Еще до получения этой телеграммы Сушон был вынужден отправить 5 сентября в Морской генеральный штаб следующую телеграмму: «Выход из Босфора, по-видимому, закрыт неприятельскими минами, фарватер для больших кораблей еще не протрален. Прошу сообщить верховному командованию».

Ко времени объявления войны Румынией перед Босфором были поставлены русскими новые минные заграждения; обнаружить их удалось 27 августа, но затем траление и воздушная разведка показали, что поставлены многочисленные заграждения и что русские работали на основании широко задуманного плана[104]. Противник, очевидно, считался с возможностью выхода «Гебена» и «Бреслау» после объявления войны Румынией с целью обстрела румынских портов.

В августе 1916 г. в Константинополе был открыт заговор, имевший целью свержение правительства и заключение сепаратного мира с Англией. Патриотическое настроение заговорщиков было чисто внешнее: главным стремлением их являлось достижение власти. Турецкое правительство приняло крутые меры, главари были повешены, остальные — надолго лишены свободы. Германский посол обсудил эти события с Сушоном для определения единообразной линии поведения обоих при повторении подобных случаев. Для немцев и для правящих министров главным обеспечением являлся турецкий флот, находившийся под германским командованием. «Гебен» и «Бреслау», как главные факторы германской политики в Турции, должны были быть всегда наготове. Посол просил считать эту задачу для «Гебена» первостепенной и не рисковать им в операциях на Черном море.

28 августа UB-42 (капитан-лейтенант Вернике) получила приказание выйти в Черное море для операций перед Констанцей (черт. 21). В связи с минной опасностью она держалась вплотную к берегу до Кара-Бурну. 30 августа без особых затруднений она дошла до Варны. У Констанцы движения судов не было обнаружено, так же как и у Сулинского гирла, куда UB-42 прошла, согласно приказу, из Константинополя (черт. 21). 3 сентября севернее острова Фидониси при большой, но короткой вследствие малых глубин волне и ветре силой в 7–8 баллов около полудня подводная лодка потопила торпедой русский транспорт «Петр Дарси» (730 т), шедший из Одессы в Констанцу; 6 человек из команды были взяты в плен. 3 сентября UB-42 снова пришла в Варну. 4 сентября из Босфора вышла U-33 (капитан-лейтенант Гансер). 7 сентября она обстреляла портовые сооружения Мангалии и находившиеся там парусные суда с 5 ч 40 мин до 6 ч 55 мин с дистанции 3 км (16½ каб.), сделав 186 выстрелов 88-мм снарядами с хорошими результатами. 9 сентября U-33 встала на якорь в Евксинограде и 11 сентября участвовала пулеметным огнем в отражении неприятельской воздушной атаки. При новом походе на север U-33 потопила 2 рыбачьих парусных судна, а команду, взятую в плен, даже включая военнообязанных, отпустила на третьем судне. 22 сентября она вернулась в Варну. Выяснилось, что район Констанца — Георгиевское гирло неблагоприятен для операций подводных лодок: глубины вдоль берега незначительны и только очень далеко от берега достигают 20 м (11 саж.), а транспорты следуют на глубине 10 м (5,5 саж.), так что атаки здесь невозможны; на глубине 20 м (11 саж.) при ветрах наблюдалось неправильное волнение, затруднявшее управление горизонтальными рулями; кроме того, на расстоянии 15 миль от берега встречались рыболовные сети, а карты в отношении глубин имели неточности, так что при пользовании ими можно было ожидать неприятных сюрпризов.

Черт. 21. Операции UB-42 и U-33 у побережья Румынии с конца августа до середины сентября 1916 г.

UB-42 вышла из Варны в море на период с 9 по 16 сентября. 14 сентября она произвела неудачную атаку на транспорт. 27 сентября она вышла в операцию к Змеиному острову (Фидониси). В районе операций она потопила подрывными патронами парусник с грузом соли; других случаев для атаки не представилось, и 9 октября UB-42 вернулась в Варну (черт. 22).

Русские заградили минами также и северный вход в Варну[105]. Один болгарский миноносец подорвался на мине и затонул, другой отделался повреждением винта. Единственный болгарский спасательный пароход при попытке поднять затонувший миноносец сам погиб на мине. Очень слабо налаженное в болгарском флоте тральное дело совершенно заглохло после смерти заведующего тральным делом, особенно выдающегося болгарского специалиста, погибшего при подъеме русской мины. Болгарское морское командование вынуждено было объявить, что не имеет средств в своем распоряжении для траления. Поэтому германское морское командование, получив 19 сентября соответствующую просьбу болгарского командования, взяло траление в свои руки. Прежде всего пришлось заняться тралением северного подхода к Варне, особенно необходимого для быстрого выхода подводных лодок при появлении неприятельских кораблей. Но в данный момент Константинополь не мог предоставить ни одного тральщика. Для траления там пользовались эскадренными миноносцами, которые по своей осадке подходили для этой цели еще меньше, нежели болгарские. Поэтому в конце сентября прибывшие из Германии тралы были установлены в Варне на двух небольших пароходах; но ввиду не вполне удачных испытаний этих пароходов для траления северного подхода были временно предоставлены из Константинополя две турецкие моторные канонерские лодки, прибывшие в Варну 11 октября. Они в первую очередь использовались для вывода подводных лодок через опасный район.

Черт. 22. Операции UB-42 и U-33 у побережья Румынии с конца сентября до середины октября 1916 г.

Непрерывная заградительная деятельность русских грозила совсем прекратить судоходство. На совещании начальника штаба флота с комендантом Босфора 12 сентября было решено создать прежде всего протраленный восточный выход из Босфора, который намечалось держать в дальнейшем под систематическим наблюдением тральщиков и самолетов. Тральное дело страдало от отсутствия необходимых материалов, недостатка топлива — угля для миноносцев и бензина для моторных канонерских лодок. Служба на тральщике требовала особого самопожертвования, а также известной изобретательности, чтобы, действуя со скудно оборудованной материальной частью, добиваться успешной работы.

Новые заграждения, поставленные русскими, были обнаружены вследствие гибели севернее Ададжиклара парусника с углем (вместимостью около 1000 т), шедшего на буксире парохода. В тот же день самолет обнаружил по обе стороны от погибшего парусника длинную линию мин в направлении N — S. На следующий день были обнаружены 3 больших зигзагообразных заграждения у Галара-Бурну и отдельные мины у Кара-Бурну. Шедший из Шиле парусник, несмотря на предупреждение, попал на мины у Ададжиклара и, подорвавшись, затонул. 28 августа крепостная дивизия тральщиков, состоявшая из двух кораблей, приступила к тралению мин у Ададжиклара. В последующие дни обнаруживались все новые заграждения. С береговых наблюдательных пунктов ночью были замечены вплотную к берегу эскадренные миноносцы, которые, очевидно, ставили мины. В 1000 м (5½ каб.) на N от маяка Румели, прямо перед Босфором, было обнаружено заграждение с очень малыми интервалами между минами, а западнее Килии — обширный загражденный район из трех линий мин, простиравшийся в направлении на NO от берега и примыкавший к старым минным заграждениям севернее Босфора. Два тральщика совершенно не справлялись с поддержанием протраленных фарватеров у Босфора. Необходимо было привлечь несколько пар миноносцев. 2 сентября пришлось вернуть пару старых миноносцев, накануне откомандированных для тральных работ в Дарданеллы, ввиду того что за этот промежуток времени выяснилась полная закупорка Босфора минами.