Анна закрыла глаза, чтобы смутные очертания его широких плеч и красивой головы, не мешали ей принять правильное решение.
— По-моему, это не очень удачная идея, — мягко произнесла она, хотя ей безумно хотелось этого.
— Почему? — с вызовом спросил Патрик. — Мне кажется, это даст нам обоим возможность немного больше узнать о своем даре. Кроме того, я помогу тебе развить его, и то, что ты столько лет считала проклятием, будет помогать тебе в работе.
Вот если бы я могла развить свои способности так, чтобы разговаривать с ночным посетителем… промелькнуло в голове у Анны. Тогда потом, когда Патрик уедет, это хоть немного компенсирует его отсутствие. А может быть, я даже найду других людей, с которыми смогу мысленно общаться.
— Давай лучше останемся друзьями, — робко попросила она. — Мне бы не хотелось встречаться с тобой вне работы.
Патрик молчал так долго, что девушка уже перестала рассчитывать на ответ.
— Ты боишься, что я стану докучать тебе? — Его низкий голос прозвучал угрожающе, словно она его в чем-то обвинила.
— Нет! — пылко воскликнула Анна. — Ничего подобного!
— Тогда зачем ставишь условия? — резко спросил он.
— Потому что боюсь, что ты причинишь мне боль, — честно ответила Анна. — Если мы будем встречаться, то неизбежно сблизимся, ведь, по сути дела, оба очень одиноки. И тогда после твоего отъезда мне будет еще тяжелее, чем если я бы тебя вовсе не встретила. Если же мы будем просто друзьями, то у меня останутся приятные воспоминания о тебе.
— А ты не думаешь, что мы могли бы стать любовниками? — Патрик произнес это бархатным ласкающим голосом, так что каждый нерв в теле Анны затрепетал. Шутить на такие темы она не привыкла.
— Зачем мне обсуждать это с человеком, который через несколько недель уезжает?! — резко бросила она.
— Что ж, если ты так хочешь, я согласен, — спокойно согласился он. — Итак, на время моего пребывания здесь мы остаемся друзьями.
Вскоре Патрик ушел, отказавшись от предложенной Анной чашки кофе. Свет в коридоре был тусклым, и, когда он прощался, его глаза тонули в тени, а лицо оставалось совершенно непроницаемым.
Девушка не сразу закрыла дверь, проводив его взглядом, пока он не скрылся за углом.
— Детский сад какой-то, — с отвращением к себе пробормотала она, набрасывая цепочку, и отправилась в спальню.
Казалось, Анне нужно радоваться, что Патрик уважает ее желания, но почему-то вместо этого она была разочарована тем, как легко он согласился на предложение оставить их отношения дружескими. В глубине души девушка надеялась, что он станет возражать, скажет, что она для него слишком желанна, чтобы ограничиться платоническими отношениями…
Впрочем, мужчина с такой фантастической внешностью легко найдет женщину, которая согласится с ним переспать, сказала себе Анна. Она вспыхнула, вспомнив, как бесцеремонно прозвучал ее отказ. Он, наверное, и не собирался предлагать мне ничего такого, подумала девушка, сгорая от смущения, а я, как всегда, выставила себя круглой дурой. Что ж, завтра мы работаем в одну смену, так что скоро я узнаю, хочет ли Патрик по-прежнему иметь со мной дело, ведь сегодня он ушел так поспешно…
Теперь девушка не жалела о том, что впустила его в квартиру. Сегодняшний разговор был действительно очень важен для обоих, и она многое узнала о Патрике.
Засыпая, Анна попыталась представить себе, как он выглядел в детстве: серьезную мальчишечью мордочку, пухлые щеки, горящие любопытством глаза…
Проснулась она еще до звонка будильника с бешено бьющимся сердцем.
— Патрик, — прошептала девушка хриплым от возбуждения голосом и провела рукой по смятым простыням. Однако рядом никого не было. — Ох!
Только окончательно вернувшись в реальность, Анна поняла, что ей приснился самый яркий эротический сон в жизни.
Откинувшись на подушки, она уставилась в потолок, успокаивая пульс и дыхание, а потом решила принять холодный душ.
— Как мне теперь смотреть Патрику в глаза? — простонала она. — Вчера вечером я чуть не обвинила его в том, что он делает мне гнусные предложения, а сама всю ночь мечтала заняться с ним любовью!
По телу девушки пробежала чувственная дрожь, и она вспомнила, как во сне скользила ладонями по теплым гладким плечам цвета меди, гибкой спине, сжимала руками тугие мышцы ягодиц…
Тихо выругавшись, Анна отбросила одеяло и спрыгнула с кровати.
Когда она подходила к зданию больницы, ее стремительно обогнал небольшой старенький автомобиль.
— Помогите! — закричал водитель, резко тормозя и выскакивая из машины. — Моя дочка захлебнулась в ванной. Она не дышит!
Анна выхватила у него обмякшее тельце ребенка и помчалась к смотровой.
— Зовите доктора Хайлендера! — бросила она через плечо, поравнявшись с регистратурой, — Ребенок захлебнулся.
Одна из младших сестер поспешила ей на помощь, и они вместе стали делать ребенку искусственное дыхание.
— Пока нет врача, поставим ей капельницу и введем зонд, чтобы уменьшить избыточное давление жидкости, — сказала ей Анна тут же услышала, как открылась дверь.
— Далеко продвинулись? — раздался голос Патрика. Анна коротко отчиталась. — Хорошо, — негромко отозвался он. — Возьмите кровь на гемоглобин, газы, электролиты и мочевину. Какая температура?
— Тридцать шесть. Давление восемьдесят пять на шестьдесят, — сообщила Анна и ловко ввела маленькой пациентке зонд.
Время шло, но девочке не становилось лучше. Анна помрачнела. Она ненавидела свою работу, когда кого-то не удавалось спасти, особенно если речь шла о маленьком ребенке.
Наконец на фоне беспорядочного писка приборов раздался слабый вскрик, и ножки малышки задергались.
— Отлично! — облегченно воскликнул Патрик. Как всегда в трудные минуты, его акцент стал сильнее. — С возвращением, детка! — И он ласково отвел белокурую прядку с бледного, покрытого потом лобика девочки. — Кто сообщит родителям радостную весть? — Его взгляд остановился на Анне, — Может быть, ты пришлешь их сюда и договоришься, чтобы они оставили дочку на ночь в больнице?
Анна кивнула и вышла, приказывая себе собраться. Она знала, что нельзя появляться в холле приемного покоя в слезах, иначе родители могут подумать, что случилось самое худшее.
После счастливого спасения маленькой Кэти все приемное отделение охватила эйфория, и лица сотрудников дежурной бригады словно солнечным лучом освещали улыбки. Поэтому сообщение диспетчера «скорой помощи» о том, что в больницу вот-вот поступят несколько пострадавших с многочисленными травмами, прозвучало для всех, как пощечина.
— В одном из спальных районов города произошла бандитская разборка, — пояснила регистратор, которая общалась с диспетчером. — Наркотики или еще что-то в этом роде. Около пятнадцати человек получили ножевые ранения и другие травмы.
— Что ж, — вздохнул Патрик. — Готовимся работать. Проверьте, достаточно ли у нас крови разных групп для переливания. Принесите из стерилизаторской инструментарий. Подкатите к дверям каталки.
А он умеет мобилизовать людей, с уважением подумала Анна, производя ревизию запасов масок, перчаток и халатов.
Первую машину с пострадавшими сопровождали двое дюжих полицейских.
— Скажите, пожалуйста, где нам встать, чтобы мы вам не мешали, — обратился к Патрику один из них. — Мы будем следить, чтобы эти подонки вели себя прилично, а как только вы их подлатаете, заберем в участок.
Тот кивнул.
— Если вам известно, кто к какой банде относится, мы можем поместить их в разных концах приемного отделения, чтобы избежать стычек.
В последующие два часа все сотрудники бригады занимались только пострадавшими в этой криминальной разборке.
— Как ты думаешь, это когда-нибудь кончится? — невесело пошутил Патрик, отправив на рентген очередного пациента, и уселся, чтобы обработать кровоточащий порез другого, совсем еще юного. — Сегодня мы имели один проломленный череп, две сломанных руки, одну ногу, многочисленные травмы ребер, а уж швов просто не сосчитать.