Уже в 5 час. 45 м. пополудни 5 сентября авиационная разведка 2–го корпуса выяснила, что 4–й рез. корпус ведет бой с противником со стороны Парижа. Это сообщение было немедленно передано по телефону в штаб армии, где ему не придали серьезного значения. Около полуночи командир 2–го корпуса вновь донес о том, что 4–й рез. корпус наткнулся на превосходные силы и отходит за ручей Теруан. Только после того (т. е. когда приказ на 6–е пошел уже войскам) командование 1–й армией начинает осознавать серьезность угрозы со стороны Парижа. Но в какой степени? Что предпримет оно теперь? Во всяком случае того наполеоновского приказа, о котором сообщает рейхсархив, Клюком отдано не было. Это совершенно неоспоримый факт. В полночь посылается распоряжение одному только 2–му корпусу: «…2–й корпус, по получении этого приказа, как можно быстрее выступает в направлении к мостам через Марну у Лизи — Жерминьи на поддержку 4–му рез. корпусу, кавалерия и артиллерия вперед; тотчас установить связь с 4–м рез. корпусом; занять мост у Жерминьи. Выслать вперед тяжелую артиллерию. На Б. Морене оставить слабые арьергарды». Уже после отсылки приказа является в штаб армии задержавшийся в пути офицер из 4–го рез. корпуса с подробным донесением о бое 5 сентября.

Получив приказ, командир 2–го корпуса генерал Линзинген немедленно же поднимает на ноги свои дивизии. В 4 часа утра 4–я пех. дивизия выступает из Муру (Mouroux), 3–я — из Мезонсель (Maisoncelles) на Лизи и Жерминьи. Артиллерия 3–й дивизии высылается вперед. Около 11 час. утра 3–я дивизия находится уже в районе Варед, где вступает в бой. 4–я дивизия прибывает к Лизи.

В 9 час. утра 6 сентября штаб армии переходит в Шарли. Клюк лично является на высоты, восточнее Лизи. Обзор положения успокаивающе действует на него: боя не слышно. Он считает предпринятые мероприятия достаточными.

Здесь-то и начинается роковое воздействие событий на реке Урк на волю командования 1–й армии; быть может, лучше было бы для него, если бы 6–й французской армии удалось сразу достигнуть более осязательного успеха[173]. Карты были бы тогда, по крайней мере, раскрыты. Удар армии Монури, севернее Марны, оказывается роковым для Клюка, в конце концов, вовсе не в силу реальной опасности, какую он представлял, а скорее в силу своей внезапности и той неизвестности, которой он был окутан вначале. Вследствие пассивности и недостаточных успехов 6–й армии, Клюк догадывается, что угроза очень серьезна, ибо даже небольшие части, прорвавшиеся в тыл, грозят разгромом обозов и сообщений 1–й армии. Но размеры этой угрозы остаются неясными. Клюк рассчитывает справиться с ней силами двух корпусов. Поэтому остальным он оставляет пока их прежние задачи. Какой же маневр, в конце концов, осуществляет Клюк? Командующий 1–й германской армией, несомненно, имел целью разбить противника на реке Урк; он руководствовался также директивой Мольтке — [192] встать фронтом к Парижу; наконец, он, видимо, не оставил идеи преследования совместно со 2–й армией 5–й французской армии, о чем свидетельствует оставление на месте 9–го германского корпуса. Три идеи вместо одной.

Существует удачное сравнение армии Монури с пиявкой, которая присосалась к армии Клюка. Казалось бы, мелочь: схватить и вырвать ее прочь. Но первые попытки показывают, что задача не столь проста, а оставлять ее нельзя, так как пиявка угрожает высосать всю кровь. Вскоре офицер связи, посланный Клюком на Урк, в корне разрушает его оптимистическое настроение, полученное при обзоре с высот у Лизи: от Аси до Марны кипит жаркий бой. Авиационная разведка сообщает об охватывающем движении противника к северу. В 12 час. Клюк отдает приказ 4–му корпусу выслать немедленно артиллерийский полк 8–й дивизии на Трильпор, чтобы помочь 4–му рез. корпусу. В 17 час. новые тяжелые известия с фронта на реке Урк. Не начнет ли хотя бы теперь Клюк свой генеральный маневр? Нет, в 17 час. 30 м. он приказывает одному лишь 4–му корпусу передвинуться к Марне в район к северу от Ла-Ферте-су-Жуар. «Все еще не было получено полной ясности о силе наступающего со стороны Парижа противника: но оказалось, что он превосходит в численности; направление его наступления было угрожающим для 1–й армии. Во всяком случае было установлено, что утром 7 сентября будут стоять в боевой готовности западнее реки Урк 3 корпуса и 1 кав. дивизия»[174].

С 10 час. утра 4–й германский корпус находился на стоянках в Ду (8–я пех. дивизия) и Ребе (7–я пех. дивизия). В 9 час. вечера он возобновляет свой марш к северу — день потерян, таким образом, даром, в силу проволочки в решении командования 1–й армии. «Если в самом ночном марше не было вообще ничего приятного, то настроение падает все больше и больше, по мере того как движению не видно никакого конца. Только механически ноги выполняют еще свою службу. Все разговоры мало-помалу прекращаются. Серебряный блеск луны освещает ландшафт, обрисовывая великолепные картины живописной Марнской долины. Но едва ли кто-либо способен воспринять эту поэзию. С некоторым удивлением узнают бойцы, что они идут назад по той же самой дороге, по которой несколько дней тому назад шли вперед в южном направлении. Но всеобщее истощение слишком сильно, чтобы думать об этом. Проходит час за часом, во время которых не видно ничего, кроме качающихся теней рядом идущих людей. В каком-то полусне шагают вперед. Возглас штык выше прерывает время от времени однотонное лязганье сапог о твердую землю. По временам слышится принужденный короткий смех: заснувший споткнулся и угодил носом в котелок впереди идущего. Там отставший из колонны, тяжело дыша, опирается на винтовку; его убеждают собрать все силы, чтобы не попасть в руки врагу… Но к чему теперь напрягать последние силы людей и лошадей именно для марша назад — это непонятно. Проходит мною времени, пока далеко растшгутая колонна останавливается на короткую передышку. Каждый падает тогда на землю там, где стоит. Но сейчас же командиры будят изнемогающих людей. Дальше… дальше…»[175].

8–я дивизия идет на Кошерль, через Ла-Ферте-су-Жуар: 7–я дивизия — на Дюизи, через Орли. Клюк торопит генерала Сикста фон Арнима, предложив ему к утру 7 сентября быть на правом фланге фронта реки Урк. В 22 часа обстановка заставляет направить 8–ю дивизию к Троей (центр фронта на реке Урк). На другой день обе дивизии вступают в бой (см. выше), 7–я дивизия прошла всего 60 км!

Но эти сверхчеловеческие усилия возвращают командующему 1–й армией, по крайней мере, уверенность в успехе. В своей квартире, в Шарли, он предвкушает победу завтра, на реке Урк. 4–й германский корпус даст решающий поворот затянувшейся здесь битве.

е) Удар с юга

5 сентября утром 1–я германская армия столкнулась с наступающим противником на своем правом фланге, севернее Марны; 6–го она была атакована — и притом столь же внезапно — превосходными силами противника на своем левом фланге, южнее Марны. Этим началось контрнаступление 5–й французской армии.

6 сентября 9–й германский корпус должен был оставаться в районе Эстерне. День отдыха после стольких тяжелых дней непрерывного марша и сражения! Никто не подозревал, какие суровые испытания готовил корпусу этот воскресный день.

Утром 6 сентября артиллерия французов внезапно стала обстреливать Эстерне и северные подступы к местечку. В своем дневнике Кваст записал:

«Мы думали сначала, что имеем дело снова с проходящей мимо, оставшейся позади колонной противника, которая ударом стремится облегчить свое положение. Но так как огонь становился все сильнее, я приказал бить тревогу».

Посланный на разведку самолет принес изумительное известие: крупные силы противника продвигались на север. Генерал Кваст, который 7 сентября собирался на основании приказа армии следовать к Марне, решил, что эту задачу он сможет выполнить, лишь разбив противостоящего ему противника. «Я считал невозможным дать врагу наступать против себя без того, чтобы не нанести контрудара». В 10 час. 40 м. генерал Кваст приказал обеим своим дивизиям наступать, 18–й дивизии — правая граница: линия Неви (Neuvy) — Эскард (Escardes) — Шоме (Chomme); левая граница: линия высоты 200 (юго-западнее Эстерне) — Лес-Эсарт (Les Essarts) (южней Эстерне); 17–й дивизии наступать, примыкая к 18–й, левая граница: Шатильон (Chatillon) — Ля-Форестьер (La Forestiere) с сильным эшелонированием слева для защиты левого фланга.