– Не останавливайся, – прошептала Хелен, комкая пальцами простыни. – Пожалуйста, Джейми, не останавливайся.

– Я бы и не смог, – признался он.

Затем сильным резким движением бедер прорвался внутрь и погрузился в тугой обволакивающий жар.

Хелен еще сильнее стиснула его руками, и он почувствовал, как ее сотрясают взрывные судороги то ли боли, то ли желания.

Рафферти попытался вырваться, но Хелен накрепко сцепила ладони, прильнув еще теснее. Он обхватил ладонями лицо, ласково обводя пальцами изящные контуры.

– Ничего не получится, если мы не будем двигаться, – прохрипел Джеймс.

– Знаю, – прошептала она, открывая глаза. – Я читала.

– В «Озорных девчонках», наверное? Тебе больно?

– Не очень.

Рафферти понимал, что это ложь, но не такая уж страшная.

– Постараюсь, чтобы тебе стало легче, – пообещал он, чуть-чуть отстранился, потом протолкнулся на дюйм вперед.

Хелен не шелохнулась, Рафферти был не против полностью взять инициативу на себя и продолжал двигаться, углубляя проникновение, наслаждаясь каждым сполохом подступающего экстаза. Хелен впилась в широкие плечи, подавшись бедрами навстречу равномерным толчкам, и он ощутил ответную дрожь, волнами сотрясающую ее внутренние мышцы.

Рафферти так отчаянно стремился ворваться в гибкое молодое тело, что затрясся вместе с Хелен. Но сейчас гораздо, гораздо важнее насытить ее потребности. Не имело значения, что он уже подарил ей удовольствие, не имело значения, что заслужил свое. И пусть он разваливается на части, пусть темнеет в глазах, однако на следующую вершину они взлетят вместе.

Хелен вонзилась ногтями в теплую кожу, стройные бедра извивались под ним, стискивая, призывая, маня, дыхание всхлипами врывалось в ухо. Даже сквозь туман собственной неистовой страсти Рафферти впитывал и осязал все нюансы ее пылкости, чувствовал, что она балансирует на краю бездонной пропасти, податливая, трепещущая, испуганная.

Просунул руку между ними, коснулся заветного местечка, потом вздыбился внутри нее, сильно вдавив Хелен в мягкий белый матрас. Тысячи крошечных судорог ласкали затвердевшую плоть, и Рафферти целиком растворился в невероятных ощущениях, отдавая всего себя: и тело, и душу, и разум, – и обоих захлестнула гигантская волна беззащитной безнадежной любви.

Джеймс понимал, что слишком тяжелый, но не было сил скатиться с Хелен. Обхватил голову любимой ладонями и расцеловал повлажневшие щеки, постепенно восстанавливая дыхание. Может, если она крепко оплетет его руками и ногами и не выпустит из объятий, он не исчезнет.

Но Рафферти, пережив в жизни немало неприятностей, прекрасно осознавал, что хватка Хелен не удержит его в этом мире, а он не сумеет уберечь ее. Откатился в сторону, потянул ее с собой и обнял. Она покорно улеглась рядом и уткнулась лицом в горячую кожу. Джеймс гладил густые волосы, нежно, успокаивающе, прислушиваясь к прерывистому дыханию, к глухому стуку сердца, пока Хелен приходила в себя. Подождал еще немного, потом решил, что она вернулась в реальность, и осторожно посмотрел на нее.

Хелен отвела взгляд, и он с разрывающим душу умилением понял, что она стесняется.

– Как ты? – мягко спросил Рафферти.

Даже в темноте спальни разглядел, что румянец покрыл милое лицо, и ему тут же захотелось провести с ней гораздо больше времени и показать то, от чего действительно можно покраснеть. Но это ей продемонстрирует кто-то другой.

– Хорошо, – ответила Хелен.

– Хорошо, – повторил Рафферти, не скрывая беззлобной насмешки. – Не слишком воодушевляюще. Стоило ли это твоих ожиданий?

Хелен распахнула глаза, полные такими глубокими переживаниями, что он почти пожалел об отхлынувшем смущении.

– Разве ты не знаешь? – спросила она.

– Знаю, – разом посерьезнев, признался Джеймс, прильнул к лакомому рту и обвел языком распухшие губы. – Прости, что причинил тебе боль.

– Ты и не причинил. Не сильную, – добавила Хелен с присущей ей честностью.

Рафферти снова поцеловал ее, коротко, жестко, потом отодвинулся и встал с кровати. Хелен смотрела ему вслед, не говоря ни слова, и минуту спустя он вернулся с мокрым полотенцем.

– Что ты задумал? – с опаской спросила прокурорша, мигом возведя оборонительные рубежи.

– Поухаживать за тобой, – объяснил Джеймс, осторожно толкнул ее на постель и прошелся по бедрам прохладной тканью.

Хелен дернулась от прикосновения, но тут же успокоилась, таращась на него темными удивленными глазищами.

– Ты ничего не использовал, – заметила она немного погодя.

– В смысле?

– Защиту, – низким голосом пробормотала Хелен. – Презерватив. Мне стоило позаботиться…

– Все в порядке.

– Для тебя, может, и в порядке.

– Для тебя тоже, – ласково хмыкнул Рафферти, сдвигая волосы с ее лица. – Ты не забеременеешь. И ничем не заболеешь.

– С чего такая уверенность? – подозрительно поинтересовалась прокурорша и потерлась щекой о сильную руку, как котенок в поисках ласки.

На миг Джеймс онемел. Не стоит больше спорить или пытаться убедить ее. Не стоит больше заниматься любовью по самым разным причинам. Не стоило красть ее девственность у какого-то другого, более достойного мужчины, который станет беречь ее, как зеницу ока, хотя, видит Бог, никто не сможет охранять Хелен самозабвеннее, чем он. Не стоит влюбляться, зная, что придется внезапно отказаться от нее. Не стоило так сближаться, понимая, что он, по сути, живет во лжи просто потому, что правда абсолютно невероятна.

– Я не способен причинить тебе вред, – устало ответил Рафферти, отдавая себе отчет, что она все равно не поверит. – Ни беременностей, ни болезней.

– Не восстановится ли и моя девственность каким-то волшебным образом, а? – съехидничала Хелен.

– Советник, – сумел улыбнуться он, – хотел бы я ввернуть, что ты сведешь меня в могилу, да уже слишком поздно.

– Ты не собираешься рассказать мне правду, да?

– Все равно не поверишь.

Рафферти потянулся за трусами и ловко натянул на себя не только для того, чтобы уважить девичью скромность, но и чтобы хоть как-то прикрыть свою по-прежнему явную эрекцию.

Это была ошибка. Хелен воззрилась на него округлившимися от внезапного потрясения глазами.

– Что это на тебе?

Рафферти посмотрел вниз. Вполне обычные мешковатые белые трусы почти до колен. Пошитые на заказ в Ирландии, с рядом крошечных перламутровых пуговок на ширинке.

– Нижнее мужское белье, – криво усмехнулся Джеймс. – Произведено в 1929 году. Симпатично смотрятся, не так ли?

– Рафферти…

– Почему бы тебе не принять долгую горячую ванну? – прервал он, не в настроении объясняться. – Пойду гляну, не найдется ли чего съестного в твоем вечно пустом леднике.

– Это не ледник, – отрезала Хелен с тревогой во взгляде.

Рафферти пожалел, что она только что рассталась с девственностью и ей нужно время, чтобы восстановиться, пожалел, что нельзя толкнуть ее обратно на кровать и начать все заново.

Пришлось довольствоваться легким поцелуем в уголок глаза, чувствуя, как она льнет к нему, чувствуя, как тонкие руки тянутся к нему.

– Неважно, – сказал он. – А ты, оказывается, болтушка.

Поцеловал ее в губы для ровного счета, потом направился к выходу из спальни.

– Мне просто хочется узнать, кто ты, Рафферти, – несчастно пробормотала Хелен.

Джеймс закрыл за собой дверь, спасаясь от искушения.

Глава 12

К тому времени, когда Хелен вышла из ванной, Рафферти разогрел две банки супа – одну уже съел, – приготовил шесть тостов с маслом и выкурил три сигареты. Он сидел за кофейным столиком в углу кухни, барабаня пальцами по пластиковой столешнице, нервы натянуты до предела. Казалось бы, после долгожданной любовной близости со строптивой мисс Эмерсон должен наступить покой. Вместо этого Джеймс еще сильнее взвинтился.

Вымыл посуду, больше от скуки, чем от любви к порядку. Звякнул Билли, только чтобы узнать, что тот уже направился в больницу в вечерние часы посещений. Решил позвонить домашним Хелен, потом передумал. Они вырвут прокуроршу из его объятий и возьмут под свое крыло. И у него останется еще шесть часов, чтобы провести их в свое удовольствие. Но в том-то и дело, что он и пяти минут оставшегося времени не хотел провести вдали от Хелен… нет, пока в состоянии оберегать ее. Выяснилось, что он не готов доверить ее никому, даже выводку полицейских. Вдруг они не сумеют защитить ее от такого хитрого и смертельно опасного подонка, как Рики Драго? Придется самому позаботиться о нем. Рафферти понятия не имел, как справится с Драго, но по-прежнему держал при себе заряженный пистолет Хелен, хотя уже убедился, что оружие отказывается работать в его руках. Это не значит, что невозможно заманить Драго куда-нибудь и подстроить что-то смертоносное. Детали пока неясны, но решимость Рафферти была непреклонной. Только он один способен остановить безумца. И должен удостовериться, что Хелен будет в безопасности, когда сам спаситель исчезнет.