Посадский мир под руководством земских старост твердо и непоколебимо сохранял верность Москве.
В 1612 г. Ярославль на полгода стал фактической столицей Русского государства, куда собралось около двадцати пяти тысяч ополченцев. Это всколыхнуло все слои городского населения. Влиятельные ярославцы вошли в состав Совета всей земли — временного правительства, где вместе с «выборным человеком всей земли» Кузьмой Мининым решали, «как бы земскому делу быть прибыльнее», и подписывали вслед за «людьми» Строгановых платежную ведомость на ополчение и знаменитую апрельскую грамоту князя Пожарского, призывавшую на борьбу с врагом. Они же в составе Совета обсуждали важнейший по тому времени вопрос, как «в нынешнее конечное разорение … выбрати общим советом государя», а через полгода в Москве присутствовали на торжественной церемонии его избрания. При раздаче новых жалованных грамот в 1613 г. несколько наиболее видных торговых людей Ярославля были включены в самую привилегированную группу «московских государевых гостей», что открыло перед ними широкие горизонты торгового и промышленного предпринимательства.
Именно эти могущественные купеческие династии выступают как основные заказчики первых каменных храмов Ярославля XVII в. В их облике они неизменно стремятся запечатлеть свою растущую социальную и экономическую мощь, свое временное сближение с двором и феодальной знатью. Выходцы из посадской среды, они тяготели к народному подлинно синтетическому искусству, которое нашло великолепных и вдохновенных исполнителей в среде ремесленного Ярославля.
В центре древнего посада, там, где находились некогда богатые усадьбы «государевых гостей», сохранились три памятника, открывшие период расцвета ярославского каменного зодчества. Древнейшим из них является церковь Николы Надеина на Волжском берегу (1620–1622 гг.; угол Народного и Волкова переулков). Значительно перестроенная на рубеже XVII–XVIII вв., лишенная первоначального завершения, она не может в современном искаженном облике раскрыться перед зрителем во всем великолепии своей первозданной красоты (илл. 18). Ее пятиглавие, покрытое зеленой мерцающей черепицей, некогда высоко поднималось над низкой деревянной застройкой. Открытая аркада двухъярусной галереи оживляла фасады глубокой игрой светотени. Невысокая колокольня (надстроенная в конце XVII в.) органически дополняла общий монументальный характер сооружения.
Сразу же после постройки Никольская церковь стала композиционным центром большого городского района. Ею гордились. О ней слагали легенды. К названию церкви вскоре стали прибавлять имя ее заказчика — «государева гостя» Надея Светешникова.
Архитектурный язык церкви Николы Надеина во многом близок современным ей сооружениям Спасского монастыря. Простые и строгие детали убранства ее фасадов «нарисованы» рукой мастера, хорошо знавшего и умело использовавшего богатый опыт русского зодчества XVI в. По-видимому, памятник строила артель мастеров, вызванных из Москвы, куда постоянно ездил Светешников и где присутствовал в качестве именитого гостя на обедах у патриарха и на посольских приемах царя. Система ступенчато-повышенных сводиков, поддерживающих барабаны, обработка столбов галереи декоративными кессонами- ширинками с кирпичными и белокаменными вставками, рисунок междуэтажных декоративных «катушечных» поясков целиком заимствованы из художественного арсенала предшествующего периода московского зодчества. Однако создатели Николо-Надеинской церкви не просто повторили старые архитектурные образцы. Такие традиционные приемы, как полукружия закомар и профилированные круглые окна в их плоскостях, превращены здесь в чисто декоративные мотивы. Значительно изменился и сам образ торжественного и симметричного пятиглавого храма на высоком подклете с открытыми галереями и с приделами, получивший в XVI в. свое наиболее полное воплощение в соборе подмосковной усадьбы Годуновых — Вяземах. Первоначальное отсутствие южного придела, появившегося лишь на рубеже XVII–XVIII вв., и постановка колокольни над северо-западным углом галереи свидетельствуют о стремлении зодчих Николо-Надеинской церкви к более свободной, живописной компоновке объемов. Этот композиционный принцип станет одной из характернейших особенностей ярославской архитектурной школы на первом этапе ее развития.
18. Церковь Николы Надеина. 1620–1622. Реконструкция
19. Чудеса Николы. Фреска северной стены церкви Николы Надеина. 1640–1641
Очень индивидуально трактован северный Благовещенский придел с отдельным входом и закрытой папертью с пристенными скамьями, по существу являвшийся совершенно отдельным миниатюрным храмом. Обращает на себя внимание богатое убранство его интерьера с уникальным тябловым иконостасом, обложенным свинцом с «выколотным» орнаментом. Перед нами рассчитанная на изоляцию от основного храма «домовая» церковь самого Надея Светешникова, ставшего при Михаиле Федоровиче одним из крупнейших агентов по закупке товаров «для царского обихода». Он держал в своих руках многочисленные торговые и промысловые предприятия по всей территории России — от Архангельска и Олонца до Астрахани и от Пскова до глубинных районов Сибири, в Мангазее, Якутске и Жиганске. Здесь он вел большие строительные работы, используя даровой труд «работных людей», в том числе и ярославцев, «отбывавших свое изделие» за долги. В Олонце, например, ими была выстроена большая церковь, а на соляных варницах в Самарской луке на Волге — частновладельческая крепость, впоследствии оснащенная шестнадцатью пищалями и укрывавшая сторонников Степана Разина после разгрома восстания.
Огромные богатства позволили Светешникову удовлетворить честолюбивые желания, казалось доступные лишь верхам феодального общества. Он не только выстроил каменную приходскую церковь, но и соорудил при ней Благовещенский придел, задуманный как личная капелла, в которой он слушал церковную службу в узком кругу приближенных к нему особо избранных лиц.
20. Иоанн Предтеча в пустыне. Икона из церкви Николы Надеина. 2-я половина XVI в. (Ярославль, Музей)
21. Церковь Рождества Христова. Западный фасад. 1644. Реконструкция
22. Церковь Рождества Христова. Фасадный изразец
23. Церковь Рождества Христова. Печной изразец северного придела
Подклет самой церкви одновременно служил и усыпальницей его семьи и складом для товаров и казны.
Роспись церкви Николы Надеина выполнена в 1640–1641 гг. двадцатью художниками, во главе которых стояли старые опытные знаменщики — костромич Любим Агеев, ярославец Стефан Ефимиев и нижегородец Иван Муравей. В своей работе они сохраняли традиционные приемы живописи предшествующих лет. В состав артели входили и молодые художники: костромич Василий Ильин и ярославец Севастьян Дмитриев, впоследствии ставшие ведущими мастерами. Это объясняет наличие в росписях нескольких индивидуальных почерков, различаемых, несмотря на то, что большая часть фресок находится под записью XIX в.
Привычное распределение сюжетов сочетается здесь со значительными нововведениями. В западной галерее рядом с многочисленными иллюстрациями Библии (история Адама и Евы, Ноев ковчег, переселение евреев из Египта) помещена композиция «Страшный суд». Здесь же привлекает внимание раскрытое от записей монументальное изображение Ильи Пророка. "