Его жена. Эти слова тоже будили в нем чувства, к которым он не был готов.

Конечно же, Мэтью любил её, теперь он уже не сомневался в этом, если такие сомнения вообще когда-либо были. Всю ночь напролет, в те моменты, когда они со Стивеном не разговаривали о годах, проведенных в разлуке, его мысли устремлялись от прошлого к будущему.

Весьма неопределенному будущему

Он не мог вести такую праздную жизнь, как её первый муж. Даже если бы Мэтт решил попытаться, он знал, что Татьяна бы никогда на это не согласилась. К тому же, из её слов и намеков он понял, что ради него она готова отречься от короны.

Но как, во имя всех святых, он мог это допустить?

И дело даже не в том, что она лишится какого-то титула. Она принцесса. Член королевской семьи и третья в очереди на трон Авалонии. Отрекаясь от титула, Татьяна отречётся от своей страны. Своего народа. Своей семьи.

Должно быть, она любила его настолько сильно, что была готова пожертвовать всем, но и он слишком любил Татьяну, чтобы позволить ей это сделать.

– Так она действительно принцесса? – спросил Стивен с ноткой благоговения в голосе.

Мэтт на время отвлекся от своих мыслей и выдавил из себя беззаботный смешок.

– Несомненно.

– И все остальное тоже правда? Пропавшие драгоценности, поломка воздушного шара, и то, что бабушка замешана в этом…

– Не забудь коварную принцессу.

– Я бы ни за что не забыл о коварной принцессе, – Стивен изобразил на лице свирепую улыбку. – А эта коварная принцесса привлекательна?

Мэтт мягко улыбнулся.

– Насколько я знаю.

– Я бы не возражал против собственной принцессы, – игриво вскинул брови Стивен. – И с радостью вырвал бы её из твоих рук, окажись она здесь.

– Она уже дважды была замужем, – прошептала Татьяна. – Ни один из них не выжил.

– Ого!- вздрогнул Стивен. – Вряд ли она того стоит.

Татьяна открыла глаза и взглянула на своего мужа. У него перехватило дыхание.

– Ну, не знаю, Стивен, – возразил Мэтт. – За настоящую принцессу стоит побороться.

Улыбнувшись, Татьяна села и бросила взгляд на Стивена, который тут же приосанился.

– А ненастоящая может вас убить.

– На мой взгляд, звучит слишком рискованно, – покачал головой Стивен. – Думаю, в будущем мне стоит держаться от принцесс подальше, – на секунду он задумался, а затем широко улыбнулся, – если они, конечно, не мои сёстры.

Смех еще не утих, когда карета остановилась и все трое вышли из нее. Стивен с Татьяной направились прямо к парадному входу, но Мэтью задержался позади. Какое-то время он просто стоял перед домом, окидывая его взглядом.

В его голове проносилось множество сцен из детства. Когда-то он считал, что у него остались лишь плохие воспоминания. Но те воспоминания, от которых теперь замирало его сердце, были о счастливых временах. Он вспоминал, как Алек, ещё будучи ребёнком, неохотно мирился с положением наследника титула, но, тем не менее, стремился бегать быстрее, ездить верхом лучше и рисковать больше, чем кто-либо другой. Или как Джеймс, который вечно не отрывался от книг, использовал свои литературные познания, чтобы убедить братьев в том, что в саду живут эльфы, а в лесах гоблины. Или как Стивен, загоревшись идеей претворить истории Джеймса в жизнь, соорудил следы эльфов под лучшими цветами в саду и гоблинские норы под каменным мостом через ручей.

А ещё был Мэтт, который рисковал, как Алек, сочинял истории, как Джеймс, и дурачился, как Стивен. И, в конечном счете, взбунтовался против этого всего.

И был отец, которого Мэтт обожал в детстве, ненавидел в юности, и о котором скорбел, когда было уже слишком поздно.

– Все не так печально, как ты думаешь, – тихо произнес Стивен.

– Возможно. – Мэтт покачал головой и криво усмехнулся. – Возможно, все ещё хуже.

Второй раз за столь долгое время он не просто соглашался признать свою неправоту, а был счастлив это сделать.

Алек и Джеймс встретили его как блудного брата, каким он, по сути, и был. Они приветствовали его столь же тепло, как и Стивен. Между братьями не было ни неловких моментов, ни недосказанностей. Ни взаимных обвинений, ни осуждения, ни порицания. Словно они никогда и не расставались. Все повзрослели и изменились с годами, но, пожалуй, именно разлука помогла им лучше понять, кем они стали, и больше ценить узы, связывающие их.

Татьяна явно забавлялась, глядя на это воссоединение, а затем попросила её извинить, сославшись на то, что нуждается в отдыхе. Разумеется, это была уловка. Нигде ей не спалось лучше, чем в карете после стаканчика авалонского бренди.

Теперь братья собрались в уэстонской библиотеке. Эта комната, спроектированная джентльменами для джентльменского отдыха, тоже не изменилась. У камина кругом располагались потертые кожаные кресла, рядом с которыми стояли небольшие столики, специально предназначенные для стаканов или других необходимых вещей. Кресла оказались необычайно удобными, а общество просто бесподобным. Еще не пробило полдень, но каждый из братьев держал по бокалу бренди в одной руке, и по сигаре в другой. Их, словно ореолом, окутывала голубая дымка, через которую преломлялся свет, льющийся сквозь высокие окна.

Черт возьми, приятно оказаться дома.

– Жаль твой воздушный шар, – проговорил Джеймс. – Мне так хотелось полетать с тобой.

– И мне, – кивнул Стивен.

– Всем нам. Как бы то ни было, теперь это не имеет значения. – Алек внимательно разглядывал своего младшего брата. – Вопрос в том, что ты теперь будешь делать?

– И в самом деле, хороший вопрос. – Мэтт приподнял свой бокал, словно произнеся тост.

– А у тебя есть хороший ответ?- поинтересовался Джеймс.

– Или вообще какой-нибудь ответ? – хмыкнул Стивен. – Мне кажется, что я вот до сих пор ищу его.

Неторопливо потягивая бренди, Мэтт подумал о своих планах. Он не был уверен, что братья обрадуются клерку в семье.

– Я всерьез подумываю о хорошо оплачиваемой должности.

– Нет, – Стивен сделал вид, что задыхается от ужаса, – только не это.

– Именно так, – с напускной важностью кивнул Мэтт. – Как только проблема Татьяны будет решена, я собираюсь вернуться в Лондон и поискать работу в какой-нибудь судоходной компании.

– В судоходной компании? – переспросил Джеймс. – Звучит не слишком захватывающе, если, конечно, ты не собираешь вернуться в море.

– В основном, нет, Джеймс, хотя я не исключаю возможности одиночных рейсов. Как ни странно, я действительно нахожу торговлю захватывающей, – выпущенное Мэттом колечко дыма медленно поплыло к потолку. – Не знаю, почему. Заметьте, в нашей семье никто не славился особой деловой хваткой.

Алек отложил свою сигару.

– На самом деле, Мэтт, отец всерьёз интересовался делами. Он сделал ряд вложений, большинство из которых оказались прибыльными. Похоже, у него был к этому прирожденный талант, ну и, конечно, немного азарта.

Стивен самодовольно кивнул.

– Видишь? Разве я не говорил, что вы с ним были похожи?

Мэтт рассмеялся.

– Ну, раз он мог удачно вкладывать деньги, то, надеюсь, ты прав. Как бы там ни было, в данный момент мой план состоит в том, чтобы заработать какие-то деньги помимо моего ежегодного дохода, которые можно было бы вложить, между тем изучить судоходное дело. Признаюсь, это займет некоторое время. Впрочем, – пожал он плечами, – время – это единственное, что у меня имеется в избытке.

Алек недовольно сдвинул брови.

– Мне, разумеется, понятно твое желание изучить интересующее тебя дело. Я нахожу его достойным восхищения и весьма разумным. Чего я не могу понять, так это почему бы тебе просто не открыть собственную фирму, или приобрести уже существующую.

– Деньги, дорогой брат. Единственная цель затеи с воздушными шарами, – если, конечно, у меня вообще была какая-то цель, – заработать достаточно денег с помощью моих изобретений, вложить их в корабль, и, таким образом, сколотить себе состояние.

– И это был план? – в голосе Джеймса прозвучало недоверие.