и поставила на стол белый фарфоровый чайник, кувшин с кипятком, сахарницу, молочник и пару белых фарфоровых чашечек с блюдцами. Присев в коротком реверансе, она ушла, а через минуту возвратилась с тарелкой с ломтиками хлеба «Хоувис», намазанными маслом и джемом, пирожными в сахарной глазури и двумя слойками.

— Хм-м. Любопытно. Знайте, у этой женщины было множество друзей.

— Возможно, просто знакомых, инспектор.