В другое время некоторый готф, нищий духом, пришел на жительство в монастырь и принят был Венедиктом с любовию. Однажды ему велено было дать железное орудие, называемое, по сходству с косою, косницей, чтобы вырубил волчцы на некотором месте, потому что там предполагалось развести сад. А место, которое должен был очистить готф, находилось на самом берегу озера. Когда готф ударил в один толстый волчец изо всей силы, железо, соскочивши с рукояти, упало в озеро, в котором была такая глубина, что не было никакой надежды достать железо. Итак, потерявши железо, готф с трепетом прибежал к монаху Мавру, рассказал ему о потере и приносил раскаяние в своей вине. Монах Мавр тотчас сказал о том служителю Божию Венедикту. Муж Господень Венедикт, услышав о сем, отправился на озеро, взял из руки готфа рукоять и бросил в озеро: железо всплыло из глубины и само собою наложилось на рукоять. Он тотчас отдал железное орудие готфу, сказав: «Возьми, работай и не печалься».

В один день, когда достоуважаемый Венедикт находился в келлии, вышеупомянутый отрок Плацид пошел почерпнуть воды из озера. Опустивши неосторожно сосуд в воду, он и сам упал вслед за ним. Едва он упал, как вода тотчас унесла его от берега на целый полет стрелы. Венедикт, находившийся в своей келлии, сейчас узнал об этом, немедленно позвал Мавра и сказал: «Брат, Мавр, беги — отрок, ушедший за водою, упал в озеро, и волна далеко уже унесла его». Удивительное происшествие и небывалое со времен апостола Петра! Испросив и получив благословение, Мавр по приказанию своего настоятеля тотчас побежал и по воде добежал до самого того места, где был отрок, воображая, что идет по земле, схватил его и возвратился скорым бегом. Едва коснулся он земли, как пришел в себя, посмотрел назад и понял, что бежал по воде и что прежде не мог и мечтать о таком деле; поэтому пришел в ужас от случившегося. Возвратившись к настоятелю, он рассказал об этом происшествии. Достоуважаемый муж Венедикт стал приписывать случившееся не своим заслугам, но его послушанию; а Мавр, напротив, приписывал его только повелению настоятеля и говорил, что не он виновник того подвига, который сделал без сознания. Во время сего достолюбезного спора, проникнутого взаимным смирением, пришел, к примирению их, отрок, вынутый из воды. Он сказал: «Когда меня вынимали из воды, я видел над своей головой милоть настоятеля и его самого, вынимающего меня из воды».

Петр. Великие дела рассказываешь ты, для многих будут они назидательны; что касается до меня, то чем больше слушаю я о чудесах св. мужа, тем больше жажду слышать об них.

Скоро уже места те наполнились людьми, пламенеющими любовью к Господу Богу нашему, Иисусу Христу: многие оставляли мирскую жизнь и преклоняли выи сердца своего под легкое бремя Спасителя. Но так как порочные обыкновенно ненавидят в других благо добродетели, которого сами не желают иметь, то пресвитер соседней церкви по имени Флоренций, дед нашего иподиакона Флоренция, возбужденный злобою древнего врага, стал подражать занятиям святого мужа, уничижать его поведение и тем удерживать, кого можно, от посещения его. Когда же увидел, что не может воспрепятствовать успехам Венедикта, что слава его монастыря растет и многие сею славою побуждаются переходить в состояние лучшей жизни, то еще более воспламенился ненавистью и сделался злее; потому что желал получить похвалу, какую воздавали поведению св. мужа, но не хотел вести похвальной жизни. Ослепленный тьмою своей ненависти, он дошел до того, что послал рабу всемогущего Бога, как бы для благословения, хлеб, испеченный с ядом. Человек Божий с благодарностью принял его, но яд, скрытый в хлебе, не укрылся от него. В часы обеда ворон имел обыкновение прилетать к нему из соседнего леса и получать из руки его хлеб. Когда ворон по обыкновению прилетел, человек Божий положил пред ним хлеб, присланный пресвитером, и дал следующее приказание: «Во имя Иисуса Христа, Господа нашего, возьми этот хлеб и унеси в такое место, где бы никто из людей не мог найти его». Ворон, открывши клюв и распростерши крылья, стал летать над ним из стороны в сторону, каркал и как бы ясно говорил, что и хочет он повиноваться, и не может, однакоКж, исполнить приказания. Человек Божий еще и еще повелевал ему, говоря: «Возьми, не бойся, возьми и брось там, где бы нельзя было найти его». Помедливши, ворон схватил хлеб, поднял, улетел и бросил, по приказанию; спустя три часа возвратился и получил обычную часть хлеба из рук человека Божия. А достоуважаемый отец, видя покушения пресвитера на жизнь его, жалел более его, нежели себя. Но вышепоименованный Флоренций, будучи не в состоянии убить тело учителя, решил погубить души учеников: для сего послал в сад монастыря, в котором находился Венедикт, семь обнаженных девиц, с тем чтобы они, взявшись за руки, играли пред глазами учеников и через то воспламеняли мысли их злою похотию. Венедикт видел их из своей келлии и боялся падения еще молодых учеников своих, но, объясняя все это только враждою против себя одного, уступил ненависти, привел в порядок устроенные им монастыри, поставил настоятелей над братиями, а сам с немногими монахами переменил место жительства. И едва человек Божий смиренно уклонился от ненависти пресвитера, всемогущий Бог страшно наказал последнего. Когда пресвитер, стоя в теплице (solarium), узнал, что Венедикт ушел из монастыря, и радовался своему успеху, эта теплица упала (между тем как все здание дома осталось неподвижно) и задавила до смерти врага Венедиктова. Ученик раба Божия, по имени Мавр, тотчас почел нужным возвестить об этом достоуважаемому Венедикту, который еще находился от того места только в десяти милях. «Возвратись, — говорил ему ученик, — потому что пресвитер, преследовавший тебя, погиб». Услышав это, человек Божий Венедикт горько заплакал как о том, что враг погиб, так и о том, что ученик радовался о смерти врага. Он наложил покаяние на своего ученика за то, что тот радовался о погибели врага.

Петр. Удивительные дела ты рассказываешь. Изведение воды из камня напоминает мне Моисея (Чис.20,7–11); всплывавшее из глубины железо — Елисея (4 Цар.6,5–7); шествие по водам — Петра (Мф.14,29); послушание ворона — Илию (3 Цар.17,6); плач о смерти врага — Давида (2 Цар.1,11; 18,33). Кажется, муж этот исполнен был духом всех праведников.

Григорий. Венедикт имел духа Божия, который по благодати совершившегося искупления наполняет сердца всех избранных. О нем говорит Иоанн: бе свет истинный, иже просвещает всякаго человека, грядущаго в мир (Ин.1,9). О нем также написано: от исполнения его мы вси прияхом (Ин.1,16). Св. Божии человеки могли получать от Бога силы, но не могли передавать их другим. А дал знамения силы верным ученикам Тот, Который обещал предать Самого Себя под знамением Ионы врагам (Мф.12,39), когда явил гордым смерть Свою, удостоил приять ее пред их глазами, а смиренным — Свое воскресение, также перед ними, дабы и те видели, что презирали, и сии видели, что с благоговением любили. Посему гордые смотрят только на то, что есть презренного в смерти, а смиренные получили власть над смертью.

Петр. Расскажи же теперь, в каких местах жил после сего св. муж и какие чудеса совершал в них.

Григорий. Св. муж, переменяя места, не избегал врагов, потому что и после сего он перенес жестокую борьбу с самим изобретателем зла, открыто восстававшим против него. Монастырь тот, называемый Кассино, построен был на высокой горе и именно на одном просторном изгибе ее; но гора еще над ним возвышалась на три мили, как бы к звездам поднимала вершину свою. На самом верху было древнее капище, в котором, по обычаю древних язычников, глупый народ поклонялся Аполлону. А около всякого святилища демонов росли рощи, в которых еще в то время безумная толпа неверных приносила многочисленные жертвы. Пришедши туда, святой муж сокрушил идола, ниспроверг жертвенник, выжег рощи, и самый храм Аполлона обратил в молитвенный храм св. Мартину, а на месте жертвенника Аполлонова построил храм св. Иоанну, и собирающуюся туда толпу призывал к вере постоянною проповедью. Но древний враг не мог спокойно перенести сего: он не тайно, не во сне, но открыто уже явился пред глазами сего отца и громким голосом оплакивал свою потерю, так что голос его слышали и братия, хотя не видели образа его. Этот враг, как сказывал ученикам своим достоуважаемый отец, явился телесным очам его страшный и пылающий и бросился на него с разинутою пастью и огненными глазами. Все слышали, что говорил диавол. Прежде всего назвал св. мужа по имени; когда же он не ответил врагу, диавол тотчас стал изрыгать хулы на него. Ибо крича: «Венедикт, Венедикт!» — и не слыша от него никакого ответа, тотчас закричал: «Проклятый, а не благословенный, что у тебя со мной общего?» Но теперь уже пора припомнить другие случаи борьбы древнего врага с рабом Божиим, которому он войну объявлял охотно, но неохотно уступал победу.