лишены

какого-либо

смысла.

«Синтаксический ящик» Хомского в неповрежденной области Брока

является «разомкнутой системой» и формулирует «красивые» предложения,

но без области Вернике, которая созидает контент, предложения остаются

тарабарщиной. Хотя область Брока сама по себе может жонглировать

словами по правилам грамматики также, как это под силу компьютерной

программе, но смысл при этом полностью отсутствует. (Способна ли она к

более сложным законам, таким как рекурсия, остается пока неясным, мы

ведем исследования в этой области.)

Мы еще вернемся к синтаксису, но давайте сначала рассмотрим

семантику (грубо говоря, повторю, смысл предложения). Что именно

является смыслом? Это слово, которое скрывает в себе глубины

непознанного. Хотя мы знаем, что область Вернике и части височно-

теменно-затылочной (ВТЗ) связки, включая угловую извилину (рис. 6.2),

критически важны, мы не знаем, что именно делают нейроны в этих

областях. Как нейронная схема воплощает смысл, является одной из великих

нерешенных загадок нейробиологии. Но если вы примете абстракцию как

важный шаг в возникновении смысла, тогда наш «буба-кики» может дать

ключ. Итак, звук «кики» и зубчатый рисунок на первый взгляд не имеют

ничего общего. Звук имеет одно измерение, зависящую от времени модель

звуковых рецепторов в вашем ухе, рисунок является моделью двух

измерений света, который

Рис. 6.2. Схематичное изображение резонанса между областями мозга, которые могли

ускорить эволюцию протоязыка. Сокращения: В область Брока (для речи и

синтаксической структуры). А слуховая кора. W область Вернике для понимания речи

(семантика). AG угловая извилина для кроссмодальной абстракции. Н область моторной

коры, которая посылает команды к кисти (сравните с сенсорной мозговой картой

Пенфилда на рис. 1.2). F лицевая область моторной коры (которая посылает команды

лицевым мышцам, включая губы и язык). IT нижневисочная кора/веретеновидная область,

которая воспроизводит зрительные формы. Стрелки изображают два направления

взаимодействий, которые могли возникнуть в процессе человеческой эволюции: 1 связи

между веретеновидной областью (обработка зрительных образов) и слуховой корой дают

эффект «бубакики». Кроссмодальная абстракция, необходимая для этого, возможно,

требует первоначального прохода через угловую извилину. 2 взаимодействия между

задними областями языка (включая область Вернике) и моторными областями в области

Брока и рядом с ней. Эти связи (дуговидный пучок) включены в кроссобластную карту

между звуковыми контурами и моторными картами (осуществляемыми частично

нейронами, по свойствам близкими зеркальным нейронам) в области Брока. 3 корковые

моторные карты (синкинезия), возникшие в результате связей между жестами кисти и

движениями языка, губ и рта на моторной карте Пенфилда. Например, движения губ для

«малюсенький», «деминутивный», «уменьшительный» и французское выражение «епреи»

синкинетически имитируют жест маленьких щипчиков, который образуют большой и

указательный пальцы (в противоположность «большому» и «огромному»). Подобным

образом, выпячивая губы вперед, чтобы сказать «уои» или французское «vous»

(местоимение «вы»), мы имитируем указание вовне, от себя попадает на вашу сетчатку в

то же самое мгновение. Однако ваш мозг легко извлекает свойства зубчатости из того и

другого сигнала. Как мы видели, есть основания считать, что угловая извилина связана с

этой необыкновенной способностью, которую мы называем кроссмодальной абстракцией.

В процессе эволюции от приматов к человеку ускоренно развивалась

левая НТД. Кроме того, передняя часть дольки у человека (и только у

человека)

разделена

на

две

извилины,

которые

называются

супрамаргинальная извилина и угловая извилина. Не надо далеко ходить,

чтобы предположить, что НТД и ее последующее разделение должны были

сыграть

решающую

роль

в

возникновении

уникальных

функций

человеческого мозга. В том числе, как я полагаю, абстракции высокого

уровня.

НТД (включая угловую извилину) стратегически расположенная между

осязательными, зрительными и слуховыми частями мозга развилась

изначально для кроссмодальной абстракции. Но как только это произошло,

кроссмодальная абстракция послужила экзаптацией для абстракции более

высокого уровня, которой мы, люди, так гордимся. А поскольку у нас две

угловые извилины (по одной в каждом полушарии) они могли развить

различные стили абстракции: правая для визуально-пространственных и

телесных метафор и абстракций и левая для языковых метафор, включая

каламбуры и игру слов. Эта эволюционная модель может дать нейронауке

явное преимущество над классической когнитивной психологией и

лингвистикой, потому что она позволяет нам по-новому рассмотреть, как

язык и мысль представлены в мозге.

Верхняя часть НТД, надкраевая извилина, также уникальна для

человека и непосредственно участвует в производстве, восприятии и

имитации сложных умений и навыков. Опять же, эти способности особенно

хорошо развиты у нас по сравнению с крупными человекообразными

обезьянами. Повреждение левой супрамаргинальной извилины приводит к

апраксии удивительное расстройство. Пациент прекрасно владеет всеми

интеллектуальными функциями, говорит и понимает сказанное другими. Тем

не менее, когда вы просите его повторить простое действие «покажите, что

вы забиваете гвоздь молотком», он сожмет ладонь в кулак и ударит им по

столу, вместо того чтобы взять воображаемый молоток, как сделали бы я или

вы. Если его попросят показать, как он причесывает волосы, он ударит по

волосам ладонью или покрутит пальцами в волосах, вместо того чтобы

«взять» и «передвигать» воображаемую расческу, по волосам. Если ему

предложат помахать рукой на прощание, он внимательно уставится на руку,

пытаясь понять, что делать, или начнет молотить ладонью воздух возле

своего лица. Но если его спросить, что значит «помахать на прощание, он

ответит: «Ну, это то, что вы делаете, когда расстаетесь с другими» очевидно,

что он хорошо понимает, что от него требуется. Более того, его руки не

парализованы и слушаются его. Он может шевелить пальцами грациозно и

свободно, как любой из нас. Отсутствует именно способность вызвать в

воображении живую, динамичную картинку требуемого действия, которую

можно использовать, чтобы организовать сочетание сокращений мышц,

чтобы изобразить действие. Поэтому неудивительно, что, взяв в руку

настоящий молоток, он сможет правильно забить гвоздь, поскольку ему не

потребуется для этого опираться на внутренний образ молотка.

Еще три замечания об этих пациентах. Во-первых, они не могут

оценить, правильно ли другой выполняет требуемое действие, таким образом

подтверждая, что их проблема связана не с двигательными способностями и

не с восприятием, но со связью между этими двумя способностями. Во-

вторых, некоторые пациенты с апраксией испытывают трудности в имитации

новых жестов, которые показывает врач. Третье и самое удивительное, они

абсолютно не понимают, что неправильно изображают действие, не

показывают никаких признаков неудовлетворения. Все эти отсутствующие

способности именно те способности, которые обычно приписывают

зеркальным нейронам. Конечно, не может быть совпадением, что НТД у