— Наверное, вам лучше спросить у доктора Хайлендера, — ответила девушка и с воинственным видом обернулась к молча наблюдавшему за ними Патрику. — Он тезка вашего сына и должен знать, каково носить это имя.

Измученная женщина в молчаливой надежде посмотрела на крепкого мужчину.

— Не знаю, — после долгой паузы хриплым голосом ответил он. — У каждого человека своя судьба, но всегда нужно верить в удачу. — Вдруг Патрик замолк, и его глаза устремились на крошечный сверток, который он держал на руках, надежно страхуя от толчков, ибо «скорая» уже полным ходом мчалась в больницу. — Малыш пошевелился! — шепотом воскликнул он, и в его глазах зажегся огонек надежды. — И веки чуть-чуть дрогнули…

Изумление. Радость. Желание помочь. Гнев. Анна явственно ощутила охватившие его чувства.

— Если вы так любите своего сына, то почему не позаботились о его безопасности? — уже не гневно, а скорее печально спросил Патрик у съежившейся под его обвиняющим взглядом женщины. — Почему вы не пристегнули его ремнем или не уложили в коляску на заднее сиденье? Вы же знали, что нельзя садиться на переднее сиденье с маленьким ребенком на коленях!

Анна, по-прежнему обнимая плечи женщины, почувствовала, как та напряглась, и вместе со своей подопечной пережила боль, пронзившую ту при неожиданном выпаде Патрика, которая, впрочем, тут же сменилась яростью.

— Да, доктор, — сквозь зубы произнесла пострадавшая. — Я знаю, что Патрик должен был лежать в коляске, но, к сожалению, он появился на свет раньше срока, и у меня ее еще нет. Дело в том, что мой муж, вместо того чтобы подготовиться к нашему возвращению из больницы, всю неделю, пока я была в больнице, веселился со своими собутыльниками. Разумеется, — безжизненным голосом продолжила она, — тот факт, что у нас теперь есть маленький ребенок, не изменил его планы по поводу отпуска. Он даже отказывался остановиться, чтобы я покормила малыша. А впереди я села потому, что он был с похмелья и чуть не засыпал за рулем… Я надеялась хоть как-то проследить за тем, чтобы в дороге ничего не случилось. Негодяй! — простонала женщина. — Если мой сыночек умрет, я убью его собственными руками! Это он во всем виноват! Он, черт бы его побрал!

Она наконец выдохлась и замолчала, не сводя глаз с ребенка. Слезы беспрерывным потоком струились по ее щекам.

Анна вдруг с ужасом осознала, что бедная женщина еще не знает, что случилось с ее мужем. Подняв глаза на Патрика, она увидела на его лице то же потрясенное выражение, однако, прежде чем они успели придумать, как сообщить пациентке печальную новость о том, что Господь уже наказал ее мужа, лишив жизни, «скорая» подкатила к дверям больницы.

Патрик понес младенца на осмотр, а Анне снова пришлось сражаться с матерью, устремившейся вслед за ним. Старшая сестра Браун пришла коллеге на помощь, преградив обезумевшей от горя женщине путь в запретную зону.

— Нет! Пустите меня! — выкрикивала та. — Вы не можете мне помешать…

— Прошу вас. — Анна положила руку ей на плечо, чтобы установить необходимый контакт. — Вы потеряли сознание во время столкновения. Вам надо тоже пройти обследование.

— Но он уносит моего ребенка! Я хочу к сыну! — В покрасневших от слез глазах женщины застыл ужас.

— Я вам обещаю: доктор Хайлендер о нем позаботится. — Анна сконцентрировалась на том, чтобы ее спокойствие передалось пациентке. — Уверяю вас, для своего тезки он сделает все возможное и даже невозможное…

Эта попытка пошутить вызвала на губах у женщины некое подобие улыбки. Она покорно легла на кушетку, а после того, как ей пообещали, что она сможет присоединиться к ребенку, как только его осмотрит педиатр, затихла.

Пока пациентку расспрашивал невропатолог, Анна деловито доложила ему все детали аварии и ее состояния.

Кто сообщит несчастной о том, что ее муж погиб в катастрофе? — неотступно вертелось у нее в голове.

— Я рада, что это не входит в мои обязанности, — сказала Анна Лиз Корнуэлл, одной из младших сестер педиатрического отделения.

Наступил обеденный перерыв, и девушки сидели за столиком в столовой.

— Все равно нам частенько приходится присутствовать при таких сценах, — заметила Линда Флит, дежурная сестра из ортопедии. — Может, мы и не сообщаем дурные вести сами, зато нам приходится успокаивать родственников и выслушивать их претензии после того, как это сделают врачи.

— Может быть… — Анна помедлила, соображая, как точнее сформулировать свою мысль.

— Что? — спросила Лиз.

— Наверное, нам достаются все шишки, потому что мы чаще общаемся с пациентами, чем врачи.

— То есть они знают нас лучше и поэтому грубят? — уточнила Линда.

— Похоже, что так, — задумчиво произнесла Анна. — Но, по-моему, люди больше доверяют нам, потому что видят нашу работу и считают, что мы как никто другой понимаем их состояние.

— Кстати, Анна, — вдруг вмешалась в разговор одна из сестер, сидевшая на другом конце стола. Анна знала о ней только то, что она работает в родильном отделении. — Это у вас в приемном появился высокий черноволосый красавец с горящими глазами? Тебе известно, что в данный момент он не сводит их с тебя?

При этом замечании шею Анны залила краска, однако она не стала оборачиваться.

Сплетниц в больнице было предостаточно, и давать им повод позлословить она не собиралась.

Она уже давно знала, что Патрик здесь. Как только он вошел в столовую, по спине у нее забегали мурашки и волосы на затылке словно зашевелились. Лишь инстинкт самосохранения позволил ей сосредоточиться на разговоре с коллегами, игнорируя взгляд Патрика, который она ощущала физически.

— Не выдумывай, — смущенно пробормотала Анна.

Интересно, что подумал бы Патрик, узнав, что стал объектом для таких шуточек? — промелькнуло у нее в голове.

К счастью, короткий обеденный перерыв подходил к концу, и сестры начали расходиться по рабочим местам. Однако ее мучительница перегнулась через стол с хитрой улыбкой и уверенно заявила:

— У него такой загадочный вид, как будто он выжидает, пока мы все уйдем, чтобы пойти в атаку. Против такого красавца, ручаюсь, даже ты не устоишь… Ой!

— В чем дело? — невинно спросила Анна, сдерживая улыбку.

— Он уходит! — Сестра была явно разочарована.

— Я же тебе говорила. — Анна подумала, что ей следовало сдержать победные нотки в голосе, но не смогла устоять от искушения уличить товарку во лжи.

— Жаль, — кисло улыбнулась медсестра. — А я-то надеялась, что мне будет о чем рассказать в отделении. Ну, да ладно!

Она вздохнула и двинулась к выходу из столовой, помахав Анне на прощание. Та обеими руками подняла чашку с кофе и поднесла ее к губам, пряча улыбку.

— Все разошлись? — раздался у нее за спиной голос Патрика. — Теперь мы можем пойти выпить настоящего кофе?

5

— Ради этого я готова идти за тобой на край света! — улыбнулась Анна, поднимая глаза.

Патрик высунул голову за дверь и огляделся по сторонам. Она снова прыснула.

— Все спокойно, можно идти, — сообщил он.

— Я не боюсь того, что нас увидят вместе, — поспешно заверила его Анна.

— Я тоже. Но мы должны давать повод для сплетен, иначе сестрам будет скучно, — улыбнулся он, блеснув ослепительно белыми зубами.

— Ах так! — воскликнула девушка. — Значит, ты слышал наш разговор.

— У меня очень чуткий слух, — заявил Патрик, и его лицо стало серьезным. — У тебя будут проблемы, если наши имена начнут как-то связывать?

— Да, — подтвердила Анна и почувствовала некоторое удовлетворение, заметив, как по его лицу пробежала тень разочарования. — Все сотрудники женского пола возненавидят меня за то, что я увела у них из-под носа такой лакомый кусочек.

Она очень удивилась, заметив, что скулы Патрика стала медленно заливать краска. Он пробормотал что-то нечленораздельное, всю дорогу до ординаторской молчал, а когда они вошли туда, поспешно отошел в другой конец комнаты и стал возиться в углу. Вскоре оттуда повеяло восхитительным кофейным ароматом.