…Они частенько сидели вот так, вдвоем в тишине подальше от людей, где-нибудь в поле на пригорке или лесу, если, конечно позволяла война, и вели эти тихие беседы о судьбе…
- Расскажи о своих, Петро… - Говорила Зоя, поглаживая рукой зеленеющую траву. - Ведь вижу же, что мучаешься… Расскажи…
Якушин был если и не ровесником, то не намного старше самой Зои. Крепкий, жилистый, сильный мужик, лет «сорока с копейками», он был истинным воплощением спокойствия и… Наверное это странно услышать о человеке, прослужившем много лет на войне в войсковой разведке… Петр был настоящим воплощением человеческой доброты!..
Настоящий, спокойный, размеренный, и, по-настоящему добрый, мужик…
- Да что там рассказывать, Зоя… Рассказывать-то и нечего… Не знаю я про них ничего…
- Да как же такое может быть-то?
- А как… - Хмыкнул Петр. - Я 22 июня как услышал, что немец напал, так собрал котомку, и пошел в военкомат добровольцем…
- А семья?
- А что семья, Зоя?.. Мы же с тобой, как оказывается, почти земляки… Ты из самого Киева, а я из Княжичей… Знаешь такую деревню? Под Броварами она, километров пять…
- Княжичи? - Удивилась Зоя. - Бровары знаю - это километров 15-20 от Киева… А вот Княжичи… Честно говоря, даже и не слышала, Петя…
- Да и не важно это… - Отмахнулся Петр. - Так вот я, и еще мужики, из деревни в Киев на заработки ездили… Я ж плотник, Зоя… И хороший плотник…
В такие моменты сержант Якушин всегда «загорался»!.. Было видно, что этот человечище на самом деле любил свое, такое нужное людям дело:
- В наших Княжичах из новых домов, почитай все моими руками срублены!.. От самого основания, и под крышу!.. Вот… Так вот тогда, в июне 41-го, мы с нашими сельскими плотниками в Киеве работали… Ну, а как узнали, что война, я домой смотался, со своими попрощаться, взял вещички кое-какие, да и в областной военкомат…
- Как же тебя в инженерную роту-то не определили, с таким-то талантом, Петя? - Улыбнулась Морозова.
- Да-а… Один там был… Все вперед рвался… Народ в очереди стоит, ждет своего часа, чтобы в армию оформиться, а этот… Молодой еще совсем, а такой, знаешь, ушлый проныра… Мне, говорит, на фронт нужнее всего! Я, мол, спортсмен, Мастер Спорта СССР, расступись толпа, я иду!.. - Ухмыльнулся своим воспоминаниям Якушин. - Проталкиваться начал… Ну, я его и успокоил немного…
- В морду дал, что ли? - Заулыбалась Зоя.
- А что? Смотреть, как оно, малое, поперек батьки в пекло лезет?.. «Приголубил» немного… И на соседнюю лавочку отдохнуть отнес…
- И что?
- А он чемпионом Украины по боксу оказался…
- Во ты даешь, Петя! - Засмеялась Морозова. - Я, кажется, даже знаю его фамилию!.. Слышала я про тот случай!..
- Да не важно это… Просто потом получилось… Там милицейский патруль шел… Вот они его в чувство-то и привели… А он тут же жаловаться… А я к тому времени уже к военкому в кабинет зашел… Ну ввалились они всем скопом, этот давай в меня пальцем тыкать, а военкому свои документы под нос совать… - Якушин даже усмехнулся своим воспоминаниям. - Я-то уж тогда, признаться, даже струхнул немного… А вот военком нормальным мужиком оказался, настоящим!.. Посмотрел на этого чемпиона, потом на меня… Спросил кто я и откуда… Да и определил в полковую разведку…
- Ну и история, Петя! - Смеялась от всей души Морозова. - Кому расскажешь - так не поверят же!
- Он меня, этот парнишка, все выспрашивал потом, кто мне такой удар ставил, какой тренер!.. А какой там, в наших Княжичах, тренер, Зоя?!! Топор!!! Когда сруб-пятистенок рубишь целый день, да и не один день, так там и сила нужна, чтобы целый день топором махать, и точность - не туда ударил и бревно уже не годно!.. Вот и весь мой тренер… Такие-то дела…
Зоя откровенно ухохатывалась от его непосредственности, но…
- Ну, а семья-то твоя что?
- Две дочки у меня… Десять и двенадцать лет им тогда, в 41-ом было… Ну, и жена, понятное дело… - И такая неземная грусть появлялась в такие моменты в глазах сержанта, что ни одно сердце не выдержало бы. - Три моих ангела…
- А звать-то их как, Петя?
- А не поверишь! - Улыбался грустно сержант. - Жена - Надежда… Надюшка моя… А уж дочкам она сама имена придумывала… Она же у меня учительница сельская… Начитанная, грамотная… Всякие там премудрости и истории знает… Вот и меня научила немного… А дочки… Любашка - старшая, а Верочка - младшая…
- Подожди! - Вскинулась Зоя. - Так получается, что у тебя в семье все три нимфы - Вера, Надежда и Любовь?!!
- Это Надюшка моя так придумала… - Улыбнулся в ответ Петр. - Все говорила, что это наш дом от всяких напастей сохранит…
- А потом-то что?
- Не знаю я, Зоя, что потом!.. - Этот вопрос всегда вызывал у сержанта злость, которой он, скорее всего именно так и было, прикрывал свою душевную боль. - Кто ж думать-то мог тогда, что мы Киев так быстро отдадим… И покатилась наша армия на восток… Не успел я ничего, да и не мог сделать… Не дезертировать же мне было!.. Ничего не знаю, Зоя, про свою семью! Ни-че-го!!! Может эвакуироваться успели, или бежать… А может и под немцами в оккупации… Ничего я про них не знаю, Зоя, до сего дня!
- Любил жену-то, Петро?
- Больше жизни! - Отвечал сержант, не задумываясь. - И сейчас люблю! И искать буду, пока не сдохну! Ангелов моих - Надюшку, Верунчика и Любасю… И я их найду… Жизнь положу, но найду!..
И такая была сила и уверенность в этих словах, что у Зои, в общем-то, не особо «слезливой» женщины, мурашки бежали по коже…
- Вот сидим мы тут с той, Петруша, два бобыля, Каждый со своим горем… А ведь про нас Бог знает чего, бойцы в полку говорят…
- А и пусть, Зоя! - Ответил сержант. - Нам-то что? У нас тобой одна песня, а у мужиков - другая… Да, может оно и к лучшему… Глядишь, никто и не станет к тебе навязываться - меня поопасется… А о нашей с тобой дружбе мы с тобой и сами все знаем… …Вокруг пели свои песни сверчки и цикады… Легкий ветерок шелестел в молодой листве… Природа расцветала, невзирая на войну… А на траве сидели два человека… Две израненные души, которые понимали друг друга без слов…
Жизнь… Судьба…
Какие только подарки сюрпризы и неожиданности не преподносит она людям!..
Именно так и случилось в этот раз…
Они любили друг друга! Любили!!!
Да только любовь эта была особенной!
Они любили, и сопереживали, перенося через эту любовь собственную, личную боль… Они любили друг друга, не как мужчина и женщина, а как брат и сестра, сопереживая и сочувствуя…
И им было плевать на все слухи, которые ползли про них по всему полку - они-то сами знали настоящую правду своих отношений!..
Так и пошло с какого-то времени…
Их, совершенно искренне, весь полк считал уже мужем и женой, наблюдая со стороны за тем, как они тепло и нежно общались, как ели из одного котелка, как спали под одной шинелью…
А Петр и Зоя…
Да они просто не обращали внимания на все эти взгляды!.. Просто здесь, на войне, вдруг встретились две, опаленные болью потерь, родственные души…
Они были просто братом и сестрой…
…Это произошло уже около полуночи…
Все, кто присутствовал до этого момента в кабинете комполка, уже начали надеяться, что все же пронесет нелегкая мимо…
Не пронесло…
В кабинете настойчиво зажужжал зуммер полевого телефона…
И комполка Николаев поднял трубку:
- «Заря-1» слушает!
Голос в трубке, рокотал так громко, что в звенящей тишине кабинета все присутствующие могли слышать каждое слово.
На том конце провода злым голосом говорил командир дивизии генерал-майор Денисенко:
- «Первый» на связи!!! Что у тебя, Николаев, твою мать, в полку происходит?!! Весь штаб дивизии на ушах! Совершено нападение на офицера контразведки, и на его бойцов!.. Вы что там, с ума все посходили, вашу мать!!!
- Разрешите доложить, товарищ «Первый»!