К этому времени А. Адамович завершил работу по подготовке к печати главы «Дублер» из повести «Каратели». 5 августа 11-й номер журнала «Дружба народов» с этой главой был сдан в набор, 6 октября подписан к печати и в конце октября вышел в свет{22}. Я как подписчик получил его в Ленинграде перед 7 ноября 1988 г.
Складывается впечатление, что эта публикация была приурочена к открывшейся 29 октября подготовительной конференции по созданию общества «Мемориал», на которой уже упоминавшийся историк-международник Ф. Д. Волков открыто выступил с обвинениями И. В. Сталина в связях с охранкой, причем в качестве доказательства он ссылался на неопубликованные воспоминания О. Шатуновской и архивные «материалы», обнаруженные Г. А. Арутюновым: кроме «письма Еремина» им был приведен еще один «документ» — донесение секретного сотрудника Фикуса, хранящееся якобы в фонде Бакинского охранного отделения:
«Бакинскому охранному отделению.
Вчера заседал Бакинский комитет РСДРП. На нем присутствовал приехавший из центра Джугашвили — Сталин Иосиф Виссарионович, член Комитета Кузьма (Ст. Шаумян) и другие. Члены предъявили Джугашвили-Сталину обвинение, что он является провокатором, агентом охранки, что он похитил партийные деньги. На это Джугашвили-Сталин ответил взаимными обвинениями»{23}.
Что это очередная фальшивка, видно невооруженным глазом. Во-первых, фонд Бакинского охранного отделения, ликвидированного в 1913 г., до сих пор исследователям неизвестен, а в фонде Бакинского ГЖУ, куда в свое время были переданы материалы охранки, сейчас их нет{24}. Во-вторых, Кузьма — это партийная кличка не С. Г. Шаумяна, а рабочего С. Д. Сильдякова{25}. В-третьих, С. Д. Сильдяков покинул Баку в 1911 г.{26}, поэтому описанный выше эпизод мог иметь место не позднее ареста И. В. Сталина в марте 1910 г. Однако впервые И. В. Джугашвили использовал псевдоним Сталин только в 1913 г.{27} В-четвертых, в нашем распоряжении имеются агентурные донесения Фикуса за 1909–1910 гг., в которых И. В. Сталин фигурирует только под кличкой Коба, причем из переписки Бакинского охранного отделения с Департаментом полиции явствует, что вплоть до весны 1910 г. оно не могло установить его настоящую фамилию{28}.
20 ноября выступление Ф. Д. Волкова опубликовала газета «Забайкальский комсомолец»{29}. Почти одновременно с этим «письмо Еремина» появилось на страницах «Собеседника» (№ 46){30}. 30 марта 1989 г. Г. А. Арутюнову и Ф. Д. Волкову предоставил свои страницы печатный орган Московского городского комитета КПСС «Московская правда»{31}, после чего эта публикация была перепечатана в дайджесте прессы «Страницы истории»{32}.
Пока можно только предполагать, знали ли организаторы и участники этой идеологической акции о публикации «письма Еремина» на страницах журнала «Лайф» и о той критической оценке, которая была дана этому «документу» за рубежом еще в 1956 г. Однако есть основания утверждать, что им с самого начала было известно, что это «письмо» — фальшивка.
17 ноября 1988 г. в зале ленинградского Дома политпросвещения состоялась встреча с сыном известного большевика, одного из руководителей Октябрьского вооруженного восстания в Петрограде 1917 г. А. В. Антонова-Овсеенко. В своем выступлении он сообщил, что к этому времени сотрудниками ЦГАОР СССР уже была произведена экспертиза «письма Еремина» и установлено, что в журнале исходящих документов Особого отдела за 1913 г. под указанными в письме датой и номером оно не значится{33}.
Несмотря на это, а может быть, именно поэтому «письмо Еремина» появилось в печати, а через некоторое время увидела свет написанная З. И. Перегудовой совместно с Б. И. Каптеловым статья «Был ли Сталин агентом охранки?». Она была сдана в набор 6–9, а подписана к печати 23 марта 1989 г.{34}.
При подготовке этой статьи З. И. Перегудова и Б. И. Каптелов не знали об экспертизе «письма Еремина», произведенной в США еще в 1956 г., а также о результатах проверки его подлинности КГБ при СМ СССР, поэтому ими были повторены некоторые уже известные аргументы:
1. Оригинал документа (оригинал, а не его отпуск, т. е. копия!), посланного из Департамента полиции в Енисейск, не мог оказаться в ЦГАОР, так как здесь нет фонда Енисейского охранного отделения.
2. Летом 1913 г. не существовало Енисейского охранного отделения, но существовал Енисейский розыскной пункт, фонда которого в ЦГАОР тоже нет.
3. Начальника Енисейского розыскного пункта, которому якобы было адресовано письмо, звали не Алексей, а Владимир Федорович Железняков.
4. Угловой штамп «письма Еремина» не соответствует тем, которые известны на других документах Особого отдела (в них нет, например, букв МВД, и к этому времени слово «заведывающий» было заменено на слово «заведующий»).
5. Сомнительным представляется штамп, фиксировавший дату и номер регистрации письма по месту его получения.
6. В письмах подобного рода обязательно указывались должность и чин как того, кому было адресовано письмо, так и того, от кого оно исходило, чего нет в «письме Еремина».
7. Исходящий № письма 2898, между тем за Особым отделом как раз на случай подделки были закреплены исходящие номера, начиная с № 93001.
8. С 1913 г. Департаменту полиции И. В. Сталин был известен как автор статьи по национальному вопросу, но в 1913 г. полиции оставалось неизвестным, что И. В. Сталин и И. В. Джугашвили одно лицо.
9. Если бы И. Джугашвили был секретным сотрудником, то, направляя письмо в Енисейск, А. М. Еремин обязан был зашифровать его фамилию.
10. В официальной переписке употреблялось сокращение — ГЖУ, но никогда не писали — ГЖ управление.
11. Вызывает сомнение подпись А. М. Еремина (см. образцы подписей А. М. Еремина в книге З. И. Перегудовой «Политический сыск России. 1880–1917 гг.» (М., 2000. С. 266)).
12. 11 июня Ермин был назначен на новый пост — начальником Финляндского жандармского управления и последний подписанный им в качестве заведующего Особым отделом документ датирован 19 июня.
13. 19 июня 1913 г. Департамент полиции разослал циркуляр, которым ставил жандармские управления и охранные отделения в известность о том, что с этого числа заведующим Особым отделом является статский советник М. Е. Броецкий{35}.
Подобное опровержение было опубликовано Б. И. Каптеловым и З. И. Перегудовой на страницах журнала «Родина», газет «Комсомольская правда» и «Московкая правда», а также в сборнике «Историки отвечают на вопросы»{36}.
Казалось бы, на версии о связях Сталина с царской охранкой можно было бы поставить крест. Однако она еще была нужна в той идеологической кампании, которая проводилась новыми силами, пришедшими к власти в 1991 г. В 1992 г. появилась книга Ф. Д. Волкова «Взлет и падение Сталина», в которой он не только повторил свои прежние аргументы, почти полностью проигнорировав прозвучавшую в его адрес критику, но и добавил к ним некоторые новые{37}.