«Коренной инстинкт женщины, – пишет Max Nordau (Paradoxen, 1886), – влечет ее неудержимо к обыкновенному, среднему мужчине, который не слишком глуп и не слишком умен, сообразуется во всем с требованиями моды, говорит о хорошей и дурной погоде, преклоняется пред идеалами элементарной школы, придерживается взглядов и привычек зажиточного буржуа и доказывает фасоном и цветом своего галстука, что он стоит на высоте своего времени. Таким шедевром природы неудержимо увлекутся 99 женщин из ста и предпочтут его всякому иному, более его одаренному мужчине».
Действительно, в истории мы находим достаточно примеров несчастной семейной жизни гениальных мужчин, из числа которых не один Сократ нашел уже
– по выражению Schopenhauer'a – свою Ксантиппу.
Как мы только что заметили, причина того, что женщина так мало ценит мужскую красоту, кроется в ее притупленной половой чувствительности. Мужчина же, более чувственный, нежели она, наслаждаясь любовью с женщиной, пускает в ход и зрение, и обоняние, и особенно осязание; поэтому степень женской красоты, которая должна удовлетворять всем этим чувствам, должна быть более сложной.
Что касается того предпочтения, какое женщина оказывает физической силе, то оно зависит от того, что она всегда ищет в мужчине защиту и опору.
«Поклонение силе, – пишет Spencer (Введение в социологию, 1886), – имеет своим основанием закон, по которому женщина тем вероятнее производит на свет потомство, чем крепче мужчина, которому она принадлежит. Вот почему женщины постоянно ищут и выбирают себе в мужья сильных и, пожалуй, даже грубых мужчин, предпочитая им слабых, хотя последние обращаются с ними лучше».
Ввиду того что половая чувствительность женщины, будучи слабой, является ничтожным возбудителем ее, становится понятным, почему так влияют на ее личное расположение такие мотивы, как богатство, тщеславие и пр.
«Если женщина, – говорит Stendhal, – по любовному капризу отдается мужчине, то она в первые минуты больше придает значения тому, что в этом человеке нашли другие женщины, нежели она сама. Этим объясняется тот успех, который имеют у дам высокопоставленные лица и служители Марса». (О любви.) «Если вы хотите иметь успех у женщины, – пишет г-жа de Rieux, – то вы непременно должны затронуть ее самолюбие».
В этом кроется также секрет того успеха у женщин, который выпадает на долю ораторов, певцов, артистов и вообще всех людей, так или иначе достигших известности. Известно, что самые красивые женщины двора Людовика XIV всегда бредили им, даже в то время, когда он был уже довольно стар.
Stendhal сообщает про одного шестидесятилетнего мужчину, влюбившего в себя молодую женщину только благодаря тому, что ему удалось задеть самолюбие одновременно у нее и у другой девушки.
«Что касается любви оперных артистов, – продолжает Stendhal, – то стоит иной раз только устранить соперницу, и страсть их, грозившая окончиться самоубийством, моментально испаряется».
Г-жа Staël-Delaunay рассказывает, что однажды, когда она прогуливалась со своей подругой, к ним на улице пристал какой-то молодой человек. Им очень захотелось узнать, кто из них причина такого внимания. Каждая из них держала пари, что молодой человек имеет в виду не ее, а подругу, и рассказчица сознается, что была очень огорчена, убедившись, что предмет ухаживаний была не она, а именно… ее подруга (Mémoires. Paris, 1892).
С другой стороны, если молодая женщина выходит замуж за старика, то это не делает такого скандала, как обратный случай. Точно так же объясняется и то обаяние, которое производят на женщин развратники, что подмечено многими психологами.
«Женщинам часто тем больше нравится какой-нибудь мужчина, чем большим успехом он пользуется в свете» (Rochebrune).
«Позволяя ухаживать за собою какому-нибудь донжуану, честная женщина, – говорит Bourget, – с гордостью думает о той победе, которую она одерживает таким образом над многочисленными соперницами своими, несмотря на то что они при ее неиспорченности должны ей казаться чудовищами».
Заключение. Женская любовь есть в сущности только особый вид материнского чувства; многие органы, служащие собственно целям последнего, сделались половыми только впоследствии; наконец, любовное чувство, питаемое женщиной по отношению к мужчине, есть следствие не полового влечения к нему, а той преданности и подчинения ему, которые развились в ней путем постепенного применения к жизни.
История проституции
I. Стыд и проституция у диких народов
Точно так же, как и преступление, проституция была нормальным явлением в жизни цивилизованных народов на заре их развития, какою она является и в настоящее время в жизни дикарей.
1. Стыд. Первобытный человек не знал никакой одежды.
У племени уаатуа (Cameron, Экваториальная Африка, 1870) женщины носят, как и мужчины на Ново-Гебридских островах, передники, которые не закрывают их половых органов. Эскимосы в своих юртах укладываются спать совершенно голыми, без различия пола, тесно прижавшись друг к другу (Bove).
В Австралии негры мужчины и женщины ходят совершенно голыми. Когда миссионеры раздали платья туземцам, многие из них прикрыли ими свои плечи (Rudesindo Salvado).
Полуевропеизированные дамы с Сандвичевых островов приплывали к европейским судам голыми, держа на голове свои платья, обувь и зонтики, чтобы потом одеться на корабле.
Женщины на острове Фернандо не носят никакой одежды, кроме шляп на голове.
Женщины племени ивилина (Экваториальная Африка) на просьбу Compiégne'a уступить ему те куски материй, которые они носили вокруг пояса, немедленно тут же преспокойно сняли их, желая поскорее получить обещанные им в обмен зеркальца.
Королева из Балонда явилась к Ливингстону совершенно голая. В общем почти все женщины этой местности носят кое-какие куски тканей, но скорее как украшения, чем с целью прикрыть свою наготу. Мужчины, напротив, более или менее здесь одеты.
Женщины аскиров в Африке одеваются только лишь после выхода замуж, но пояс, который они при этом носят, служит им скорее украшением, чем одеждой. Кисамасы ходят обыкновенно без всякой одежды.
В Новой Бретани ни мужчины, ни женщины никогда не прикрывают своих половых частей. В Новом Ганновере все женщины, совершеннолетние и несовершеннолетние, ходят обыкновенно нагими.
Cook однажды видел на одном из островов Таити взрослого мужчину, имевшего coitus с девочкой 11 лет в присутствии королевы, которая давала ему необходимые для этого наставления. Любимой формой времяпрепровождения обоих полов был, по его сообщению, половой акт (Первое путешествие, т. V).
Акт совокупления не имел в себе, по понятиям многих древних народов, ничего, что могло бы оскорбить чувство общественной благопристойности. Многие народы Кавказа, Африки и индусы совокуплялись в присутствии посторонних, подобно животным (Геродот, I, 305; III, 301). Точно так же поступали иногда этруски во время некоторых своих празднеств (Athenaeus,Deipnosoph,XII,255). Женщины их во многих случаях являлись пред народом совершенно голыми.
Равным образом известно, как легко были одеты древние греки и как охотно они расставались со своей одеждой при всяком удобном случае (Taine, Philosophie de l'Art). Самое слово «гимнастика» происходит от греческого слова «гимнос» (голый), что указывает на бывший в употреблении обычай раздеваться голыми для того, чтобы упражняться в известных гимнастических приемах, в которых у некоторых народов (Спарта) принимали одинаковое участие и женщины.
2. Гражданская проституция. В глубокой древности брак не существовал и проституция была нормальным явлением.
У каледонцев жены были общими и дети их принадлежали всему племени.
Наеры живут в беспорядочном половом сожитии.
Бушмены, как утверждает Lubbock, не имеют никакого представления о браке.
В языке дикарей, населяющих Калифорнию, нет слова, выражающего собой понятие «брак»; ревность проявляется у них только тогда, когда женщина отдается мужчине другого племени, как в Парагвае.