Как уже упоминалось выше, многие ученые считают, что айны не занимались земледелием, и что основными отраслями айнского хозяйства были рыболовство, охота и собирательство, и что поэтому для айнов было жизненно важно сохранять равновесие в природной среде и в человеческой популяции: не допускать демографических взрывов. Именно поэтому у айнов никогда не существовало крупных поселений и основной социальной единицей была локальная группа — на айнском языке: «утар»/«утари» — «люди, живущие в одном поселке на одной реке». Поскольку для поддержания жизни такой культуре было необходимо значительное пространство природы, то поселения айнов эпохи неолита были достаточно удалены друг от друга, и именно поэтому ещё в достаточно раннее время айны расселились дисперсно (то есть сравнительно небольшими изолированными группами) но всем островам Японского архипелага. Правда, в этом случае остается открытым вопрос о возможности создания этими изолированными друг от друга малочисленными группами айнских рыбаков, охотников и собирателей, не знающих земледелия, собственного государства «Яматай», достаточно крупного и сильного, чтобы быть замеченным и внесенным в хроники китайскими летописцами, но… более углубленное исследование данного вопроса выходит за тематические рамки настоящей книги. Хотя в настоящее время существует и точка зрения, согласно которой японское государство Ямато представляет собой плод дальнейшего развития древнеайнского государства Яматай. Так, например, исследование ДНК японцев показало, что доминирующей Y-хромо сомой у японцев является D2, то есть та Y-хромосома, которая обнаруживается у восьмидесяти процентов айнов, но почти отсутствует у корейцев (считающихся, по другой версии, которую мы кратко изложим ниже, происходящими, как и японцы, от алтайских скотоводов и охотников, переселившихся на территорию Кореи и Японских островов). Это говорит о том, что по крайней мере правящий слой японского государства Ямато (погребения представителей которого дошли до нас) состоял из людей дзёмонского (айнского), а не более позднего яёйского[98] антропологического типа. Здесь также важно иметь в виду, что, видимо, существовали различные группы айнов, одни из которых, как уже упоминалось выше, занимались собирательством, охотой и рыболовством, а другие создавали более сложные социальные системы. И вполне возможно, что те «примитивные» айнские собиратели, охотники и рыболовы, предпочитавшие жить в гармонии и равновесии с природой, с которыми позднее вело войны японское государство Ямато, рассматривались как «дикари» не только японскими «сынами Ямато», но и «культурными» айнами государства Яматай (которые, несмотря на свою «культурность», были, как и «айны-дикари», обречены полечь под стрелами и мечами японских самураев или же быть ассимилированными японцами).

Религиозные представления айнов, более всего приближающиеся к наиболее архаичным формам фетишизма с элементами анимизма и идололатрии, резко отличались от религиозных представлений японцев. Так, Л. Я. Штернберг писал о религии айнов: «У них самым главным предметом культа являются заструганные палочки («инау». — В.А.), которые они ставят везде: на своем очаге, на дворе, на берегу моря, в лесу и т. д.» Он указывает, что «на Сахалине у племени айну, которые даже свое происхождение ведут от дерева, к необыкновенным деревьям относятся как к божествам и одаривают их жертвоприношениями, находим своеобразные культовые изображения, состоящие почти исключительно из заструганных палочек, и в этих палочках главную роль играют именно завивающиеся стружки». Как же объяснял Л. Я. Штернберг эти «самые главные предметы культа» из анимистического мировоззрения? Оказывается, при помощи объяснения самих же айнских шаманов. Стружки есть языки, а весь «инау», по выражению Штернберга, — некий деревянный «оратор», отправляющийся ходатайствовать за людей перед богами и духами.

Спору ног, что такое толкование есть у айнских шаманов, но это не научное объяснение, это лишь вторичное осмысление древнего культа. Культ инау интересен тем, что за ним не скрывается какой-либо определенный дух; просто считается, что у каждого инау есть «душа». Распутать вопрос об инау, выводя их из веры в духов, не удастся, хотя «инау играют огромную роль в жизни айну». «Вся его обстановка, все его окружающее, вся его деятельность заполнена инау»; «без преувеличения можно сказать, что значительная часть жизни айну уходит на изготовление инау»; «в доме, в ограде дома везде инау, и далее, куда ни повернешься, на горе, на берегу моря, речки, в лесу, на дорогах, перевалах, на кладбищах и т. д. — всюду самых различных форм инау, то хозяину горы, то хозяину солнца, моря, речки, то предку, то киту, выдре, медведю, тюленю и т. д.»; «но еще более многочисленны инау, которые делаются но тому или иному случаю. Например, после каждой удачной охоты… заболел человек, выздоровел, отправился в путешествие, вернулся и т. д. — каждый раз повое инау».

Едва ли можно сомневаться, что перед нами более древние элементы, вплетенные в ткань анимистических верований. Старые фетиши здесь унифицируются, развиваются в некоторое подобие идолов (Штернберг замечает уже некоторую попытку придать человекообразность этим кусочкам дерева). Вероятно, они раньше представляли собой искусственно воссозданное дерево, ветки дерева. Как бы то ни было, не учитывать представления о «чувственно-сверхчувственных» вещах на примере инау невозможно, без анализа таких элементов разобраться в этом культе нельзя.

Можно отметить также, что фетиши при развитых анимистических представлениях могут толковаться не только как изображение и вместилище духов, божеств, по и как жертва, приношение духу такого предмета, в котором этот дух заинтересован.

Примерно с начала VII тысячелетия до Р.Х. на Японские острова начинают прибывать другие этнические группы. Вначале туда прибыли мигрировавшие с юга, через Рюкюские острова, переселенцы из Юго-Восточной Азии и Южного Китая. Мигранты из Юго-Восточной Азии (вероятнее всего, с островов Индонезии и Филиппин) говорили в основном на языках австронезийской группы. Они расселялись преимущественно на южных островах Японского архипелага, принеся с собой земледелие, а именно рисоводство. Поскольку рис — очень продуктивная культура, он позволяет жить достаточно большому числу возделывающих его людей на весьма небольшой территории. Многие исследователи считают, что упоминавшаяся выше культура Дземон была основана не айнами, а этими более поздними австронезийскими переселенцами (которым эти ученые в родстве с айнами отказывают).

Примерно с III века после Р.Х. в Японии сложилась другая земледельческая культура, называемая культурой Яёй. Носители культуры Яёй, несколько групп родственных племен, принадлежавших к северомонголоидной расе, переселялись в Японию через Корею в течение шести столетий — с III века до Р.Х. по III век после Р. Х. Родственные племена заключали между собой военные союзы и поделили всю территорию страны. Между этими племенными союзами велись непрерывные войны из-за земельных угодий. Не следует забывать, что почти вся территория Японии занята горами, и лишь 20 процентов се пригодны для земледелия. Три основных плодородных района — долины Канто, Поби и Кипаи — расположены на главном японском острове Хонсю. Борьба за эти земли во многом определила историю Японии — как раннюю, так и средневековую.

Некоторый свет на историю Японии II–III веков проливают сведения, содержащиеся в хрониках китайской династии Вэй (220–265). Часть этих хроник посвящена описанию жизни «восточных варваров из страны Вэ» (так вэйцы называли тогда японцев). Согласно этим хроникам, империя Вэй находилась в дружественных отношениях со страной Яматай — патриархальным государством под управлением могущественной и загадочной царицы Химико, находившейся у власти со 190 по 247 год. Она была посвящена в тайны магического искусства «кидо» («путь демонов») и знала толк в волшебстве. Химико была не только волшебницей, но и верховной жрицей, и потому вела жизнь затворницы. От имени Химико страной правил ее младший брат. Согласно вэйским хроникам, правители Яматаи подчинили себе тридцать более мелких княжеств и вели жестокую войну с другим японским государством — Куну, расположенном на острове Кюсю (в районе нынешней провинции Сацума).