Группа из девяти лодок под общим командованием капитана 3 ранга Хайдмэна (подводная лодка «Сидог»), названная нами «морскими дьяволами», была разделена на три стаи. Первая стая, которой командовал Хайдмэн, состояла из «Сидог», «Кревалле» капитана 3 ранга Стейнмеца и «Спейдфиш» капитана 3 ранга Гермерсхаузена; вторая под командованием капитана 3 ранга Пирса состояла из «Танни», «Боунфиш» капитана 3 ранга Эджа и «Скейт» капитана 3 ранга Линча; третья под командованием капитана 3 ранга Риссера — из «Флайинг Фиш», «Бауфин» капитана 3 ранга Тайри и «Тиноса» капитана 3 ранга Латама.

Выход первой стаи был назначен на 27 мая. Для друзей и товарищей, уходящих на трудное и опасное задание, мы организовали в кают-компании «Холланд» прощальный завтрак, который, по-моему, имел успех и смягчил напряженность и сдержанность проводов.

После ухода стаи Хайдмэна нас многое беспокоило. Офицеры оперативного отдела моего штаба в Пирл-Харборе прислали на мое имя документ, в котором весьма скептически оценивали целесообразность «операции Барни». Конечно, следовало учитывать, что они не имели полного представления о наших достижениях в области обнаружения мин и сильно недооценивали возможности гидролокатора. Потом, когда операция была успешно проведена, я послал документ обратно и запросил: не хотели бы они его переделать?

Остальные две стаи ушли через 24-часовые интервалы. Затем наступили 11 тревожных дней ожидания часа «открытия огня», назначенного на время захода солнца 9 июня.

В этот период в штабе подводных сил Тихоокеанского флота произошли некоторые изменения. Коммодор Комсток сменил контр-адмирала Брауна на должности начальника боевой подготовки подводных сил Тихоокеанского флота, а коммодор Кроуфорд, который совсем недавно получил «тепленькое местечко» в Филадельфии, по моей настоятельной просьбе снова возвратился в действующий флот и принял обязанности начальника штаба. Кроуфорд был опытным подводником и, кроме того, совершил боевой поход на английской подводной лодке. Во многих случаях наши мнения расходились, но это создавало здоровую рабочую обстановку, которая исключала скороспелые решения.

В мае донесений о потоплении вражеских судов поступало по-прежнему мало. Подводники редко встречали подходящие цели, но все же им удалось отправить на дно 15 торговых судов (среди них два танкера) общим тоннажем 30194 тонны и 5 военных кораблей общим водоизмещением 4484 тонны. Эти суда и корабли поделили между собой 13 подводных лодок. Наибольшего успеха добилась «Рэтон», потопившая три грузовых судна в Желтом море. Подводная лодка «Хэммерхед», потопив в Сиамском заливе танкер и грузо-пассажирское судно, вышла на первое место по уничтоженному тоннажу — 6823 тонны.

29 мая в моей утренней кипе радиограмм была одна от подводной лодки «Блюджил», которая входила в состав сил контр-адмирала Файфа. Командир лодки Барр с юмором доносил, что с помощью двух австралийских солдат морской пехоты захватил риф Пратас и с соблюдением соответствующей церемонии поднял на нем американский флаг. Этот изолированный риф, находящийся в северной части Южно-Китайского моря, в 150 милях от побережья Китая, после захвата нами Филиппинских островов был местом, где располагались японские радио- и метеорологические станции. Впоследствии японцы оставили риф. Барр в своем донесении просил наградить его «десантные силы» медалями за участие во «вторжении».

В этот же период мы потеряли одну подводную лодку. Существует предположение, что «Лагарто», находившаяся в своем втором боевом походе, погибла примерно 3 мая в результате атаки глубинными бомбами на подходах к Сиамскому заливу. Когда подводная лодка «Бейа» обнаружила конвой, состоявший из танкера, вспомогательного судна и двух эскортных кораблей, «Лагарто» находилась поблизости. Вскоре и она установила контакт с конвоем. Рано утром 3 мая подводные лодки пришли в точку рандеву. Было решено, что «Лагарто» атакует первой в 14.00, а «Бейа» будет дожидаться конвоя в десяти милях впереди по курсу. Около полуночи «Бейа» попыталась выйти в атаку, но эскортные корабли, имевшие радиолокационные установки, отогнали ее. После этих событий связи с «Лагарто» установить не удалось.

В японских документах говорится, что 3 мая в районе 30-метровых глубин два эскортных корабля атаковали глубинными бомбами американскую подводную лодку. При такой малой глубине преимущество всецело на стороне противолодочного корабля, поэтому вполне вероятно, что «Лагарто» была уничтожена во время этой атаки. Вот здесь-то давно обещанные нам ловушки и секретные торпеды могли бы спасти подводную лодку и ее экипаж, состоявший из 86 офицеров и рядовых. Прошло почти четыре года войны, а наши подводники все еще не имели оружия самозащиты, в то время как оно было создано и использовалось немцами уже в 1942–1943 годах против наших эскортных кораблей в Атлантическом океане. Можно ли надеяться, что в случае новой войны у нас будет оружие для уничтожения вражеских и защиты своих подводных лодок, или нам опять придется терять корабли и их экипажи?

В назначенный час «морские дьяволы» Хайдмэна начали боевые действия в Японском море. После тревожного и, как показалось нам, бесконечного ожидания мы получили первые, пока отрывочные, донесения о потопленных судах и о возросшем объеме радиосвязи противника, что свидетельствовало о панике и замешательстве японцев, вызванных нашими действиями в Японском море. Все подводные лодки прошли через минные заграждения невредимыми. Две из них задели бортами минрепы. Представляю, что в этот момент пережили подводники! Правда, на мой вопрос, какой звук издавал минреп при его скольжении вдоль корпуса, один из командиров лодок Латам ответил: «Видите ли, если сказать честно, то я не знаю — я спал на своей койке». Неплохие нервы у этого Латама, если он мог спать во время форсирования минного заграждения! У одной подводной лодки гидролокатор неожиданно закапризничал, и она прошла минированный Корейский пролив на такой глубине, где, по мнению ее командира, можно было избежать столкновения с минами. В остальном он полагался на отводящие тросы.

Подробности рейда в Японское море, рассказанные мне командирами лодок и приведенные в официальных сообщениях, рисуют почти фантастическую картину[13]. Такое большое количество подводных лодок никогда еще не форсировало минное заграждение одновременно. И, возможно, никогда еще противник не был в такой степени застигнут врасплох. О том, насколько велико было удивление японцев, можно судить по сообщению токийского радио, которое заявило, что американские подводные лодки были «ввезены тайком» и, без сомнения, сброшены с бомбардировщиков В-29. К несчастью для наших подводных рейдеров, судоходство в Японском море оказалось не таким оживленным, как мы предполагали. Тем не менее, когда через 17 дней «морские дьяволы» покинули Японское море, 28 крупных судов и 16 малых остались лежать на дне моря, а 8 получили повреждения.

В то время, когда подводные лодки пробирались в назначенные районы, где им предстояло дожидаться часа «открытия огня» — захода солнца 9 июня, некоторые командиры, по их собственному признанию, едва удерживались от искушения послать торпеды в хорошо освещенные суда, которые ходили постоянными курсами и чувствовали себя в полной безопасности. Как и подобает командиру группы, капитан 3 ранга Хайдмэн первым начал боевые действия и вскоре после истечения установленного часа одной торпедой потопил «Сагава Мару» (1186 тонн). В тот же день в результате атаки в надводном положении «Сидог» прибавила к своему боевому счету «Сеё Мару» (2211 тонн). До 24 июня — дня сбора и отхода из Японского моря — Хайдмэн провел семь торпедных атак и потопил шесть судов общим тоннажем 7186 тонн. Среди остатков исчезающего японского торгового флота, конечно, не было лайнеров, но потопленные суда, перевозившие в Японию продовольствие и военную технику, также имели определенную ценность. Во время одной атаки в надводном положении самолет противника заставил Хайдмэна погрузиться. Командир лодки не учел близости береговой отмели и коснулся грунта раньше, чем был убран излучатель гидролокатора. Серьезных повреждений подводная лодка не получила и благополучно выбралась из мелководья.