— Вот видишь, а ты на мою пунктуальность грешил, — обиженно сказал Парфенов. — А дело оказалось в твоем хронометре.

— Прости, Ваня. Нервы ни к черту. — Савельев обошел машину и залез на пассажирское сиденье. — Давай, посидим здесь пару минут. Набегался сегодня, как собака. День какой-то дурацкий выдался. Еле ноги таскаю.

— Давай. — Иван согласно кивнул и залез внутрь.

— В банке все в порядке? — Серега аккуратно прикрыл дверь.

— Нормалек. Все оформил.

— Деньги мне нашел?

— Есть немного.

Парфен достал бумажник, зашуршал зелеными купюрами:

— Сега, полторушка. Извини, сегодня не смог больше наскрести, завтра к вечеру отдам остальные. Уже все.

— Ничего, до завтра дотяну как-нибудь.

— Спасибо.

— Не за что, — пряча деньги, кивнул Рембо.

— Как это «не за что»? Ты для меня…

— Ладно, Вань, не стоит. Лучше посмотри, какая вещь. Произведение искусства, — он показал правой рукой влево вперед.

— Ты о чем? Какое произведение искусства? — не сразу сообразил Иван, вглядываясь в направлении жеста Рембо.

— Я о машине, — Савельев внимательно следил за компаньоном. — Ты не совсем туда смотришь, вон там левее…

С той стороны двигалась спортивная «Мицубиси» красного цвета. Парфен даже привстал с сиденья, чтоб лучше разглядеть петляющую между рядами машин навороченную японскую тачку. Серега в этот момент молниеносно подсунул под водительское сиденье небольшую прямоугольную коробочку.

— Да, клевое точило, — Иван повернулся к собеседнику, его глаза горели азартом. — Хотел бы иметь такое?

— Ну, разве что третьей или четвертой машиной в гараже, — усмехнулся Рембо. — Мой «Мерин» меня полностью устраивает. Во всяком случае, пока.

— Это да! Любой нормальный человек должен иметь машин пять-шесть… — размечтался Иван. — И ездить на них по очереди, сообразно настроению. Хорошее — яркая спортивная тачка, плохое — черный огромный внедорожник…

— Другим портить?

— И это тоже.

— Добрый ты, Ваня! — иронично хмыкнул Рембо.

— Что есть, то есть. Ладно. — Иван стряхнул покровы наваждения. — Завтра, как договорились?

— Как договорились.

— Ничего не изменилось?

— А что могло измениться? Ничего. В обед созвонимся. Я к тому времени узнаю, когда этот следак освободится. Втроем встретимся — все вопросы перетрем, порешаем.

— Это хорошо.

— Давай по сотке, Вано?

— Ага, сам без машины, тебе хорошо.

— Тоже мне отмазка. Если боишься гаишников, оставь ее пока здесь, — двусмысленно предложил Серега.

— Нет, Сега, давай уже завтра.

— Что ж, завтра, так завтра!

— Тебя куда-нибудь подбросить?

— Не стоит. Я, пожалуй, зайду на дискотеку. Может, девочка подвернется, какая, — плотоядно оскалился Рембо. — Не строптивая и ласковая.

Иван помрачнел на секунду:

— Да уж, девушка, она может случиться. Тогда до завтра. Удачи тебе.

— Тебе тоже. Счастливо, — Серега хлопнул дверцей и пробормотал себе под нос: «Зря, Ваня, зря. Шанс был. Мог бы погулять еще несколько часов. Обычно туда не торопятся. Хотя часом раньше, часом позже — особой разницы нет».

***

Костя распахнул дверь в мою комнату. Со смехом, прямо с порога, подал газету и что было мочи заорал:

— И за грехи твои аз воздам!

— Бойся данайцев, дары приносящих.

— Скиф, какие дары, какие данайцы?

— Те самые, Купер. Нехорошие.

— Не вижу никаких данайцев: ни хороших, ни плохих. — Костик иронично огляделся по сторонам. — Я просто принес свежую прессу.

— Думаешь, мне надо ознакомиться?

— Уверен!

— Только потому, что ты так настаиваешь…

Я развернул еще пахнущий типографской краской лист. Пробежал глазами страницу криминальной хроники: сгорел в своей квартире, предположительно, алкоголик; недалеко от железнодорожного вокзала брошена граната, пострадавшие (двое) с ранениями различной степени тяжести доставлены в больницу; у ЦКБ перестрелка — один убит, двое ранено…

Ага, вот, что мне Купер хочет показать: «Вчера, около двадцати одного часа, на улице Краснофлотской самопроизвольно взорвалась машина БМВ третьей модели». Я перевел взгляд на весело скалившегося Костика:

— «Самопроизвольно взорвалась» — интересное словосочетание для взрыва машины. Поэтическим даром попахивает.

— И я о том же! Читай, главное впереди.

— Гм, что тут дальше…

«Со слов работников милиции, в транспортном средстве находился его хозяин — Парфенов И. С. Один. В результате взрыва двадцатитрехлетний житель областного центра погиб. Сам взрыв произошел в связи с неосторожным обращением хозяина с гранатой. Предположительно РГД-5, наступательной, осколочного действия. Больше никто не пострадал».

— Это что получается, он сидел за рулем и игрался гранатой? — я посмотрел в ухмыляющуюся физиономию Купера.

— Гении, — отозвался тот. — Правда, клевая замолодь?

— Только непонятно, кто из них претендует на гениальность. Писаки из газеты или менты, ведущие это дело.

— А нам какая разница?

— Тоже верно…

— Ясно одно: наша цепочка замкнулась — первый шар упал в лузу. — Купер звучно хлопнул в ладоши. — Бам!

— Мы вроде бы на такой результат не ориентировались?

— На какой такой?

— На летальный.

— А-а-а-а-а! Так пусть полетает. По полной программе. Заслужил, — Костик не принял моего серьезного тона.

— Не крутовато? Как думаешь?

— Глаз за глаз!

— Жестко…

— А как иначе? Они девке сломали жизнь?

— Сломали. Без вопросов.

— Значит, и им здесь не хрен делать. Таким красивым! Ходить по земле, жрать, пить, спать, кувыркаться с бабами. Недостойны, — безапелляционно заявил Костя.

— Мне б твою категоричность и уверенность. Черное — плохо, белое — хорошо! — Я в раздумье сделал несколько круговых движений головой — похрустел шейными позвонками. — В природе много и других цветов есть…

— Скиф, что тебя стремает?

— Сам никак не пойму, — честно признался я. — С одной стороны ты, конечно, прав, а вот с другой…

— Жека! Брось! Ни к чему эта достоевщина сейчас: с одной стороны принимается, с другой не мешало бы отметить следующие существенные противоречия…

— Думаешь?

— Абсолютно уверен. — Костик категорично рубанул воздух ребром ладони. — К тому же, мы имеем к этой смерти самое косвенное отношение.

— Да уж. Практически никакого. Рад твоей уверенности.

— Уверенности в чем?

— В своей, тьфу, нашей правоте.

— Я не понял, ты что, недоволен, Скиф?

— Доволен, не доволен — переигрывать что-то поздно. — Я решил поставить точку в этом бессмысленном разговоре. — На нас эта свора никак не может выйти?

— Вроде бы, нет.

— Только Войтовскому подбросили компромат, так Парфен сразу стал неосторожно играться в салоне своей машины с гранатой. Что будет, если они как-то на нас выйдут? Ты чем предпочитаешь играться?

— Противопехотной миной нажимного действия. На ней можно всю жизнь простоять, — незамедлительно ответил Купер. — А ты?

— Ножом с вилкой где-нибудь в кабаке. Под хорошую музыку, в приятной компании. Думаешь, не докопаются до нас?

— А как? — пожал плечами Костя, — Парфен на нас, их вывести не может. Раньше не мог — сам нас не знал. А сейчас уже, наверняка, и не узнает. Разве что уже там, — он неопределенно показал рукой на потолок, — пакет с кассетой и ксерокопиями я отправил в банк через почтовый ящик.

— Обычным способом? — уточнил я.

— Да. Наляпал побольше марок и отправил.

— Понятно.

— Ко всему прикасался только в перчатках, чтоб не было отпечатков пальцев. Нет, не выйдут. Чудес на свете не бывает, к тому же они не волшебники.

— Хотя ходят где-то рядом с чародеями…

— Вот и подождем пару дней, посмотрим, что будет с Рембо.

— А что с ним будет?

— Ха, — Купер щелкнул пальцами, — в том-то весь прикол. Бес вчера его вел. Ты же ему поручил — вот он и водит его каждый день. А отчитывается мне. Толковый специалист наш Бес. Хватку мертвую в ментуре натренировал. Он, кстати, засек, как Рембо положил кусок пластида под самую задницу своему корешу Парфену…